Онлайн книга «Астрид - хозяйка Рождества»
|
— Не спите уже, ваше сиятельство? — Нет, входи, — я заметила, что она чем-то взволнованна. — Что-то случилось? — Случилось, — кивнула она и, поджав губы, добавила: — А может оно и к лучшему. — Что такое? — Ваш батюшка украл лошадь и сбежал, — ответила она и сразу же быстро заговорила: — Не Ежевику, можете не волноваться, графинюшка! И ничего страшного! Пусть подавится этой лошадью! Нилс вам новую приведет! Зато вы теперь переживать не будете и думать об этом негодяе! — Ах, ты ж… — у меня слов не было, чтобы выразить свое негодование. — Подлец! Ну, каков подлец! — Пусть катится! — тетушка Лонджина заглянула в колыбель и защебетала: — Кто это у нас тут проснулся? Кто это кушать хочет? Наш маленький медвежонок? Иди-ка сюда… — Ты лично видела, как он уезжал? — я не была расстроена, но на душе появился неприятный осадок. — Да, — женщина завернула Бернарда в одеяльце и взяла на руки. — Я услышала, что где-то стучит и испугалась, думала привидение! Вышла в холл, смотрю, дверь открыта и ветром ее туда-сюда, туда-сюда! Я бросилась к ней, чтобы закрыть и смотрю, в темноте кто-то с фонарем возле ступеней крутится. Испугалась… страсть! А потом, когда он на лошадь вскочил, и фонарь его лицо осветил, поняла, что это барон собственной персоной! Я дверь закрыла и бегом к нему в комнату, думаю, может, привиделось? Нет… пусто. Кровать в беспорядке, кругом клочки бумаг каких-то и исподнее на полу. Вот так вот. — Что ж, он выбрал свой путь, — я решила, что все-таки тетушка Лонджина права — пусть катится. — И мы ему точно мешать не станем. Лошадь только жалко. — Правильно, а зачем ему трудиться при церкви? — сказала Сесиль за завтраком, после того, как я рассказала всем о побеге барона. — Воровать и в карты играть лучше, чем работать. Не бери близко к сердцу, дорогая, ты сделала все, что могла. — Еще не сделала, — я вздохнула, не представляя, как отреагируют домочадцы на мои слова. — Вот когда верну Агнару Вику его драгоценности — тогда все. — Да как же вы их вернете?! — воскликнула тетушка Лонджина. — Если их и след простыл?! — В понедельник поеду в город, сдам кое-что из тех сокровищ, что нашла и попробую договориться с ростовщиком, которому барон продал драгоценности, — ответила я. — Я не хочу, чтобы моего имени касалась эта грязь. — Я считаю, что это правильно, — подал голос Антон. — Мы честные люди! — И я поддерживаю ее сиятельство! — сказал следом Нилс. — Нам чужого не надо! — И пятен на репутации тоже! — кивнул Гринч и покосился на Франца, дремавшего возле огня. — Эй! — А я всегда знал, что графиня краше всех девиц в округе! — громко и испуганно произнес он, разлепив глаза. — Одни только волосы чего стоят! Мы начали хохотать, а он недоуменно смотрел на нас одним глазом и тоже улыбался. На душе снова стало легко и спокойно. После завтрака мы с Сесиль собрались в деревню, чтобы посетить воскресную службу и осмотреть свои новые владения. Герцог и маркиз тоже обещали появиться на службе, и баронесса тщательно укладывала свои кудри, в ожидании встречи. — Будет чудесно, если маркиз сделает тебе предложение, — сказала я, с улыбкой наблюдая за ней. — Думаю, это случится в скором времени. — Ох, не знаю, — Сесиль зарумянилась от удовольствия. — Он странно смотрит на меня, но не делает никаких шагов навстречу… Может, я и не нравлюсь ему… — Ты не можешь не нравится! Прекрати предаваться упадническим мыслям! — шутливо прикрикнула я на нее. — И поторопись, иначе мы приедем к концу службы! Ночная буря, которую обещал отец Мадсон, оказалась всего-навсего легким снегопадом, который закончился к утру, освежив белое зимнее покрывало, и его искрящаяся поверхность слепила глаза. В церковь уже тянулись деревенские жители, и мы с баронессой с радостью останавливались, чтобы поболтать с каждым желающим. Эрлинга и Лукаса не было видно, но вполне возможно, что они задержались в пути и прибудут с минуты на минуту. — Смотри, а вот и наши друзья, — шепнула мне Сесиль, показывая глазами куда-то в сторону. — Всей кучкой здесь! Я проследила за ее взглядом и увидела Ханну с Эммой, виконта с семьей, судью и генерала. Они важно шествовали к дверям церкви, но завидев нас, Ханна вдруг остановилась, а остальные замерли за ней. — Доброе утро, графиня, баронесса, — с ехидством произнесла она, приторно улыбаясь. — Давно не виделись. — Доброе утро, — ответила я, догадываясь, что она снова затеяла какую-то пакость. — Давненько, но вы ведь сами решили прекратить с нами общение. Не так ли? — Именно так и есть, — она бросила на свою «свиту» победный взгляд. — И ничего не изменилось, как бы вам ни хотелось обратного. Вот это самомнение! Меня просто распирало от смеха, но я была как никогда спокойна. — И что же вас заставило заговорить с нами? — Я и остальное общество хотим вас предупредить, чтобы вы и думать забыли об установке языческих символов на деревенской площади! — с пафосом произнесла она и подбоченилась, чувствуя поддержку. — Пусть отец Мадсон и согласился на это, прельщенный вашими елейными речами, но общество выведет вас на чистую воду! Я лично напишу архиепископу и расскажу ему о творящемся здесь непотребстве! Эмма стояла рядом с матерью, и ее лицо выражало надменность и злорадство. Остальные же притихли и прятали глаза, словно чувствовали свою вину перед нами. — Матушка права, мы этого не допустим! Язычница! — Прекратите брызгать ядом, ваша милость, — добродушно ответила я, стараясь улыбаться как можно приветливее. — Ни вам, ни вашей дочери это не идет. Вы похожи на брюзжащих старух. Тебе так не кажется, Сесиль? — Ты права, Астрид, — баронесса также, как и я, мило улыбалась обалдевшим женщинам. — Злоба очень старит, от нее появляются морщины… И да… Тебе не кажется, что откуда-то несет курятником? — Действительно, неприятный запах, — согласилась я, окидывая кучку застывших людей веселым взглядом. — Давай отойдем подальше отсюда. Счастливо оставаться, уважаемые. Мы проплыли мимо них, и мне даже показалось, что я услышала разъяренное шипение. Два-ноль в нашу пользу. Когда мы с Сесиль устроились на скамье, в церковь вошли Эрлинг и Лукас. Герцог пробежал взглядом по толпе и, увидев нас, поднял руку в приветствии. Они направились в нашу сторону, а в это время Ханна и Эмма не сводили с них глаз, даже не пытаясь этого скрыть. — Доброе утро, ваше сиятельство, — тихо сказал Эрлинг, усаживаясь рядом. — Как ваши здоровье и настроение? Лукас присел рядом с баронессой и это точно о чем-то говорило. — И здоровье, и настроение в полном порядке, — ответила я и с улыбкой добавила: — Я даже не расстроилась, когда меня обозвали язычницей. |