Онлайн книга «Жертва вдовы»
— Следуй за ними, жрица, — повелела она. — По ту сторону — Ллос. Помни свой долг. Халисстра не ответила — даже если и слышала. Нечто более важное завладело ее вниманием: женщина-дроу с поразительными светло-серыми глазами, которая шла к Халисстре, небрежно держа в руке моргенштерн. Женщина — это могла быть только Данифай, боевая пленница Халисстры, — стала извиняться перед своей госпожой, извиняться, на взгляд Квили, совершенно неискренне. И все же Халисстра даже не попыталась поднять оружие. Неужели она думала, что Данифай можно еще обратить к свету? — Не верь ей, Халисстра, — произнесла Квили, коснувшись воды. — Будь осторожна. Халисстра не отвечала. Третья фигура неспешно появилась в поле зрения чаши провидения: дреглот. Полудемон-полудроу, с четырьмя руками, оскалившийся, с окровавленной гривой спутанных волос, некогда белых. Существо не обращало на Данифай никакого внимания; оно явно доверяло ей. Опасения Квили возросли. Халисстра не дрогнула, когда дреглот навис над нею. Дерзко глядя ему в глаза, она заявила, что хозяйка бросила его. — Я вырву твое сердце за то, что ты убил Рилда Аргита, — поклялась воительница Эйлистри, вскинув Лунный Клинок. Квили наблюдала, тревожась, что Халисстра больше не обращает внимания на Данифай, несмотря на то что бывшая пленница потихоньку заходила к ней за спину. Утыканный шипами шар слегка качнулся, когда Данифай приподняла свой моргенштерн. — Халисстра! — вскрикнула Квили, но жрица не обернулась. Простые смертные во время провидения могут использовать лишь два чувства: зрение и слух, но Квили не была простой смертной. Стиснув края чаши обеими руками, она передала свое сознание святой воде, а оттуда — в сознание самой Халисстры. Это был отчаянный риск: связанная таким образом, Квили могла пострадать от любой раны, полученной Халисстрой, но жрицу надо было предупредить о грозящем предательстве. Любой ценой. Квили задохнулась, когда ее сознание проникло в тело Халисстры. Все ощущения Халисстры стали теперь ее ощущениями. Квили могла вдыхать неприятным горячий ветер, завывающий в расщелине перед нею, могла ощущать леденящий холод, которым веяло от душ, пролетающих над головой, могла чувствовать зловонное дыхание дреглота, презрительно усмехнувшегося в ответ воительнице Эйлистри. — Моя госпожа не покинула меня, еретичка, — бросил дреглот. Проникнув в сознание Халисстры, Квили увидела, что жрица была не одна. Неподалеку, за спиной дреглота, стояла лунная эльфийка с белой кожей и темно-каштановыми волосами: Фелиани, еще одна жрица, сопровождающая Халисстру в ее странствии. Фелиани задыхалась, словно только что вышла из боя, но тонкий меч в ее руке не был обагрен кровью. Спотыкаясь, она направлялась к дреглоту, прижимая свободную руку к ребрам и вздрагивая при каждом вдохе. Данифай теперь полностью скрылась за спиной Халисстры, и жрица не могла больше видеть ее. Квили старалась повернуть голову жрицы в ту сторону, но внимание Халисстры по-прежнему было приковано к дреглоту. Она доверяла женщине — видела в ней не пленницу, охваченную жаждой мести, но союзника. Друга. «Халисстра! — вскричала Квили в сознании воительницы. — Сзади! Следи за Данифай!» Слишком поздно. Сознание Квили взорвалось болью, когда моргенштерн Данифай ударил Халисстру в спину, бросив жрицу на четвереньки. И тогда Халисстра все поняла. Боль предательства была даже сильнее, чем острая боль в ее сломанных ребрах. «Ты могла бы предупредить меня», — подумала Халисстра. Этот горький упрек был адресован Эйлистри, но ответила Квили: «Я пыталась». Халисстра, наконец услышав ее, слабо кивнула. Моргенштерн впился в ее тело во второй раз, опрокинув ее на землю. Она смутно слышала, как Данифай отдала какой-то приказ дреглоту, потом его звериный рев. Фелиани ответила ему боевой песнью. Пальцы Данифай впились в волосы Халисстры и вздернули ее голову вверх. — Смотри, — сказала Данифай, и голос ее был исполнен отвратительного злорадства. И Квили смотрела — глазами Халисстры. Фелиани ранила дреглота, но монстр даже не дрогнул. Он швырнул Фелиани наземь и начал рвать тело жрицы клыками. Фелиани закричала, когда ей вспороли живот. Взгляд Халисстры затуманился слезами. Еще одна ушла к Эйлистри. Осталась лишь Халисстра, и ее разум был исполнен отчаяния и сомнений. — Верь, Халисстра! — вскричала Квили. — Эйлистри… Кулак Данифай обрушился на висок Халисстры. Искры боли посыпались и в мозгу Квили тоже, обрывая связь. Жрица изо всех сил цеплялась за нее, а Халисстра слабо кашляла, и кровь капала с ее губ. Халисстра едва повернула голову, глядя снизу вверх на Данифай. Вторая дроу лениво взмахнула моргенштерном с отвратительной гримасой радости на лице. Безнадежность захлестнула Халисстру. «Я недостойна, — подумала она. — Я не смогла». — Нет! — крикнула Квили. — Ты… Поздно. Она потеряла связь. Ее сознание вернулось в ее собственное тело, и она уставилась в чашу. Может, все-таки еще не поздно. Она вызвала серебряный огонь и обмакнула палец в воду, испуская луч ослепительно-белого пламени. Однако, вместо того чтобы испепелить Данифай, магический огонь срикошетил от поверхности священной воды, будто от камня, и улетел в ночь. Вода в чаше зарябила, скрывая видение. Квили смогла разглядеть движение — отрывочные отблески того, что было дальше. Вспышка серебра: Лунный Клинок, поднятый Данифай и пренебрежительно отброшенный прочь. Шар моргенштерна, описывающий смертоносную дугу. Глаза Халисстры, полные слез. Лицо Данифай, искаженное ненавистью, и ее плевок. Звук тоже доходил искаженным. Голос Халисстры, едва слышно шепнувший: — Почему? Голос Данифай, надменный и торжествующий: — …слабая. Квили простерла руку к луне, отчаянно пытаясь уцепиться за какую-нибудь иную магию, которую можно было бы передать через провидение. — Эйлистри! — воскликнула она. — Услышь меня! Твоей Избранной нужна помощь! Шесть младших жриц позади нее тревожно переглянулись. Они теснее прижались друг к другу, и молитва полилась с их губ. — Эйлистри, — негромко пели они. Раскачиваясь, они положили руки на плечи Квили, добавляя силы ее молитве. Серебряное пламя вновь начало разгораться вокруг Квили, ярче прежнего, но медленно. Слишком медленно. Рябь в чаше улеглась. Из ее недр донеслись слова. Злорадный голос Данифай: — Прощай, Халисстра. Потом свист опускающегося моргенштерна. Квили услышала слабый хруст, словно треснуло сырое дерево. Она глянула вниз и увидела раздробленные кости и кровь там, где было лицо Халисстры. — Нет! — вскрикнула она, и изображение в чаше медленно угасло. |