Книга Черные начала. Том 6, страница 89 – Кирико Кири

Как далеко может уйти судно без заправки? Хрен знает, если честно, ведь я сам не проверял. Тогда мы… я не помню, сколько мы плыли на судне… дня четыре-пять, прежде чем нас сбили? А это было дорогое роскошное мощное судно секты, которое строилось, скорее всего, на заказ и было передовым по технологиям. Местные вообще не были ему ровней от слова совсем, и вряд ли пройдут даже те пять дней.

Я это к чему: у меня сомнения, что судна так далеко ходят. Я, конечно, спрошу, но чую, мне придётся двигаться на своих двоих, как в старые добрые времена.

Вскоре между деревьев показался старые город.

Я осторожно подплыл к тем причалам, где взял лодку, вернув её на место и забрав залог, после чего пошёл искать Цурико, которая должна была быть где-то здесь неподалёку. Нашёл её без проблем сидящей в какой-то забегаловке на улице, потягивая чая, а рядом у её ног расположился розовый енот.

Когда я подошёл ближе, она кивнула мне.

­— Успешно? — внимательно взглянув на меня Цурико.

— Да, — ответил я.

На её губах появилась опасная злая улыбка.

— Рада слышать. Надеюсь, это ублюдок помучился перед смерть за всех тех, кого он забрал из нашего клана. Выяснил чё хотел?

— Да, он всё рассказал.

— И куда двинешься теперь?

— К горам великанов, — ответил я, оглядевшись. ­— Надо будет поискать судно, которое меня туда отвезёт.

Она взглянула на запад и вздохнула. Кажется, у Цурико были свои мысли по этому поводу, однако она решила придержать их при себе. Вместо этого скептически хмыкнула.

— Не думаю, что здесь суда ходят в горы великанов.

— Почему?

— А там ничего нет, — пожала она плечами. — Горы и трава. Всё.

— А… как же империя? Я слышал, что там расположена империя, где-то в горах.

— Слушай, я хрен знает. Говорю, что знаю — туда суда не ходят, потому что там нихрена нет. Возможно есть империя, но где-то далеко в жопе, куда ни одно судно не дойдёт. Хотя я уверена, что наверняка найдутся караваны, которые ходят через эти горы и согласятся тебя взять в качестве охраны.

— И что, суда туда вообще не ходят?

— Ну сам узнаешь, чё меня спрашивать? — она посмотрела на небо, после чего сверкнула глазами. — Я чё предлагаю, сегодня уже поздно рыпаться, сейчас предлагаю снять комнату на ночь, а завтра уже отправишься.

Рыпаться было не поздно, просто Цурико решила отыграть ещё немного времени, прежде чем мы расстанемся, и комната на ночь ей нужна была для вполне себе простых целей.

Плюс молодого тела в том, что ты всегда хочешь, и несколько раз за ночь для тебя не проблема. Именно поэтому она не отставала от меня всю ночь.

Едва мы оказались в комнате, как она закрыла за собой дверь, оставив бедного Зу-Зу за порогом, после чего толкнула меня на кровать и сама начала быстро скидывать юбку с топиком.

— А Зу-Зу?! — возмутился я.

— Потом впустим, — ответила Цурико быстро, очень спеша сбросить с себя трусы. — Раздевайся быстрее.

— А если я не хочу?

Ответом было то, что, избавившись от последней преграды на своём теле и оказавшись полностью обнажённой, Цурико просто прыгнула на меня и засосала, уже сама попутно снимая с меня одежду.

С каким-то голодом, она даже не стала меня раздевать полностью, едва освободив то, что её требовалось для секса, тут же и села на него, начав активно двигаться и тяжело дышать. Прыгала так, что бедная кровать скрипела на всю комнату, пока не добилась своего и не вздрогнула. Её протяжный крик я закрыл своим поцелуем, чтобы избежать повышенного внимания.

И всё последующая ночь проходила примерно в том же духе. По ней то и дело разносились «М-М-М-м-м-м-М-М-М-м-м-м» и «шлёп-шлёп-шлёп». Цурико извивалась под всеми углами, прыгала на мне с каким-то агрессивным выражением лица, мяла себе грудь, просила вылупить её ладонью, кусала меня за что-то, становясь во все позы, будто удовлетворяя собственную похоть. Даже в рот брала, хотя я уже понял, что делать она это брезгует.

Иными словами, Цурико прощалась и отдавалась тому, кого уважала.

Блин, душу греет, если честно. Нет, я не из тех, кто заводит список с победами, но приятно осознавать, что ты завоевал сердце девушки. Поэтому я отдавался нашим шалостям не меньше, чем сама Цурико, остыв лишь под утро, когда первые лучи солнца пробивались через прикрытое окно.

И понял, что забыл впусти Зу-Зу. Тот под утро смотрел на меня, как на предателя, типа бабу обменял на друга, говнюк. Да ладно, а как же типа друг ради друга в огонь и в воду?

Вопрос на какое судно садиться и что делать мне решать не пришлось — всё это за меня всё уже успела сделать Цурико. Сама отвела, сама показала, на каком причале и на какое судно садиться, сколько стоит, и куда привезёт.

— Вон тот, с коричневыми парусами, — кивнула она на судно. — Оно отплывает в город Город…

— Что прости?

— Город.

— Нет, это я понял, но ты два раза сказала город.

— Потому что у них город называется Город, — пояснила Цурико. — Не спрашивай, видимо они слишком дебилы, чтобы запомнить название своего города. Короче, он самый крайний в той стороне и дальше уже начинаются горы великанов. Ну ты типа помнишь, как они выглядят, да? Где ты спас нас.

— Да, я понял, о чём ты.

— Ну вот. Короче как-то так. И дальше ты уже сам.

Я бросил взгляд на корабль, который собирался в ближайшее время отчалить, и улыбнулся Цурико.

— Спасибо.

— Ага, как скажешь, — кивнула она и посмотрела на корабль, прикусив губу. Помолчала, о чём-то раздумывая, после чего шумно выдохнула. — Ты всё равно уйдёшь, что бы я не сказала и как бы не упрашивала, да? Даже если буду реветь, истерить, кричать и умолять, ты всё равно слиняешь в своё сраное путешествие?

— Боюсь, что да.

— Тогда даже не буду пытаться унижаться, раз всё без толку, — вздохнула Цурико. — Я не буду бегать за тобой. Если решил, что нам не быть парой… что ж, окей, значит наши пути типа расходятся здесь. Типа мы друзья…

Она кисло улыбнулась и потянулась обниматься и целоваться. В этой мелочи я ей отказать не мог.

— Возвращайся, если чё, но к тому моменту смотри, может я уже найду кого-нибудь поприличнее, — хмыкнула Цурико, попытавшись отшутиться, однако в её глазах я всё равно видел тоску и чуть ли не слёзы. А ещё желание дать мне пендаля за то, что не ответил взаимностью.

— Береги себя, Цурико, — негромко сказал я.

— Давай вали, — выдохнула она. — Хватит своим мягким голоском из меня слёзы пытаться выбивать блин.

Собственно, я поступил, как она просила — развернулся и двинулся к кораблю. Когда у самого трапа я оглянулся, её уже не было. Цурико просто ушла, не став мне махать вслед рукой или провожать взглядом, и в каком-то плане мне от этого было даже легче.