Онлайн книга «Стигма ворона»
Дар тяжело вздохнул. — Ясно… Хотя знаешь, я сейчас, наверное, что угодно съесть могу… — Так лепешки доставай и ешь, не жди, — отозвался Эш. — Я просто мяса хочу… — И я тоже! — восторженно воскликнула Шеда. — Это была прекрасная мысль! Зыркнув на нее, Эш только головой покачал. Радовалась и восторгалась она так же фальшиво, как и обижалась на Дария. И хотя смотреть, как она наклоняется за хворостом, было очень увлекательно, в целом присутствие Шеды его утомляло. Не будь здесь ее, Эш давно расспросил бы Дария о том, что случилось с его отцом. Да и вообще… Кто она такая? Где ее раздобыл Аварра, и почему она так безропотно, даже как-то извращенно подчиняется его воле и сейчас, после его смерти? Задавать эти вопросы в лоб не имело смысла — вряд ли девушка ответит честно хоть на один из них. А вранья ему и так вокруг хватало, чтобы самому напрашиваться на еще одну порцию. За едой разговор тоже не клеился. Мешок присказок и шуточек у Дара, похоже, закончился. Эш в принципе не знал, о чем говорить с ними обоими. Шеда сначала молча и сосредоточенно жевала жесткое темное мясо, а потом с тем же выражением лица принялась задумчиво грызть ноготь на большом пальце. И сейчас она вовсе не походила на разухабистую девицу, которой прикидывалась все это время. — Ладно, пора выдвигаться, — заявил Дарий, поднимаясь. И все засобирались следом. Весь оставшийся путь до города прошел почти в молчании. Тишину заполняли голоса птиц и стрекот ошалевших от нагрянувшего летнего тепла кузнечиков. Лишь изредка кто-то из путников обменивался парой фраз строго по делу, и на этом беседа заканчивалась, толком не начавшись. Поэтому, когда в низине меж двух холмов наконец-то показался город, Эш вздохнул с особенным облегчением. Солнце, склонившееся к западу, ярко золотило коричневые стены с большими дозорными башнями. Рядом с тяжелыми железными воротами виднелось место давнего пролома — его восстановили серым камнем, и теперь это место смотрелось грубой заплаткой. — Ну вот и добрались, — удовлетворенно произнес Эш. — Помыться бы как положено, стакан можжевеловки да поесть по-человечески, — мечтательно отозвался Дарий. Эш хмыкнул. — Интересно, на какие деньги. Дар исподтишка покосился на приятеля и с серьезным видом ответил. — Ну как же. Вот Полудурка продадим и разживемся… — Разбежался, — буркнул Эш. — Коня не отдам, и не мечтай! — А его-то содержать на какие деньги собрался? — Да вот портки твои продадим — и разживемся, — прищурился Эш, и ворчливо добавил, — А то придумал тут… На себя и коня я уж как-нибудь заработаю, ты не переживай. Мы — народ неприхотливый. Мы и без можжевеловки, и без мытья как-нибудь перебьемся. Да, Полудурок? Дарий рассмеялся. — Как ты взъелся-то на меня за него! — А ты чего ждал? — Вообще-то за постой у меня есть, чем заплатить, — деловито сообщила Шеда. — Хозяин позаботился об этом. На молодого господина он серебра не жалел… Дар удивленно приподнял брови. — Вот это, должен признать, весьма радостная новость!.. Эш промолчал. С одной стороны, предусмотрительность Аварры избавляла их от множества сложностей в начале пути. С другой — брать деньги из кармана покойника ему не очень-то нравилось. В особенности, если учесть, что именно Эш его и сделал покойником. — И сколько у нас серебра? — спросил он у Шеды. — Пятьдесят две мины, — ответила девушка. — Сколько?! — изумленно переспросил Эш. Таких денег он за всю свою жизнь в руках не держал. — Ну, типа на приличное оружие, одежду и ночевки на первое время… — начала перечислять девушка. — И после этого ты откажешь нам в можжевеловой? Серьезно?.. — спросил Дарий. — Если мы будем тратиться на все твои аристократические замашки, даже эти деньги тоже скоро закончатся, — заметил Эш. За неожиданно вспыхнувшим разговором они незаметно для себя ускорили шаг, приближаясь все ближе к широкому зеву ворот. И через четверть часа, беспрепятственно миновав безразличных стражников у въезда, вошли в город. Очутившись внутри, все невольно умолкли. Прямо перед опустевшей базарной площадью возвышались две виселицы. В одной петле висел, покачиваясь, какой-то зажиточный ремесленник или, может быть, торговец. Тучное тело в добротной одежде уже успело испортиться и здорово смердело. На соседней виселице покачивался на ветру молодой стражник в поддоспешнике. Он смотрел на Эша окровавленными пустыми глазницами, спутанные светлые волосы прядями налипли на мертвое лицо. А под виселицей обессиленно подвывала седовласая старуха, укутанная в черное траурное покрывало. — А ну не зевай! — донесся справа грубый окрик, и Эш обернулся. То, что снаружи выглядело как серая заплатка на коричневом фоне, изнутри еще не было достроено. Уставшие рабочие в перепачканной холщовой одежде поднимали наверх на веревках рубленые куски серого камня. Стража и несколько человек в гербовых латных доспехах следили за работой. — Подавай! Подавай следующий! — покрикивал на замешкавшихся внизу рабочих один из латников с кнутом в руке. — Солнце еще не село, бездельники! А то всех лишу дневной платы!.. Эш тронул остановившегося мерина пятками, и тот послушно зашагал по мостовой, клацая подковами. От большой базарной площади с разных сторон вглубь города тянулись две большие дороги, и Эш свернул наугад на одну из них. Каменные дома — приземистые, безликие, с запертыми ставнями, перемежались с красивыми двухэтажными зданиями с двускатными черепичными крышами и круглыми башенками. Кое-где под окнами в таких домах виднелись подвесные цветники. Прохожие на улицах почти не встречались. Женщины с большими кувшинами, вышедшие к колодцу за водой, хмуро поглядывали на пришлых и деловито ускоряли шаг, явно не желая ни с кем общаться. — Как у них здесь все… — начал было Дарий и запнулся, пытаясь подобрать нужное слово. — Жизнерадостно? — с усмешкой подсказал Эш. — Я бы даже сказал, счастливенько, — хмыкнул Дар, с прищуром вглядываясь вдаль, где у большого колодца разгоралась склока. Четыре женщины с кувшинами там обступили какого-то старика, и недовольные возгласы, сливаясь в карканье, загалдели на всю улицу. — Да как тебе только стыда хватает!.. — … И не смей людям на глаза показываться!.. — … Да хоть бы так, кому в том печаль будет?.. — Убирайся на задний двор своего кабака! — Да хоть сразу в могильник!.. |