Онлайн книга «БЕСсильный чемпион»
|
Смотрю на нее – в больших глазах нет жестокой издевки, только желание подразнить. Ладно, уж не буду сразу волков спускать. Можно дать шанс извиниться. Да и не хочется сразу воспринимать в штыки обладательницу столь крупных сис… достоинств. А достоинства у девушки, правда, немалые – это я про резервы живы, конечно. По горящим толстым светящимся плетениям внутри стройного тела вижу: девушка твердый Воин, почти Кмет. Достижение приличное. Скорее всего, и учится она в выпускном классе. – Сударыне-е, – делаю акцент на обращении, – уже учащейся на третьем курсе, в свою очередь давно пора знать Устав лицея, – удрученно качаю головой. – На время обучения все титулы снимаются, и ученики разных происхождений равны. Так что в этих стенах мы все с вами судари и сударыни. Ее взгляд становится еще больше заинтересованным. – Ваша правда, хоть и мало кто следует этому правилу. Так вы меня знаете? – Не имею чести, к сожалению. – А про третий курс откуда информация? – Выделяетесь, – коротко бросаю и, кивнув на прощание, отворачиваюсь к коридору. В спину слышу: – Не шалите там сильно с нашей маленькой княжной – ей еще выходить замуж. Снова гляжу на нее – она тоже не отпускает меня взглядом. Эта девушка так и напрашивается на словесную баталию. Наношу контрудар: – Похоже, вы очень искусны в шалостях, раз разбираетесь в таких градациях, как сильно-слабо? Пара девушек тихонько хихикают. – Евдокия, неужели простолюдин прав? Мы не все знаем о тебе? Щеки третьекурсницы розовеют. – Вовсе нет! – она тут же опускает взгляд, пряча настоящие эмоции. – Я не такая! Как же легко задеть этих гордых барышень за больное. Я приближаюсь и кладу руку на спинку дивана, на котором сидит стремительно краснеющая выпускница. – И все же буду рад, если вы просветите, какие шалости для меня допустимы, а какие нет, – скольжу ладонью по мягкой обивке ближе к ее атласным плечикам. – Может, на своем опыте расскажете? Мои пальцы замирают в миллиметре от белой кожи девушки. Не переходя грань приличий. Евдокия подпрыгивает, будто я ее жамкнул за грудь. – Нечего рассказывать, – восклицает она, раскрывая ладони. – Не было у меня никакого опыта! – Так вы чисты? – серьезно спрашиваю. – Да! – искренне заявляет и, поворачиваясь к подругам, повторяет: – Да! – Это круто, сударыня, – говорю. – На самом деле круто. Заслонив от других девушек выпускницу, я мимолетно касаюсь ее топика на груди. Так чтобы не заметил никто, быстро оглаживаю мягкий овал. Евдокия вздрагивает. А я не трогаюсь с места. Улыбаюсь. Она учащенно дышит, большие глаза загораются, но молчит, сжав губы. В другой ситуации мне в лицо уже прилетело бы бронебойным кулаком. Но сейчас на кону ее репутация как невинной девушки. Мое касание – тайна для остальных, и она боится ее раскрывать. – Народная мудрость учит, что о силе нации можно судить по двум признакам: по уважению к старшим и непорочности девушек, – протягиваю Евдокии руку, только что скользившую по ее груди. – Позвольте выразить восхищение вашим вкладом в мощь нашей страны. Глаза девушки пылают гневом, но руку она сжимает. Сильно, едва не ломая мне пальцы. Ее же пальцы горячие, как угли в печи. Некоторое время мы стоим, крепко держа друг друга. – Вам не пора к маленькой княжне? – наконец выдавливает она, пряча глаза под ресницами. Да, заигрался. Эти подростки такие забавные. Как тигрята в зоопарке – острые зубки есть, а на настоящей охоте ни разу не использовали. Отпускаю красавицу и, кивнув остальным барышням, наконец достигаю, коридора с комнатами. После трех стуков Алла открывает дверь. Черные волосы растрепаны, стройная фигура спряталась в мешковатой голубой пижаме. – Артем? – Пустишь? – смотрю на нее. Фигуры созерцающего фрактала Жамбы гудят в голове. Черт. Света не обманула – тени многогранников фрактала Яка отпечатались в астральном теле Аллы. С каждой секундой отпечатки блекнут, но пока влияют на ее восприятие действительности. Княжна видит меня чужими глазами, но бешеного обожания уже не должно быть. Все равно хреново. Хотя тут есть повод и для радости – завтра, то есть через день влияние фрактала должно полностью исчезнуть. А Оля-Кали пишет мне уже неделю. Значит, это она сама позвала меня на свидание, а не чертов Яка. – Конечно, – Алла пропускает меня и берет за руку. – Все нормально? Выскальзываю из ее пальцев. В комнате только мы, три кровати застелены чистым накрахмаленным бельем. На одной валяется стопка учебников, транспортир, бумага для черчения. Алла вовсю учится. – Твое лицо уже зажило? – голос княжны полон удивления. Она пытается коснуться моих губ. – Когда состоится та вечеринка? – отхожу к окну. В небесной синеве плещется солнце, в его лучах нежатся на траве ученики. У многих в руках учебники и тетради с ручками – делают «домашку» на свежем воздухе. – В субботу, – говорит Алла, приближаясь. – Придешь? – Ты говорила: там будут спарринги, – смотрю в ее черные глаза. Грустная улыбка скользит по коралловым губам. – Мне кажется, после сегодняшнего с тебя хватит поединков. – Буйный будет на вечеринке? Ее лицо бледнеет. – Женя тебе рассказал? Это он из ревности! – хрипло шепчет. – Нет, из любви к тебе, – касаюсь руками ее черной пряди, пропуская локон между пальцами. – Хочешь меня использовать, чтобы надрать задницу своему обидчику? Молчит, прикусив нижнюю губу. – Ты меня бросаешь? – она буквально впивается взглядом мне в лицо. Надо же – второй раз за день слышу эту фразу. И вообще: разве мы уже вместе? Ладно, пускай пока так. – Некрасиво простолюдину бросать благородную, – качаю головой. – Это ты меня бросишь, но сначала Буйный. Так в субботу он придет на вечеринку? – Артем, я не… – Он придет на вечеринку? – Да, – покорно склоняет голову. – Когда я одолею его в одном из проводимых там спаррингов, этого будет достаточно, чтобы смыть твой позор? – Если объявишь, что выступаешь в защиту моей поруганной чести. – Объявлю, не беспокойся, княжна, – поворачиваюсь к двери. – Артем, это не только из-за Буйного! Вздыхаю – конечно, не только. Еще из-за долбаного Генерала Яка – гори в аду, козлорогий Дон Жуан! Угораздило ж меня его пикаперский фрактал подхватить. – Притормози, Алла. Может, ты говоришь эти слова только мне. Может, также и самой себе. Но пока поводок с тебя не снимем, я не узнаю правды. Суббота уже послезавтра – после спарринга попробуй сказать эти слова ещё раз. Мне и самой себе. |