Онлайн книга «Милонгеро»
|
А вот беседа… никуда не денешься. Надо начинать. – Амадо, как твои дела? Как самочувствие? Ритуальные танцы продолжались минут десять, прежде чем Эрнесто выдал, как в ледяную воду бросился: – Амадо, я скоро опять женюсь. – Да? И на ком, если не секрет? – На Антонии Даэлис Лассара, – не стал тянуть кота за хвост Эрнесто. Амадо как лежал, так и назад откинулся. В обморок, конечно, не упал, некуда, но побледнел он явственно. – На ком?! – Да, сын. Именно на Антонии Даэлис Лассара, ты не ослышался. Я люблю ее, а она меня. И мы поженимся осенью. Амадо злобно прищурился. Первая растерянность уходила, вместо нее наступала злоба и ярость. – Так ты… ты ее для себя берег? – Ничего, что я на твоей матери был женат? – ледяным тоном уточнил Эрнесто. Щенка стоило оттрепать за холку прямо сейчас. Не дожидаясь всяких глупостей. Амадо сдаваться не собирался. – И что? Мать-то исчезла… не с твоего ли попустительства? – Нет. Со своей глупости, – отрубил Эрнесто. – Не шлялась бы по мужикам, сидела бы дома. Я бы с ней, может, и развелся, но жива она бы осталась. – Ах, как мило! А Тони тебя любит? Или просто нашла себе… папочку? Эрнесто вспыхнул. Амадо ударил в самое больное место. Действительно… можно ведь и так подумать? Что ищет в нем Тони? Девочка, которая росла без отца? Защиту? Помощь? Заботу? Может, еще и родительское тепло? И все это она ошибочно принимает за любовь? Может такое быть? Запросто! Но показывать это сыну некромант не собирался. Как аукнется, так и откликнется. – Не переживай. Ты как был моим сыном, так и останешься, – «утешил» Амадо любящий отец. – Просто у меня будет любимая и любящая жена. А у тебя, возможно, появятся брат или сестра. Ты кого хочешь? – Сестренку, конечно, – ухмыльнулся Амадо. – Такую же красивую, как ее мамочка. – Отлично! – Эрнесто притворился, что не замечает подтекста, и ему это удалось. – Я скажу Тони, что ты не против, и уже выбираешь имя для будущей сестренки. – Барбара, к примеру? – Вполне возможно. Даэлис Барбара Лассара. – Лассара? Эрнесто развел руками. – Антония не сможет поменять родительскую фамилию. Так что придется мне. – Ты не будешь Риалоном? – И что? У меня есть замечательный сын, род не останется без продолжения. Амадо аж головой замотал. – Отец! Но это… – Ты полежи, обдумай новости, – решил Эрнесто. – А я еще зайду. И быстро вышел из палаты. Кажется, подходя к концу коридора, он услышал звон. Кажется, именно оттуда. Но возвращаться и проверять не стал. Ни к чему. Пусть Амадо сам борется со своими демонами. В этом ему никто не поможет. Увы… Эрнесто не ошибся. Амадо смотрел на рассыпанные по полу апельсины, которыми вместе с вазой запустил в дверь, и чувствовал себя… на редкость безнадежно. Разве вот ЭТО – справедливо? Увы, ответа не было. А вот укол успокоительного ему вкатили. Может, и к лучшему. * * * Тони пребывала в замечательном настроении. Напевала, протирала пыль, гладила кота… жизнь была прекрасна и удивительна ровно до той поры, как в магазин вошел пожилой мужчина. Вежливо поздоровался – и начал оседать на пол. – Ой, – сказала непечатно Тони и кинулась бедолаге на помощь. Надо, надо заводить в магазине нюхательные соли, а то с такими клиентами никаких нервов не хватит! Спустя полчаса потенциальный покупатель был приведен в чувство, усажен в кресло и даже осчастливлен чашечкой крепкого кофе. А Тони хлопотала вокруг, пока мужчина не поднял голову и не посмотрел ей в глаза. – Спасибо, ритана. – Не стоит благодарности, тан. Что именно у вас произошло? Вопрос был не праздным. Из темно-карих глаз пожилого мужчины смотрела такая безнадежность, что плакать хотелось. Ей-ей, у коровы на скотобойне – и то глаза веселее будут. А ведь мужчина не из простых сеньоров, мужчина из танов. Может, не из слишком богатых, но и не бедствующих. Об этом говорит и дорогой костюм, и часы в жилетном кармане, дорогие, из золота, и волосы, подстриженные и уложенные у дорогого мастера, и даже запах парфюма. В таких вещах Тони разбиралась. Первое дело для мошенника, определить, кого он собирается облапошить. Вот Хуан Амон Мартель и учил девочку подмечать разные детали, даже самые крохотные, а потом и делать правильные выводы. Тан посмотрел измученными глазами. – Плохо мне, ритана. Тони вздохнула и присела напротив. Сжала в своих ладонях ледяные пальцы мужчины. И ведь не старый еще, лет пятьдесят человеку, вот как дядюшке. А ощущение от него, как от столетнего старика. Жизнь кончена. И конечна, тоже. Ничего хорошего в ней больше не будет. Тянет по магазину промозглой и серой безнадежностью… – Мурррм! Сеньор Мендоса таких вещей не переваривал. Не кушал потому что, вот и переваривать не приходилось. В его доме! И такое… тоскливое? Мрачное и дождливое? Ну, нет! Так не пойдет! Сначала сырость, потом плесень, а потом и дом развалится. Кошки точно знают, чего допускать никак нельзя. А уж как они изумительно тоску прогоняют! Сеньор Мендоса потоптался лапами по брюкам гостя, потом поставил передние лапы ему на грудь, поглядел в глаза этак проникновенно и мявкнул. А потом свернулся калачиком. Таким теплым и очень уютным тяжелым бубликом на коленях мужчины. И замурлыкал, отогревая и прогоняя тоску. Что бы там кто ни говорил, у хорошего кота есть свои обязанности. И он их всегда выполняет безукоризненно. Например, отогревает душу. Тан действительно чуточку улыбнулся. – Ритана, я к вам не случайно зашел. Мне вас очень рекомендовала Оливия Мерседес Калво. Тони подняла брови. Она даже не помнила, кто это такая. Но разве важны имена? – Она что-то у меня покупала? – Подушку с коклюшками. Тони вспомнила милейшую даму и кивнула. Да, была такая. – Как у ританы дела? Надеюсь, все благополучно? – Более того, ритана. Она довольна и счастлива. Плетет в свое удовольствие кружево, помирилась со свекровью, пообещала той накидку, счастлива, светится и говорит, что вы ее просто спасли. Тони польщенно улыбнулась. Приятно же! Когда ценят! Когда ты смогла кому-то помочь… Это очень важно – помогать людям. Причем не милостыньку подавать, а именно, что помогать выпрямиться, встать на ноги, что-то поменять в своей жизни, причем поменять к лучшему… |