Книга Алиса в Зомбилэнде, страница 73. Автор книги Джена Шоуолтер

— Понятно. — Хотя, потренировавшись, мы могли бы приучить себя говорить только правильные вещи. Нет необходимости упоминать об этом маленьком драгоценном камне сейчас, пока его губы, вероятно, пульсировали от моей случайной команды.

— Лёд, — позвал он.

Лёд понял, что от него хочет Коул без дополнительных слов. Он остановил беговую дорожку, спрыгнул с нее и схватил бутылку воды, осушив ее за несколько секунд.

— Твоя очередь, — сказал мне Коул.

И знаете что? Я буду бежать рядом с моим самым нелюбимым человеком в мире.

— Ты взяла одежду для тренировок? — спросил Коул.

Я облизнула губы, осмотрев свою рубашку и джинсы. Я пропотела бы в них за несколько минут и выглядела бы ужасно, а не раскрасневшейся, как Маккензи.

— Нет.

— Не беспокойся. Я купил тебе кое-что. — В его тоне был намек на веселье. — Ванная там. Я положил все, что тебе понадобится, в твой шкафчик.

У меня был шкафчик?

Ванная была похожа на обычную раздевалку, которая есть в каждой школе по всей Америке. Мой шкафчик был длинным и красным и находился рядом со шкафчиком Коула. Внутри лежал синий спортивный топ и самые короткие, самые обтягивающие шорты, которые я когда-либо видела, а также пара носков и кроссовки.

Мои щеки покраснели, пока я переодевалась. По крайней мере, он не купил мне трусики.

Когда я вышла, то почувствовала себя голой. Мой живот, как и ноги были обнажены. Коул, который ждал меня возле кулера с водой, присвистнул, оглядывая меня. Я снова почувствовала себя жуком под микроскопом, только на этот раз в стикини и стрингах.

— Мило. — Его голос стал хриплым.

— Твоя игра в переодевание — отстой, — пробормотала я, оттягивая подол шорт.

Он рассмеялся.

— Не согласен. Но если тебе от этого станет легче, то я могу тоже раздеться.

— Не стоит. — Вероятно, я буду бессвязно бормотать и пускать слюни.

Его развратная ухмылка говорила о том, что он прочитал мои мысли.

— Давай начнем. — Он повел меня к беговым дорожкам.

Хотя Маккензи ни разу не взглянула в мою сторону, она напряглась, даже споткнулась. Я проверила ее время. Она бежала уже полтора часа. Я также проверила ее скорость и угол наклона, и установила себе более высокую и быструю, затем стала ждать, чтобы нажать «Старт». Я хотела, чтобы сначала Коул ушел.

Конечно, он задержался.

— Не обращайте внимания друг на друга, — сурово приказал он.

Она хмыкнула.

— Да, папочка.

Его глаза сузились, но он продолжал смотреть на меня.

— Осторожней. Не переусердствуй.

Я открыла рот, чтобы ответить, но Маккензи опередила меня.

— Выглядите жалко. Вам обоим должно быть стыдно.

— Неужели мне стоит провести с тобой беседу, Кенз?

Он называл ее сокращенным именем. Как мило.

— Нет, — огрызнулась она.

— Хорошо.

Она добавила:

— Если мне придется выслушать еще раз о том, как подружиться с новенькой, я скормлю себя зомби.

— Не стоит. Я позвоню в колокольчик и отдам тебя им. — С этими словами он зашагал прочь, наконец-то оставив нас наедине.

«Соберись, Белл».

Первые десять минут бега мы с Маккензи слушались Коула. Не знаю, почему она его послушалась, я же не могла отвести глаз от Коула. Он снял кофту и сменил джинсы на черные шорты, которые так висели низко на талии, что была видна дорожка темных волос, которая уходила под шорты, прежде чем присоединиться к Лукасу возле штанги.

Его мышцы напряглись, когда он поднял штангу. Опустил. Поднял. Пот начал выступать на его коже, стекая вниз… вниз… вниз…

— Надеюсь, ты наслаждаешься его вниманием, — сказала Маккензи, время хорошего поведения явно закончилось. Ее хвост раскачивался при каждом резком шаге. — Это ненадолго.

Я даже не была уверена, что привлекла его внимание, не в том смысле, который она имела в виду.

— То, что ты не смогла удержать его, не означает, что у других девушек будут проблемы с этим. — Смелые слова от девушки, которая никогда не была с ним на настоящем свидании.

— Об этом ты хотела со мной поговорить? — Она вытерла лоб тыльной стороной ладони. — Я разочарована. Ожидала, что ты как минимум ударишь меня, но я догадывалась, что ты трусишка.

— Не переживай, когда-нибудь мы подеремся. — Мои бедра уже горели от напряжения, пот стекал по груди и спине. Позволила ли я себе замедлиться? Черт, нет. — Так почему ты распустила эти слухи?

— Я не распускала.

— Ох, пожалуйста. В отличие от твоих парней, я не глупа, когда дело касается красивого лица.

— Считаешь меня красивой, да? Я тебе, наверное, даже снилась.

Я считала Кэт красивой. А Маккензи мне хотелось побить.

— Когда я закончу с тобой, тебе повезет, если у тебя останутся все зубы.

— Как оригинально. Почему бы тебе не думать, прежде чем говорить? Я не скрывала своей неприязни к тебе. Я не скрывала того факта, что хотела твоего ухода. Как и сейчас. Но пускать слухи о твоей сексуальной жизни? Шутишь? Мне не двенадцать.

Ни разу за время своей речи она не назвала меня проституткой. Я старалась держать себя в руках.

— Больше никто не мог.

— Мне не очень хочется развеивать твои иллюзии, куколка, но есть и другие. Многие девочки в Ашере думают, что они достаточно смелые, чтобы переспать с одним из моих парней, и многим девчонкам отказывают. Тебе не отказали, и я уверена, что зависть взяла вверх.

— В твоей логике есть небольшой изъян. Никто не говорит о Кэт, а она встречалась со Льдом.

— Вообще-то, она влюблена в меня, — сказал Лёд, стоя у ринга, и не стыдясь того, что подслушивал. — А я, кажется, говорил тебе, что ее друзья перестали с ней общаться на некоторое время. К тому же, если верить слухам, то я неплох.

Мои руки сжались в кулаки.

— В чем проблема? — сказала я Маккензи, стараясь говорить тише. — Почему как кто-то начинает встречаться с одним из этих парней, тут начинают распускаться слухи.

— Во-первых, не слушай Льда. Может, ее друзья и перестали с ней общаться, но никто никогда не распространял слухи о ее сексуальной жизни. Всем было пофиг. Во-вторых, я. Не. Делала. Этого.

Я запомнила кое-что из тренировок моего отца: эмоции делают людей безрассудными. Когда люди безрассудны, они совершают ошибки. Не только физически, но и словесно. Сейчас Маккензи была на грани ярости. Если подтолкнуть ее к этому краю, она может случайно признаться в том, в чем я все еще была уверена, что она сделала. Может быть, она даже похвастается.