Книга Замуж. За сводного!, страница 49 – Виктория Волкова

– Похожи, не то слово, – мотает головой Тимур, оглаживая хрустальный циферблат. Проводит пальцами по корпусу и замирает, нащупав небольшую вмятину. – Кажется, это мои часы, Люба! – восклицает обалдело.

И нажав на замок, открывает тайник.

– О господи! Смотрите все! – кричит мой ошалевший от радости брат.

– Что ты видишь? – показывает часы жене.

– Два бриллианта. Наверное, по три карата каждый.

– А ты? – поворачивается к маме.

– Люба тебе уже все сказала, – весело фыркает маман.

– Андрей, – не унимается брат. А потом подходит с подарком ко мне.

Два безупречных камня перекатываются по золотому дну тайника.

– Я что-то не пойму, – вздыхает мама. – Люба, ты ему еще бриллианты подарила? У нас вроде этого добра хватает, – улыбается она, будто речь идет о булыжниках с мостовой.

– Жена преподнесла мне мои собственные часы, – объясняет Тимур, но в подробности не вдается. – Почти два года назад их у меня украли. А Любушка умудрилась найти. Настоящий Шерлок Холмс! – добавляет восхищенно. И по лицу брата скользит радостная мальчишечья улыбка.

– Выходит, грабители не подозревали о тайнике? – изумленно тянет мой муж.

– Один знал, – цедит Тимур, недовольно морщась. – Но он очень торопился, поэтому вытащил оттуда самое ценное и захлопнул крышку. А другие даже не догадались.

– Ценное? – вскрикиваю я, ничего не понимая. Меня просто распирает от любопытства. Человек не взял уникальные камни, стоящие баснословных денег. А забрал нечто маленькое и более дорогое. Что же это?

Никак не могу догадаться!

– Одна из этих сережек, – брат легонько задевает мочку уха жены. И тоненькая золотая цепочка, украшенная стразиками, приходит в движение. Мерно качается из стороны в сторону.

– Мои талисманы, – гордо заявляет Люба, крутя головой. Тянется к мужу с поцелуем.

– Это ты – мой ходячий талисман и вечная любовь, – в сердцах шумно роняет он и, взяв бокал, серьезно провозглашает.

– Я женат на этой женщине ровно двадцать месяцев. И каждый день настолько идеален, что я молю бога лишь об одном. Пусть они повторяются снова и снова. Лет так пятьдесят или семьдесят!