Книга Башня Нерона, страница 8 – Рик Риордан

– У меня идея, – сказала Мэг. Она подбежала к дороге впереди. Мы с Лу, шлепая по лужам, последовали за ней. Судя по ближайшим табличкам, мы находились на углу Лексингтон и Семьдесят пятой улицы. – Видишь? – улыбнулась Мэг.

– Вижу что? – переспросил я. – О чем ты… – Я вдруг понял, что она имеет в виду, и это осознание обрушилось на меня словно тяжеленный амтраковский тихий вагон.

– Нет, – сказал я. – Они и так много для нас сделали. Я не стану опять подвергать их опасности, особенно когда за нами охотится Нерон.

– Но в прошлый раз ты был совсем не против, чтобы…

– Мэг, нет!

Лу переводила взгляд с меня на нее:

– Вы вообще о чем?

Мне хотелось засунуть голову в рюкзак и заорать. Полгода назад я без колебаний завалился к старому другу, который жил в паре кварталов отсюда. Но теперь… после всех трудностей и страданий, которые обрушивались на любое место, где мне давали приют… Нет. Я не мог поступить так снова.

– Давай так. – Я вытащил из колчана Стрелу Додоны. – Спросим мою подругу-пророчицу. Наверняка у нее есть идея получше, например поискать горящие предложения в отелях! – Дрожащими руками я поднял стрелу. – О великая Стрела Додоны…

– Он что, к стреле обращается? – спросила Лу Мэг.

– Ага, – кивнула Мэг. – Он разговаривает с неживыми предметами. Не обращай внимания.

– Мне нужен твой совет! – продолжал я, сдерживаясь, чтобы не пнуть Мэг по ноге. – Где нам искать укрытия?

У меня в голове зазвучал голос стрелы:

– НЕУЖТО СВОЕЙ ПОДРУГОЙ МЕНЯ ТЫ НАРЕК? – Тон у нее был очень довольный.

– Ну да. – Я показал своим спутницам большой палец. – Мы ищем место, чтобы спрятаться и перегруппироваться, где-нибудь недалеко, но так, чтобы не попадать под камеры Нерона и все остальное.

– ОСТАЛЬНОЕ У ИМПЕРАТОРА ВЕСЬМА УЖАСАЕТ, ИСТИНУ ГЛАГОЛЕШЬ, – согласилась стрела. – ТОЛЬКО ВЕДОМО ТЕБЕ УЖЕ, КУДА ИДТИ, О ЛЕСТЕР. НАПРАВЬТЕ СТОПЫ СВОИ ТУДА, ГДЕ ПОДАЮТ СЕМИСЛОЙНЫЙ СОУС. – С этими словами стрела умолкла.

Я горестно застонал. Ее совет был предельно ясен. О вкуснейший семислойный соус хозяйки дома! О уютная теплая квартирка! Но стрела ошиблась. Я не мог…

– Что она сказала? – требовательно спросила Мэг.

Я попытался придумать другой вариант, но у меня не было сил даже на то, чтобы соврать.

– Ладно, – сдался я. – Идем домой к Перси Джексону.

Малышка – милашка

Милоты через край

Ой. Мое сердце разбито

– Здравствуйте, миссис Джексон! А Перси дома?

Я дрожал, на придверный коврик текла вода, а за моей спиной стояли две такие же насквозь промокшие и чумазые спутницы.

На секунду Салли Джексон застыла на пороге, улыбаясь, словно она ожидала доставку цветов или печенья. А за дверью оказались мы.

За прошедшие полгода в ее темных, цвета плавника ^[8], волосах появилось больше проблесков седины. На ней были потрепанные джинсы, свободная зеленая блузка, а на босой левой ноге – капелька яблочного пюре. Теперь она уже не была беременна, и, видимо, это объясняло доносящийся из квартиры детский смех.

