Онлайн книга «Стигма ворона 4»
И, наконец, полностью остановились. На Айю молодой ворон даже не взглянул. А вот Дарий выглядел бледным и явно был очень взволнован происходящим — Эш это понял даже издалека, поскольку за долгие месяцы плечом к плечу хорошо изучил его эмоции. И тем не менее свой взгляд Дарий не прятал, как в тот раз, когда попал на лобное место вместе с Шедой. Стало быть, тогда он чувствовал за собой вину. А теперь считает себя правым. Ну что ж, это твой выбор, бывший друг. И твоя совесть. Тебе и видней... Эш обернулся к своим. — Всем стоять здесь и ждать! — громко крикнул он. — Никому не вмешиваться! И, строго зыркнув на Анашара, еще раз повторил: — Не вмешиваться, я сказал. Ни при каких обстоятельствах, если я сам не прикажу. Это ясно? — Да понял я, тринадцатый, — с кривой ухмылкой ответил белоголовый. — Кишки своему приятелю ты никому другому выпустить не позволишь... Под тяжелым пристальным взглядом Эша Аншар умолк, явно не договорив всего, что хотелось. Тогда молодой ворон обернулся на Ларса. — Поехали, вместе послушаем. Ларс криво усмехнулся. — Как скажешь, ворон. Можно и послушать. Они шагом двинулись по направлению к вражескому посольству, в то время как от группы красногрудых также выдвинулись Айя и Дар. И с каждым новым шагом Полудурка у Эша в груди становилось все теснее. Шаг — и в памяти всплыла Черная повозка, улыбка Дария и звон его цепей. Еще один — и вспомнилось утро после боя в зиккурате. А потом — Айя, ее горячечный румянец и золотые волосы, разметавшиеся по подушке. Шаг — и Эш мысленно перенесся за большой обеденный стол, за которым сидели Дарий, Крыс, Айя, философ-Червь и норовистый Гидра, улыбающийся Шаккан... Теперь от всего этого ничего не осталось. Когда-то Эш ничего не имел, и был одинок. А теперь он все потерял. И хотя за его спиной стояло целое войско, а рядом плечом к плечу ехал Ларс, Эш понимал — его одиночество тогда было несравнимо легче того чувства опустошенности, которое он нес в себе сейчас. Приблизившись, представители обеих сторон остановились. Двое — в дорогих одеждах, с серебром на поясах и укутанные теплом драгоценного меха. И двое — полуобнаженые, с запекшейся кровью на руках и с сияющими стигмами на теле. Будто Внешний и Внутренний круг, воплощенные в этих людях, вдруг встретились лицом к лицу. Эш наконец поднял взгляд на Айю. Стигмы на ее лбу постоянно пребывали в движении. Они то вспыхивали, то угасали, ежесекундно меняя свой рисунок. На лице застыло отрешенное выражение. Айя была спокойна, даже расслаблена. Как странно. Вроде те же волосы, губы, глаза. Но девушка в памяти Эша почему-то была красивее. Молодой ворон перевел взгляд на Дария. У того сквозь бледность начал пробиваться нервный румянец. Казалось, он никак не может произнести первое слово той речи, которую наверняка мысленно готовил по пути сюда. И поэтому переговоры начала невозмутимая Айя. — Мы приветствуем тебя, Эш, — сказала она, глядя на него ясными и безразличными глазами. Тот смерил ее пристальным взглядом и повернулся к Дарию. — Как вижу, слухи оказались правдивыми — ты и правда жив, здоров и хорошо выглядишь, — проговорил он, кривя губы в невольной усмешке. А ведь Эш думал, что после Иркаллы и Уршу в груди у него вместо сердца остался кусок льда. Но он ошибся. Какая жалость. — Да, — ответил Дар. — Я так много всего должен тебе рассказать! — Ты мне больше ничего не должен, — отрезал Эш. — И я тебе — тоже. Дарий тяжко и глубоко вздохнул, опустив голову. — Знаю, что любые слова сейчас прозвучат глупо и неуместно. Но у нас и правда не было выбора. Эш задумчиво приподнял бровь. Вот значит, как? Он вдруг подумал о том, что вот у него, Эша, в свое время выбор был. Например, исполнить приказ Аварры и зарубить Дара в зиккурате. Или тогда, в Уршу, проехать мимо приговоренных и не встревать в ненужную битву, которая могла ему стоить жизни... Но ничего из этого Эш говорить не стал. Вместо этого нахмурился и спросил: — Где наши парни? Червь, Гидра? Шаккан? — Ни Червя, ни Гидры, ни Птицы больше нет, — ровным, бесстрастным голосом ответила вместо Дария Айя. — Теперь есть новая молодая акада, живущая в плоти мальчика. У Эша дрогнул уголок рта. — Что это значит? — Шаккан стал вместилищем тринадцатой акады, — глухим голосом ответил Дарий, опуская взгляд. — Их всех... заставили биться друг с другом. — Ты хочешь сказать, Шаккан взялся за оружие и всех победил? Да за кого ты меня держишь?! — возмутился Эш. — Шаккан победил последнего, — ответила Айя. — Правда, чужими руками. Эш недоумевающе переглянулся с Крысом. — В смысле — чужими руками? — В буквальном, — тихо ответил Дарий. — Червь отказался убивать его. И тогда... тогда дуэль закончили насильно. Пареньку в руки вложили нож, и... Битва закончилась. Лицо Эша застыло, как маска. — Что? — проговорил он, словно не веря в услышанное. — Вы насильно заставили его заколоть друга? Человека, который за всю свою жизнь никому не причинил вреда, даже одержимым тварям?.. — Тринадцатая акада должна была родиться, — с каким-то остервенением проговорил Дар. — Они согнали целую толпу акадоносцев и устроили большой бой. И я не мог встать один против всех и сказать — постойте, это нехорошо, давайте все остановим! — Каждый исполнил свою роль согласно предназначению свыше, — монотонным голосом прервала его Айя. — Шаккан стал тем, кем должен был. Цепь событий прервать невозможно, одно порождает другое. Даже если бы существовала какая-то возможность вмешаться в ход дуэли, осуществить это вмешательство было бы неразумно. Поскольку тогда изменился бы рисунок будущего. Эш поморщился. — Что? Рисунок будущего?.. — И, глядя на Дара, проговорил: — Слушай, пусть она лучше вернется к войску? — Не хочешь говорить со мной? — спросила Айя. — Единственное, что я бы хотел тебе сказать — не скачи галопом с моей дочерью под сердцем! — жестко ответил ей Эш. — Остальное тебя не касается. — Ты ошибаешься, — спокойно возразила Айя. — Наши судьбы крепко касаются друг друга. Ведь это ты принес в мой дом духа времени, который открыл мне все то, что раньше было сокрыто. А теперь я принесла тебе известие, что конец твоего пути близок. И эту дверь для тебя открыли мы — своим решением. И пусть оно причинило тебе боль, но только так ты мог оказаться здесь и сейчас на этой дороге. И исполнить то, ради чего пришел в этот мир. |