Онлайн книга «Воля и разум»
|
– Нет, нельзя. Но мне интересно, чем ты руководствовалась? Блин, сегодня что, все решили у меня так или иначе в мозгах покопаться? Что за минутки психологических консультаций? – Молчишь? – продолжала Ёжка. – Это не у вас в голове будут зачистку проводить. – Но ведь ты сама согласилась. – Я накосячила, мне и расплачиваться, – подвела итог я. Разговаривать на эту тему мне больше не хотелось. Тем более что мы наконец-то вышли из леса. Не знаю, чего Ёжка добивалась своими разговорами, но мне почему-то стало легче. Наверное, смирилась. Подумаешь, сотрут денек из жизни. И вообще, я себя на лицемерии поймала: значит, ради блага Кассандры ей можно что-то подкорректировать, а как себе, так артачусь. Какое задание – такая и оплата. Все законно и справедливо. И вообще, о чем я только думала, когда решила к менталисту обратиться? Если меня так легко прочесть, как я вообще смогу прятаться всю жизнь? Радует хотя бы то, что таких «талантов», как Оксанка, один на пару миллионов. Шансы с подобным встретиться минимальны. «Но ты же встретила, – ехидненько мелькнула мысль. – У тебя в последнее время вообще везение влипать в неприятности. Такими темпами можно еще на кого-нибудь редкого напороться. Сегодня, например, ты драконов упоминала всуе. Готовься, скоро прилетят». Подумала – и усмехнулась. Хоть в чем-то я могла быть уверена стопроцентно: драконов точно не существует. Уж кого-кого, а их фанатики-ученые и археологи искали не один десяток лет. В конце концов пришли к выводу, что дракон – это собирательный образ динозавра, на этом и сошлись. Ну а что, вполне похож. Чем птеродактиль не дракон, только огнем не дышит. Впереди показался домик Матрены, я неосознанно ускорила шаг. Вожделенное тепло манило, а желание переодеться в сухую одежду сводило с ума. Конечно, у меня была идея сотворить мыслеобраз шубки или грелки, но что-то останавливало. Может, бесполезность усилий перед идущим непрекращающимся дождем. А может, глупая наивность, которая все еще надеялась собраться с силами и выставить блок против телепатки-Оксанки. В деревне было намного светлее, чем в кромешном лесу, поэтому я с удивлением заметила огромную серую тень в небе, которая парила над домом бабушки. Размеры силуэта поражали, такое днем увидишь – заикаться начнешь. Не каждый день воочию удаётся полюбоваться полетом совы с размахом крыльев в метров семь. – Ну что, Василиса, с Богом? – почему-то спросила бабуся. – Какая странная фраза для ободрения боевого духа. – Нечего оттягивать. Пошли сдаваться совушке. Ну а другого и не остается. Набрать полную грудь воздуха и идти навстречу приключениям. * * * Ее голова раскалывалась. Кажется, еще мгновение – и она разлетится на миллион мельчайших осколков не хуже любого зеркала. Ощущение, будто в мозг девушки впивались сотни острых иголок и стекляшек. Примочки Матрены уже не помогали, может, потому что отвар, которым они были пропитаны, высох, а может, организм уже привык к этому методу лечения и решил, что ему требуется что-то позабористее. Анальгин и цитрамон, поглощаемые в лошадиных дозах, тоже не помогали. Даша металась по кровати в попытках справиться с невероятной головной болью. Хотелось кричать, но сильная девушка не позволяла себе такой слабости. Беззвучно кусала подушку и комкала простыню. Наверное, в этот момент где-то в столице генерал Разумов удивлялся, почему «кукла» сгорает так быстро, для него жизнь какой-то абстрактной Даши Зубовой ничего не значила. А вот сама девушка очень хотела жить. «Рак у мамы тоже так начинался, – плыли в полузабытьи мрачные мысли. – Головная боль и провалы в памяти, а потом стало невыносимо. Но она же терпела, никому не говорила, держалась… И мне надо держаться. Если я сейчас расклеюсь, то ей никто не поможет». «А если ты помрешь, то ей тем более никто не поможет», – вдруг мелькнула в голове чья-то чужая мысль, заставив Дашу вздрогнуть. – Кто ты? «Твой здравый смысл. С которым ты отказываешься дружить». «Интересно, это нормально – разговаривать сама с собой или так начинаются галлюцинации?» «В точку, деточка. А помереть в двадцать лет от головной боли – это отличная идея?» «Лучше средство подскажи от головы, я же орать сейчас от боли начну. «Топор!» «Старая и несмешная шутка». «К врачу идти надо или на плаху. Одно из двух точно поможет». – Заткнись!!! – выпалила Даша вслух. «Тогда к Матрене иди, она как раз дома. Даже странно, что не спит. Слышишь, как шуршит по дому, разговаривает с кем-то». Отвлёкшись от мысленного диалога, Даша прислушалась к окружающим звукам. В доме действительно кто-то довольно громко разговаривал. Причем их было трое. Бабусю и Лиссу девушка узнала, а вот третий голос оказался ей незнаком. «Да иди ты уже. Че лежишь, как труп в морге? – подгонял внутренний чужой голос. – Таблетку попросишь или примочку новую». Издав тяжелый вздох, Даша медленно поднялась с кровати. Ноги еле держали, голова кружилась, в глазах темнело. В ушах стоял противный шум, будто кто-то колотил камнем по металлическим литаврам. Ища дополнительную опору, девушка оперлась плечом о ближайшую стену и таким нехитрым образом медленно продвигалась к выходу. В комнате было темно, поэтому, открыв дверь в коридор, Даша не выдержала и вскрикнула от яркой рези в глазах, которую вызвала тусклая лампочка. «Интересно, а умирать – это больно?» – мелькнуло в голове. «Если не будешь сопротивляться, то вполне приятно, – почему-то ответил голос и, словно осекшись, решил перевести тему: – И вообще, тебе еще триста лет жить, иди к Матрене. Она поможет». Доверившись совету, девушка послушно шла на голоса, звучавшие на кухне. Бабуся мудрая, она поможет и снимет эту адскую боль, разрывающую сознание. Однако дойти она не смогла: ноги подвели, подогнулись, обессилев. И, в очередной раз неудачно споткнувшись, Даша приложилась носом об пол. Раздался грохот. Дверь, ведущая на кухню, распахнулась, оттуда выбежала обеспокоенная Василиса. Мгновенно оценив обстановку, она подлетела к упавшей. – Дашка, что с тобой? – тряся за плечо, воскликнула Лисса. – Больно очень, – почти шипя от противных ощущений, произнесла та. Матрена обеспокоенно склонилась и рассматривала вновь полученные Дашей травмы. И только третья гостья замерла на пороге и, не шевелясь, глядела на распластанную по полу несчастную девушку. – Кто ты, тварь? – вдруг четко произнесла она. Василиса обеспокоенно обернулась на неожиданный возглас незнакомки. |