Онлайн книга «В облаках»
— Думаешь, она мешает мне правильно выбрать маршрут? — усмехнулся он. — Не беспокойся. Окрестности я узнаю: за гостиницей лестница. Два шага и в парк. Потом посмотрел на меня. — Ты хотела уехать, не попрощавшись? Что-то случилось? — Случилось... — голос у меня внезапно сел, как и все мои намерения высказать обиду, бросить в лицо всё что думаю, развернуться и гордо уйти. — Что? — Пойдём в парк. — Как скажешь. Мы обогнули белый дворик итальянской гостиницы с резными оградами, увитыми плющом, пустыми креслами на гнутых ножках перед стеклянными столиками. Прошли за угол. Медленно спустились по каменным ступенькам. Запахи хвои и трав встретили нас у раскрытой калитки в Воронцовский парк. Не долго думая, Артём присел на корточки и опустил ёжика в траву. Тот замер, затем начал принюхиваться. Не сказав "до свидания", рванул в заросли на коротких ножках. Почему-то подумалось: "Как я". Артём встал и повернулся ко мне. — Что именно случилось? Я глубоко вдохнула, набираясь смелости. Прошла по дорожке несколько шагов вглубь парка. Артём за мной. Говорить придётся... Я развернулась и, глянув ему в глаза, выпалила: — Ты! Бровь под его шишкой изогнулась. — В каком смысле? Я тебя обидел? — Ты уехал за Миланой! Я думала, что у нас с тобой что-то начинается, что-то красивое... И я поверила, а потом... ты просто сорвался и уехал. Я ждала тебя всю ночь! И подумала: "Нет, не нужно! Не началось и не надо!" Знаешь, меня уже бросали, не сказав ни слова, и я... — И ты решила проделать то же самое сама? Что? Я замерла, как ёж только что. Моргнула. И не нашлась, что ответить. Светлые блики играли в тёмных глазах напротив, а мне захотелось одновременно провалиться под землю и чтобы он меня обнял. — Милана украла мой ноутбук с секретными данными. Пришлось догонять и подключать силовиков, — добавил Артём, продолжая меня разглядывать. Под землю захотелось провалиться поглубже. — Нашли? — спросила я дрогнувшим голосом. — Её — да. Сидит в СИЗО. Открыто следствие. Заказчик оказался хитрее... — Ой... — Угу, — кивнул Артём, засовывая руки в шорты, — именно что "ой". Но его тоже скоро найдут. Все выезды с полуострова закрыты. Кстати, знаешь, как зовут заказчика? Я мотнула головой, наверняка красная, как рак. — Алексей Иванченко. Мой бывший сотрудник. Тебе знакомо это имя? Меня как громом поразило. — Алексей?! Знакомо, конечно... Так это же он и... — Я запнулась. — Что "он"? — Он ушёл от меня и ничего не сказал... — выдавила я из себя. — Мы с ним были вместе. Когда меня сбила машина, я в больнице лежала, а он исчез... Погоди, но ведь Лёша просто разработчик, как он мог заказывать похищение ноутбука? — Я всплеснула руками и с широко раскрытыми глазами вытаращилась на Артёма. — Ты сказал, что он — твой сотрудник? — Бывший. Я уволил его зимой. И явно не зря. — Выходит, ты и есть Маринин А эС? — Выходит. — То есть я слышала о тебе три года: Маринин то, Маринин сё, и не знала, что это ты?! — Не знала. — Его губы тронула лёгкая улыбка. Я потёрла виски. — Уму непостижимо! Я на тебя сердилась, не зная, что это ты! Потому что Лёша постоянно говорил: "Маринин требует завершить проект раньше срока, сидим ночью. Маринин выжимает из нас все соки. Маринин ничего не понимает в кодах, а туда же!" Понимаешь? Он постоянно говорил это! А сам, уходя, прямо в больнице сказал, что не может разбираться с моими проблемами, потому что у него важный проект, и "Маринин голову снесёт". — Удобно врать. — Артёму явно не нравилось то, что я говорю, но он терпеливо слушал. А в моей голове происходил переворот. — Но почему ты так странно повёл себя на яхте? Если не расстроился из-за Миланы, то что стало причиной? — Странно? Хм, я думал, ты не заметила... — Сложно было не заметить, — нахмурилась я. — Ты был такой открытый, мне это так нравилось, и вдруг словно подменили! Что произошло? Пауза в два вздоха. Затем Артём шагнул ко мне, коснулся руками предплечий и заглянул в глаза. — Ты сказала, что автомобиль тебя сбил пятого числа в снегопад, возле метро "ВДНХ". И что это был чёрный Порше, который вынесло на тротуар. Дело в том, что в прошлом году я напился от тоски и одиночества, а потом сел в свой новый Порш чёрного цвета и погнал. И на заснеженной дороге не справился с управлением: меня вынесло с проезжей части, машина перевернулась. Я очнулся только на следующее утро в больнице. Это было в декабре. Пятого... в мой день рождения. Я широко раскрыла глаза. — Но ведь меня сбили в октябре! Пятого октября! В первую метель в Москве в том году! Толстый сынок миллиардера Умшерова, который металлами занимается. Я его своими глазами видела! И их адвокатов потом. Артём вздохнул и снова взглянул прямо. — Но ты не сказала про октябрь, а остальное слишком совпало... Надо бы на том повороте знаков понаставить и пост ГИБДД. Знаешь, я подумал, что это я. Только к трём часам ночи выяснил, как всё на самом деле было. — Артём сглотнул и усмехнулся: — Чуть не сдох. И едва не задушил Никиту, моего помощника: он ведь у меня улаживанием дел занимается... Я был уверен, что сбил тебя, понимаешь? Я полюбил тебя, и сбил! Это же... — Артём сжал кулак и, громко выдохнув, сделал жест, словно отшвырнул что-то прочь. — Это был конец. Приговор. Ты бы не простила... У меня сжалось горло в комок. — Но это же не ты, ты не при чём... Боже, какое счастье... какое счастье... Ты сказал, что полюбил? — на одном выдохе произнесла я, приближаясь к нему. — Да. Я люблю тебя. — И я... я тоже... Я... Прости, прости меня, пожалуйста! — Слёзы всё-таки градом брызнули из моих глаз, от счастья, от того, что сердце стало большое и от стыда. — Ну что же ты плачешь, маленькая? Гаечка, что же ты плачешь? Ведь всё хорошо! — пробормотал Артём склонившись ко мне и поглаживая по спине горячим ладонями. — Я же... я чуть не уехала... не уехала насовсем... От тебя! Я думала, что ты с Миланой, а ты... ты хороший... — Вдох и новый поток горячих слёз, смешанных с улыбкой, страхом и счастьем. — Я тоже тебя люблю! Артём прижал меня к себе и покрыл поцелуями моё лицо, мои глаза, щёки, лоб, волосы, утешая, вытирая пальцами потоки слёз. Нашёл губами губы. Присвоил их себе, растворил в сладком, жадном и немножко солёном поцелуе. Голова моя закружилась, пошла кругом вместе с солнцем на просвет хвойных лап, с Воронцовским парком, птичьим щебетом, шелестом трав, шорохами, вместе с руками Артёма, ласками, запахом и счастьем. И, казалось, всё моё Я существует только в этом поцелуе, а в нём — целый мир. |