Книга Водомерка, страница 45 – Линда Сауле

– Ирвин, все в порядке? Мне остановить машину?

Но он только махнул ей, чтобы она продолжала рулить, и набрал чей-то номер.

– Джеймс? – произнес он отрывисто. – Прости за поздний звонок, но дело срочное. Мне так кажется… – он покосился на Сьюзан. – Нам нужно к тебе, сможешь подъехать на работу? А, что? Ты на работе? Отлично, мы сейчас будем. – Он отключил телефон и назвал Сьюзан адрес бюро медицинской экспертизы.

– Зачем мы туда едем? – с изумлением спросила Сьюзан, но Ирвин не ответил. Он был собран, как перед прыжком, глядя только вперед на дорогу, глаза его горели нетерпением, а руки нервно крутили сотовый телефон. Казалось, он едва сдерживается, чтобы не выпрыгнуть из машины на полном ходу и не помчаться бегом.

Сьюзан только и оставалось, что следовать его указаниям насчет поворотов и съездов, пока наконец машина не затормозила перед приземистым серым зданием морга. От одного вида хотелось сжаться в комок, а когда Сьюзан увидела печную трубу крематория, то и вовсе была готова развернуть машину и уехать. Однако Ирвин поманил ее за собой и внесся в здание, предъявив на проходной полицейский значок сонному охраннику. Они почти вбежали на второй этаж, по гулкому коридору, отдающему могильным холодом, и вскоре оказались перед широкой металлической дверью.

– Я не пойду туда, – громким шепотом произнесла Сьюзан, остановившись.

– Это просто кабинет, – успокоил ее Ирвин, стараясь восстановить сбившееся дыхание, и толкнул дверь. Они оказались в ярко освещенном пространстве, где по всему периметру стояли шкафчики, забитые документами. За одним из двух столов сидел перед экраном компьютера бледный мужчина.

– Привет, Джеймс, это Сьюзан. Сьюзан, это Джеймс – коронер, который работал с телом Питера Бергманна. Ты извини, что мы так, без приглашения, – сержант пожал руку мужчине, – но тут такое дело, даже не знаю, как и начать. Дай сначала отдышусь, – он упал на стул и приложил руку к груди.

– Ты полегче, капитан. Уже не пацан, а все носишься. Что стряслось?

– Слушай, помнишь то заключение из Дублина, что пришло неделю назад?

– По Бергманну? Помню.

– Ты еще не убирал его в архив?

– Какое там. Не в моих правилах так быстро прощаться с дромоманами.

– С кем, простите? – не сдержалась Сьюзан.

– Дромоманы? А, это люди, которые не могут жить без перемены мест, и смерть у них такая – застигает в пути, без предупреждения, без следов. Был человек, и не стало. Все, что им нужно, – странствовать или на худой конец бродяжничать.

– Вы считаете, что Питер Бергманн был таким человеком?

– Кто его знает.

– Странно было бы ездить по свету, имея рак в последней стадии. Хотя нет, странно другое – почему он не испытывал при этом боли?

– Ничего странного. Его опухоль не проросла до нервных стволов и не сдавливала их. Так что выраженных болей, скорее всего, у него не было.

– Вот как?

– Так ты достанешь документ? – в нетерпении перебил их сержант. – Полчаса назад Сьюзан навела меня на кое-какие мысли, я хочу свериться с заключением и задать тебе пару вопросов.

– Без проблем. – Джеймс неторопливо поднялся и принялся рыться в документах, установленных на полках.

– Ты получил отчет из Дублина неделю назад? – прошипела Сьюзан в ухо Ирвину. – Поверить не могу, я ведь спрашивала тебя!

Она не успела получить ответ, потому что на стол плюхнулась довольно увесистая папка. По всей видимости, документы здесь хранились в идеальном порядке, потому что исполнение запроса заняло считаные минуты.

Ирвин схватил бумаги и принялся лихорадочно листать.

– Полегче! – присвистнул Джеймс. – Мне же их еще обратно собирать. Да что стряслось, можешь толком объяснить?

– Нашел, – победоносно воскликнул Ирвин и извлек на свет четырехстраничный разворот. Сьюзан тоже склонилась над документом.

– Порядок аутопсии, – бормотал он, пробегая пальцем по строчкам, – цвет кожных покровов, так-так, это не то, повреждения внутренних… не то, не то… причина смерти, это нам не надо… Вот оно! – он резко остановил палец, уткнув его в печатные строчки.

– Нужна твоя помощь, – обратился Ирвин к Джеймсу. – Ты же изучал этот отчет, верно?

– Обижаешь!

– Объясни нормальным языком, что означает этот термин? – Ирвин постучал пальцем по бумаге.

– Дай-ка взглянуть. Ты про вертлужные впадины? Хм… Постараюсь объяснить: это место на поверхности тазовой кости, которое совмещается с головкой бедренной кости. Образует тазобедренный сустав.

– Здесь сказано, что ширина суставной щели разная…

– Это значит, что у покойного была разная длина ног.

– Что вы сказали? – переспросила Сьюзан.

– У вашего Питера Бергманна были разные ноги. Одна короче другой. На шесть сантиметров, судя по данным.

– Но Питер Бергманн не хромал, никто из свидетелей, встречавшихся с ним, не упоминал об этом. И на записях с камер походка ровная.

– Вы не дослушали. Судя по следам, операция по реконструкции была проведена во взрослом возрасте, Если бы не коррекция длины, то спектр последствий был бы велик – от болей в позвоночнике до стирания зубов с одной стороны.

– Так вот откуда у него золотой зуб! – воскликнула Сьюзан.

– Я так и думал, – удовлетворенно заключил Ирвин. – У меня возникли сомнения, когда я еще в первом отчете увидел, что Питер Бергманн перенес несколько операций на ноге, я все никак не мог понять, ведь у него не было переломов… Все ясно, теперь все ясно. Его особенность была выправлена рядом вмешательств, но он носил удобную обувь, а мы все гадали, зачем ему ботинки посреди лета… Скажи, – обратился он к коронеру, – вероятно ли, что Питер Бергманн, имея разные по длине ноги, мог хромать в детстве, но не хромать во взрослом возрасте?

– Запросто, я же сказал. Если у него была врожденная аномалия, то при операции по компенсации разницы это вполне можно было выправить.

– Сьюзан, звони своей матери и спроси, как выглядел тот хромой мальчик, с которым она дружила в детстве? Ты говорила, что он был не местный, спроси, откуда он приезжал.

– Сейчас? Уже почти полночь, она, наверное, спит.

– Звони! – тоном, не терпящим возражений, приказал Ирвин, и Сьюзан достала телефон и нажала кнопку «Соединить». Мать ответила не сразу, голос был встревоженный, и Сьюзан постаралась сразу же успокоить ее.

– Мам, прости, что так поздно, но мне нужно кое-что у тебя узнать. Только не удивляйся, ладно? Помнишь, ты рассказывала, что в детстве дружила с хромым мальчиком? Можешь вспомнить, как он выглядел или откуда был родом? Я потом объясню, просто скажи, – Сьюзан внимательно слушала, а потом нажала отбой и посмотрела на мужчин.

– Она сказала, что он был высоким блондином с голубыми глазами. И что он на лето приезжал с родителями из Германии. Ты считаешь, что есть вероятность?