Книга Ребенок (не) от бывшего мужа, страница 22 – Лия Рой

У нас снова все начало налаживаться?

Что ж, возможно. Возможно все бы наладилось, если бы мне в голову не пришла безумная идея.

Идея, которая вышла мне боком и очень дорого обошлась.

Не стоило, наверняка, и впрямь не стоило этого делать, но… добрая душа, сострадающее сердце, вот тебе и пожалуйста, вот тебе и результат.

Лучше бы сидела на месте, занималась своими делами и не рыпалась, ей-богу.

Идея найти его мать и поговорить с ней возникла довольно внезапно. Я даже не поняла, что меня на нее натолкнуло. Я сидела с Милой на руках, болтала вслух, чтобы развлечь свою принцессу и лазила с компьютера, стоявшего в гостиной в интернет-магазине, облизываясь на книги по моде и набор карандашей от Faber Castell.

Мысль пришла в голову молниеносно.

— А что, если мы попытаемся помирить твоего неугомонного папочку с его бабушкой? Что думаешь, Мил? — Я обратилась к дочери, которая грызла резиновую игрушку.

А вдруг бы сработало? Что, если бы я смогла убедить ее простить своего сына, а взамен она бы получила внучку? Не ту, первую, что потеряла, конечно, но другую, и тоже свою, родную.

Что, если бы она встала на мою сторону и помогла объяснить Максу в дальнейшем, что не стоит отрекаться от Милы из-за неуверенности в себе и каких-то глупых предрассудков?

Такой союзник мне бы совсем не помешал…

Задумавшись, я провела какое-то время размышляя о том, где и как мне достать хотя бы номер матери Орлова, а затем, как набраться смелости и заявиться к ней с разговором…

Лучше бы у меня ничего не вышло.

Лучше бы мне никогда не доставать ни ее номера, ни ее адреса.

— Ты уберешься из моего дома сейчас же, — прорычал Максим, сбрасывая все мои вещи на пол. Шкаф с одеждой был распахнут, ткани сыпались к моим ногам, потому что я сидела на полу и заливалась слезами. — Я больше не буду терпеть тебя, с меня хватит!

Сказать, что Максим злился, значит, ничего не сказать.

Я понятия не имела, как он так быстро, уже к вечеру того же дня, когда я позвонила его матери, узнав номер через прислугу, с которой работала в особняке, узнал обо всем. А он узнал.

Поначалу показалось, что удача улыбнулась мне. Мать Максима выслушала все, что я осмелилась ей сказать и дала надежду на то, что все не зря.

Только вот сам Максим посчитал, что я перешла все границы.

— Тебе никто не давал права вмешиваться в мою жизнь! — прокричал он, сбрасывая следом за одеждой все мои вещи со стола. Ткани, книги, скетчбуки.

— Пожалуйста… я не хотела!

— Ты никто, ты забыла свое место, потому что я на мгновенье позволил себе расслабиться! — Я вздрогнула, когда на пол полетела моя швейная машинка.

Кошмар прошлого повторялся. Я ревела, сидя на полу и умоляла остановиться, но меня никто не слышал.

— Ты не имела права! — в последний раз прокричал Максим прежде, чем разбить последнюю дорогую мне вещь в этой комнате – подаренный им же телефон, доселе лежавший на все том же рабочем столе. Он полетел аккурат в стенку и разлетелся вдребезги.

— Мне жаль… - прохрипела я, давясь слезами.

— Ты уйдёшь. Сегодня же. И мне плевать, куда. А Мила останется со мной.

— Что?! — Я резко поднялась с ног, бросившись к взбешенному Орлову и схватила его за руки.

Нет, самое страшное еще было не позади, хотя, увидев состояние чистой ярости, в котором Макс вернулся домой, я уже думала, что как раз так оно все и было.

— Что ты такое говоришь?! — прокричала я, повиснув на нем и не пуская из своей спальни. — Я же хотела, как лучше! Мне очень жаль, пожалуйста, прости меня! — продолжила вопить я, уже охрипшим голосом.

— Пусти немедленно! Ты проходимка, которая возомнила о себе невесть чего! На что ты рассчитываешь?! На настоящую свадьбу, на то, что я поведусь на твои поверхностные манипуляции? Не выросла еще, чтобы перехитрить меня! — С этими словами Макс резко высвободился из моей хватки, да так, что я отлетела к противоположной стене.

— Нет, умоляю… я просто хотела помочь!

— Если через десять минут не соберешь свое барахло, я его вышвырну прямиком из окна, — пригрозил напоследок Макс, выходя из моей комнаты.

Он разгромил ее в пух и прах. Разбил сердце. Выжег мне душу своим решением.

Слезы застилали глаза, но даже сквозь них я увидела обломки своей новенькой швейной машинки.

Это была моя судьба.

Быть несчастной. Быть презираемой. Быть брошенной.

Но пусть. Пусть бы жизнь изгалялась надо мной, как угодно. Вот только за дочь я готова была грызть землю зубами. Я готова была стоять на смерть. И даже Максим не смог бы меня остановить.

Собравшись, зло вытерев слезы рукавом кофты, я, что было сил рванула в комнату дочери.

Черта с два я позволю одному глупому решению отнять у меня дочь.

Когда я залетела в спальню Милы, я готова была драться с Орловым. В прямом смысле этого слова.

Только вот, о, чудо, в этом не оказалось необходимости.

На мое удивление, Максим был уже совсем другим. Не таким, как еще пару минут назад, когда крушил мои вещи. Он был растерянным и стоял возле окна, задумчиво глядя куда-то вдаль. В руках он сжимал мобильный, в который то и дело заглядывал, будто бы проверяя там что-то.

— Ты… если ты думаешь, что я отдам тебе Милу, которую ты даже не можешь признать, то ты ошибаешься! Чудовище! Ты просто монстр, который крушит все вокруг себя, даже не разобравшись в мотивах окружающих людей! Тебе придется убить меня, слышишь?! Я не отдам тебе дочь! — Я подошла к кроватке и аккуратно, но быстро взяла на руки свою девочку.

— Я…

— Что? Опять бешенное изменение в настроении?! Я будто с двумя разными людьми общаюсь! Ты больной! Тебе лечиться нужно! Выдели себе какой-нибудь из бесконечных миллионов и потрать его на стоящих специалистов! С тобой просто невозможно жить, не знаешь, чего ожидать от тебя в следующую секунду!

— Мама звонила… — стало мне тихим, растерянным ответом.

— Что?

— Мама… — Орлов повернулся ко мне и как-то странно взглянул. — Она звонила мне. Только что… сказала, что хочет прийти к нам на ужин на выходных…

Его это ошарашило. Это было видно за километр. Максим выглядел так растеряно, как выглядит ребенок на первых уроках в школе. Он не ожидал? Не ожидал от меня, что я могу чего-то стоить, могу ему в чем-то помочь? Или не ожидал, что родная мать пойдет ему навстречу, простит его, в конце концов?

— Что ты ей сказала? — Орлов сделал ко мне несколько шагов, я отступила назад ровно на столько же.

— Не подходи ко мне, — прошипела я, памятуя о его недавнем поведении и ужасных словах.