Изумление Салли быстро прошло. Все-таки она воспитала полубога, а значит, ей часто приходилось иметь дело с разными неожиданностями.

– Аполлон! Мэг! И… – Она окинула взглядом нашу покрытую татуировками великаншу-проводницу с ирокезом на голове. – Здравствуйте! Бедняжки, как же вы промокли, проходите!

Гостиная Джексонов была такой же уютной, как я ее помнил. С кухни тянуло запахом запеченных помидоров с моцареллой. Из старомодного проигрывателя играл джаз – ах, Уинтон Марсалис! ^[9] В комнате стояли несколько удобных диванчиков и кресел. Я поискал глазами Перси Джексона, но увидел лишь мужчину средних лет с сильной проседью в волосах. На нем были помятые штаны защитного цвета и розовая рубашка, поверх которой был повязан ярко-желтый фартук, заляпанный томатным соусом, а на руках – варежки-прихватки. Он качал на ноге хихикающего младенца. Комбинезончик на ребенке был такого же желтого цвета, как фартук на мужчине, и у меня мелькнула мысль, не комплект ли это.

Наверняка повар и младенец являли собой очаровательную, трогательную сцену. К несчастью, я вырос на историях о титанах и богах, которые готовили и/или поедали собственных детей, поэтому умилился этому зрелищу чуть меньше, чем мог бы.

– У вас в квартире какой-то мужчина, – сообщил я миссис Джексон.

Салли рассмеялась:

– Это мой муж Пол. Я отлучусь на минутку. Скоро вернусь. – И она умчалась в ванную.

– Привет! – улыбнулся нам Пол. – Это Эстель.

Эстель захихикала и пустила слюни, словно ее имя было самой смешной шуткой на свете. У нее были зеленые, цвета морской воды, глаза, как у Перси, и, очевидно, дружелюбный характер матери. Черные вихры на голове у малышки перемежались с седыми, как у Пола – я никогда не встречал такой особенности у младенцев. Она, похоже, первый в мире ребенок с проседью в волосах. В общем, с генами Эстель явно повезло.

– Здравствуйте. – Я не знал, к кому обращаться: к Полу, Эстель или к тому, что готовилось на кухне и источало божественные запахи. – Э-э, не сочтите за грубость, но мы надеялись… О, спасибо, миссис Джексон.

Салли уже вернулась из ванной и теперь деловито укутывала Мэг, Лу и меня в пушистые бирюзовые полотенца.

– Мы надеялись увидеть Перси, – закончил я.

Эстель радостно взвизгнула. Ей явно нравилось имя «Перси».

– Я бы тоже хотела его увидеть, – ответила Салли. – Но он отправился к Западному побережью. Вместе с Аннабет. Они выехали несколько дней назад. – Она указала на фотографию в рамке на столе. На ней мои старые друзья Перси и Аннабет сидели рядышком в помятом «Приусе» семейства Джексон и, улыбаясь, выглядывали из окна со стороны водителя. Сзади сидел наш общий друг сатир Гроувер Ундервуд и корчил рожу: скосил глаза, свесил набок язык, а пальцами показывал знак мира. Аннабет прижималась к Перси, обхватив его руками за шею и собираясь то ли поцеловать, то ли задушить. Сидящий за рулем Перси показывал в объектив большие пальцы. Казалось, он говорит: «Мы сваливаем! Разбирайтесь там со своими квестами и прочим сами, веселитесь!»

– Он окончил школу, – сказала Мэг таким потрясенным тоном, будто на ее глазах свершилось чудо.

– Да! – подтвердила Салли. – У нас даже торт был в честь этого. – Она указала на другую фотографию, где счастливые Перси и Салли держали нежно-голубой торт с синей надписью из глазури: «ПОЗДРАВЛЯЕМ, ВЫПУСНИК ПЕРСИ!» Я не стал спрашивать, почему слово «выпускник» написано с ошибкой: ведь дислексия в семьях полубогов – обычное дело.