Онлайн книга «Стигма ворона 4»
Удивленный шелест пронесся по рядам зрителей. Жрецы повскакивали со своих мест. — Носитель акады!.. — донеслось до слуха Шаккана. — Смотрите, он — носитель!.. Его защищает акада! Шаккан взглянул на самого себя. И понял, отчего все так взбудоражены — ведь он, дингир, сейчас точно так же сиял золотом, как и они! Ни один дикий дух не омрачал чистоты его сияния. И этот свет акады, как панцирь, только что защитил его от атаки Птицы! Между тем Червь с обнаженным мечом подскочил к девушке, а Гидра, опустившись на одно колено, вонзил руку в песок. Почва вокруг отбивающейся Птицы зашевелилась, и из нее принялись одна за другой выползать здоровенные узорчатые змеи. Послушные воле своего призывателя, твари бросились под ноги девушке. Та снова громко, пронзительно закричала — но в этот раз не по-птичьи, а по-человечески... От боли в груди Шаккан содрогнулся и закрыл глаза. Он не хотел видеть, как вчерашние соратники убивают друг друга. Слишком хорошо он помнил, как все сидели за одним столом — как семья, как единомышленники. И вот теперь — такой конец! Бросив меч, юноша не открывая глаз сел на песок, который почему-то казался теплым. Как его когда-то учил наставник в маленьком доме, затерянном в проклятых землях Иркаллы. «Боль и радость нужно встречать с любовью» — говорил отшельник. Потому что и то, и другое — жизнь. Если можешь что-то изменить и сделать лучше — измени и сделай. А если не можешь — то делай то, что можешь. Например, сделать лучше самого себя. Нельзя отвечать за всех и все. Но за самого себя — просто необходимо. Потому что если ты не способен отвечать за собственные поступки, то, значит, и не человек ты вовсе. А неразумное животное. Остановить творящееся вокруг убийство Шаккан не мог. Но в его власти было самому не становиться убийцей. Он сидел на песке — невозмутимый и безмятежный золотой силуэт посреди кровавых брызг и ползущих змей. И не видел, как упала обезглавленная Птица. И как постепенно на трибунах все начали подниматься на ноги, глядя на то, как клубящиеся вокруг золотого юноши змеи вздрагивают и ежатся от прикосновения к его коже. Как в пятый раз Гидра вырывался из-под натиска Червя и швырял Шаккану в голову созданный энергией дикого духа ядовитый клинок, мерцающий зеленью — но приблизившись к юноше, клинки исчезали, не причинив ни малейшего вреда. — Носитель акады не может участвовать в поединке дингиров! — сквозь нарастающий гул толпы прокричал вдруг один из старцев-жрецов. Его голос был дребезжащим, но неожиданно громким для такого щуплого и ветхого человека. — Это нарушение баланса, этого не должно быть! Дикие духи не воспринимают акаду как дуэльную цель, это нужно остановить!.. — Так остановите! — гаркнул во всю глотку Гидра, отбивая мощный удар Червя сверху вниз мечом. Отпрыгнув далеко назад, он вдруг обернулся к трибунам, возмущенно воскликнул: — В чем дело-то стало?! Червь, тяжело дыша, тоже остановился. И, опустив меч, взглянул на Шаккана... И в это мгновение Гидра молниеносным рывком бросился на Червя, воспользовавшись тем, что противник отвлекся. Он нанес удар сбоку, и Червь едва успел блокировать удар, взяв противника в клинч. — А я предупреждал, что биться буду всерьез!.. — прохрипел он в лицо Червю, норовя вывернуть рукоять так, чтобы можно было ею заехать противнику в лицо. — А я тебя и не осуждаю, — проговорил Червь и пинком отшвырнул от себя противника. Тот отлетел спиной на мягкий, свежий песок. Подскочив к Гидре, Червь занес над головой меч и вонзил его глубоко в грудь бывшему приятелю. Гидра захрипел, дернулся несколько раз — и обмяк. А Червь, застонав, схватился за голову. Две новые стигмы, похожие на глубокое выжженное клеймо, проступали у него на плечах. Боль накрывала снова и снова, и стон превратился в рев. — Добей его!.. — не выдержал кто-то из мужчин на трибунах. — Мальчик, ну что же ты сидишь! Убей его сейчас! — воскликнула дородная дама в шляпке и розовой расшитой накидке. Юноша открыл глаза. Сначала он увидел растерзанное тело Птицы, лежавшей на спине, раскинув руки и устремив застывший взгляд в небо. Потом — Гидру. И воющего Червя рядом с ним. — Мальчик!.. — сквозь нарастающий гул услышал снова Шаккан. — Убей его!.. Но паренек даже не пошевелился, и не встал со своего места. Он ждал, когда Червь придет в себя и сможет снова взять меч в руки. И в каком-то смысле был даже рад, что это будет именно он. Червь всегда казался ему добрее и порядочней. Так пусть победа будет за ним. Наконец, Червь поднялся. Длинные смоляно-черные волосы рассыпались по его окровавленным и израненным в бою с Птицей плечам. Лицо выражало спокойствие. На спине с удвоенной силой засверкала стигма червя, а на левом плече — метки Птицы и Гидры. Червь вытащил меч из мертвого тела вчерашнего товарища и взглянул на Шаккана. Паренек закрыл глаза. Вот все и закончилось. Давай же!.. Легкими шагами Червь приблизился к Шаккану. Паренек слышал, как тот тяжело дышит буквально в шаге от него, в то время как толпа на трибунах, на мгновение стихнув, снова загудела знакомую фразу: «Убей его!» Тяжелая рука Червя вдруг легла Шаккану на плечо. — Я не стану убивать его! — крикнул Червь. — Я — отказываюсь! Меч с мягким глухим звуком вонзился в песок. Юноша вздрогнул и оглянулся. Червь, ненавидящим взглядом окинув трибуны, перевел глаза на Шаккана — и подбадривающе улыбнулся разбитыми губами. — Ты... не хочешь заканчивать дуэль?.. — удивленно проговорил Шаккан. Червь приподнял одну бровь. — Один дингир как-то сказал, что даже мы вовсе не обязаны играть навязанные роли, — проговорил он. — Ведь мы — не подчиненные машины, а люди. У Шаккана в груди вдруг стало тепло. Он грустно улыбнулся в ответ, и Червь сел на песок рядом с ним, демонстрируя твердость своего решения. По трибунам прошел гул. В центральной ложе со своего места встал человек в золотом плаще. Он сделал величественный жест руками, повелевая всем замолчать. В одно мгновение стало тихо. Разглядывая высокий золотой силуэт, Шаккан вдруг заметил за его спиной двух людей, от которых не исходило сияние аккад — это была хрупкая женщина в шляпке с густой вуалью и мужчина, чье лицо ему сразу показалось знакомым. |