Книга Алиса в Зомбилэнде, страница 3 – Джена Шоуолтер

«Не. Трусь. Не. Трусь».

Наконец я остановилась у застекленной кухонной двери и увидела, как мама бегает от мойки к плите и обратно. Я наблюдала за ней, чувствуя, как в животе поднимается легкая тошнота.

«Ну, не будь тряпкой. Ты справишься».

Я толкнула дверь. На кухне пахло чесноком, маслом и томатной пастой.

— Привет, — окликнула я, надеясь, что голос звучал не слишком заискивающе.

Мама подняла взгляд от шумовки с дымящейся лапшой и улыбнулась.

— Привет, детка. Ты насовсем или забежала на минутку?

— На минутку. — Вынужденное заточение по ночам побуждало меня проводить как можно больше времени вне дома днем, и неважно, обгорю я до черноты или нет.

— Ну ты как раз вовремя. Спагетти почти готовы.

— Ага, здорово.

Летом мы ужинали строго в пять часов. Зимой — в четыре. Таким образом, независимо от времени года, мы оказывались в безопасности в своих комнатах до заката солнца.

Отец укрепил стены за счет каких-то стальных конструкций, а все двери и запоры сделал просто сверхнадежными. И да, вся эта подземная конструкция больше смахивала на футуристическую темницу, но попробуйте-ка убедить нашего чокнутого строителя в обратном.

«Ну давай же. Просто скажи ей».

— Ну… э-э… — Я переступила с ноги на ногу. — Сегодня мой день рождения.

Мамин рот открылся, и краски схлынули с ее щек.

— О… детка. Мне так стыдно. Я не хотела… я должна была вспомнить… я же даже записывала где-то… С Днем рождения, — неловко закончила она и огляделась, словно надеясь, что откуда-то из воздуха материализуется подарок, повинуясь ее силе мысли. — Мне ужасно стыдно.

— Да ладно, не переживай.

— Я обязательно что-нибудь придумаю, чтобы все исправить, обещаю.

«И вот тут-то и начинаются переговоры».

Я расправила плечи.

— Ты серьезно?

— Конечно.

— Хорошо, потому что у Эм сегодня выступление, и я хочу туда пойти.

И хотя мама просто-таки источала раскаяние, она затрясла головой еще до того, как я успела закончить фразу.

— Ты же знаешь, папа никогда не согласится.

— Ну так поговори с ним. Убеди его.

— Не могу.

— Почему?

— Потому что, — выдавила она.

Я любила маму, правда любила — но боже, иногда она умудрялась выводить меня, как никто другой!

— Потому что почему? — настаивала я.

Даже если мама расплачется, я не отстану. Уж лучше она, чем Эм.

Мама развернулась, грациозно, как сестренка, и вывалила содержимое кастрюли в дуршлаг. Клубы пара поплыли к потолку, кружась вокруг нее, и на мгновение собственная мать показалась мне какой-то феей из снов.

— Эмма знает правила. Она поймет.

Так же, как раз за разом приходилось понимать мне, пока я не бросила попытки хоть что-то изменить? Меня затопила злость.

— Почему ты так поступаешь? Почему вечно соглашаешься с ним, хотя знаешь, что он чокнутый?

— Он не…

— Нет, чокнутый! — Я топнула ногой, так же как Эм несколько минут назад.

— Тише, — предостерегающе произнесла мама. — Он наверху.

Ага, и готова поспорить, уже пьян, как сапожник.

— Мы уже обсуждали это, дорогая, — добавила она. — Я верю, что твой папа видит то, что остальным не дано. Но прежде, чем бросать камни в него или меня, вспомни Библию. Некогда и нашего Господа и Спасителя подвергали гонениям. Тысячи людей не верили Иисусу.

— Но папа — не Иисус! — Да он даже в церковь с нами редко ходит.

— Знаю, но ведь я не об этом. Я верю, что вокруг нас существуют силы. Силы добра — и зла.

«О нет. Только не еще один спор на тему добра и зла. Я просто не выдержу».

Я верила в Бога, верила, что существуют ангелы и демоны, но ведь нам же никогда не придется сражаться с мировым злом лично, ведь так?

— Лучше бы ты с ним развелась, — пробормотала я, а потом прикусила язык, поняв, что ляпнула, но все равно, не собиралась извиняться за сказанное.

Мама работала на дому семь дней в неделю медиком-фонотипистом и вечно что-то печатала на своем компьютере. В свободное время, вроде этого чудного субботнего вечера, она выступала в роли папиной сиделки: мыла его, ухаживала за ним, заботилась. Но заслуживала-то она намного большего. Молодая — особенно для матери с двумя детьми, обалденно красивая, добрая, веселая — она заслуживала, чтобы ее саму кто-то холил и лелеял.

— Большинство детей хотят, чтобы их родители жили вместе, — довольно резко заметила мама.

— А я не как все. Вы, ребята, об этом позаботились. — Мой голос прозвучал еще резче.

Я просто… я хотела того, что было у всех остальных детей. Нормальной жизни.

Гнев мгновенно улетучился, и мама вздохнула.

— Алиса, дорогая, я понимаю, это тяжело. Я знаю, что ты хочешь больше свободы, и однажды ты ее получишь. Закончишь школу, найдешь работу, переедешь, поступишь в колледж, влюбишься, станешь путешествовать по всему свету — в общем, делать все, чего только сердце пожелает. Но сейчас ты живешь в доме своего отца, и он устанавливает правила. И ты будешь следовать этим правилам и уважать его авторитет.

Цитата прямиком из Официального справочника для родителей, абзац сразу под заголовком «Что сказать, когда у тебя нет ответа на вопрос ребенка».

— И возможно, — прибавила мама, — когда у тебя появится своя собственная семья, ты поймешь, что все, что делал твой отец, он делал ради нашей защиты. Он нас любит, и наша безопасность для него важнее всего на свете. Не надо его за это ненавидеть.

Ну, разумеется. Все эти разговоры о добре и зле всегда крутились вокруг понятий любви и ненависти.

— А ты сама когда-нибудь видела хоть одного из его монстров? — спросила я.

Пауза. Нервный смешок.

— Я уже тысячу раз отказывалась отвечать на этот вопрос, так почему ты решила, будто сегодня я переменю решение?

— Ну, считай это запоздалым подарком на день рождения, раз уж мне не светит получить то, что я действительно хочу. — Удар ниже пояса, да, но опять же, я не собиралась извиняться.

Она вздрогнула.

— Я не хочу обсуждать это с вами, девочки, потому что не желаю напугать вас еще больше.

— Но мы же ничего не боимся, — набросилась я на нее.

— Нет, боитесь!

«Успокойся. Глубокий вдох… выдох…»

Нужно действовать с умом. Если я психану, то меня просто отошлют в мою комнату и все дела.

— За все эти годы ты же должна была увидеть хоть одного монстра. В смысле, ты же почти всегда с папой. Даже по ночам, когда он патрулирует дом с пистолетом в руках.