Онлайн книга «Не проси моей любви»
«Глеб собирается открывать филиал в Питере. Попрошусь туда», решила я. «И работа, и смена обстановки. Сдам свою студию и на эти деньги буду снимать квартиру в Спб». Конечно, придется представиться тамошним теням, но… Я уже давно привыкла к их презрению. Выбраковка, да. Ну и что? Зато моя семья меня не бросила, так что, утритесь и распишитесь в моих теневых документах. Соорудив завтрак, я приоткрыла дверь в Еськину спальню. Чтобы аппетитные запахи разбудили мою любимую сову. И, одновременно, чтобы она не могла на меня ворчать, ведь я-то ее трогала. Больше того, хожу по квартире на цыпочках, ибо случайное проклятье природной ведьмы… Больше не хочу. Телефон уведомил меня о новом сообщении в ВК. От Глеба. Три фотографии, на которых мою студию не узнать — голые стены, пол снят и кровати не видно ни на одном из снимков. Вот и хорошо. На первое время одолжу у Еськи ее надувной матрас, а потом куплю себе раскладной диван. Как у меня раньше было — днем гостиная, ночью спальня. И вновь телефон вытягивает меня из пучин самокопания. Только в этот раз отписалась мама: «Не нашла гостиницу, куда можно с Ласиком». Три минуты я соображала, кто такой этот «Ласик», а потом вспомнила, что у маминого пса длинное сложное имя, от которого, скорее всего, и пошло это сокращение. Только вот раньше она своего шпица звала Лазарем, а сейчас — Ласик. Впрочек, Ласик и Лазарь где-то близко. Переписываться смс-ками глупо, малоинформативно и трусливо. А потому, не без внутреннего трепета, я набираю мамин номер и жду, слушая длинные гудки. — Ты не спишь? — удивилась мама. — Суббота же. — Я у Еськи, — отозвалась я. — У нее очень уж солнечно. — И как Александр тебя отпустил, — суховато отозвалась мама. Она одинаково не любила как Сашку, так и Еську. Рюмкину за то, что она всегда меня покрывала, а Сашку… А за что она не любила Сашку я не знаю. Может ее волчица что-то чуяла? — Мам, я буду рада тебя увидеть, но если хочешь, то можешь не приезжать. Свадьбы не будет. Все это я выпалила единым духом и сейчас настороженно ждала, пока мама вынесет приговор. Как назло, на той стороне повисла зловещая тишина. — Знаешь, я наверное тебе потом перезвоню, — быстро проговорила я и родительница тут же рявкнула: — Стоять! То есть, висеть. Первый и самый главный вопрос — что он тебе сделал? — Вопрос в том, мам, чего он не сделал, — вздохнула я. — Ну это ерунда, — выдохнула мама. — Это ерунда, главное, что ты не пострадала. А теперь жди полминутки, я долью себе чай с мелиссой и послушаю. Мне было слышно, как мама позвякивает чем то, как у ее ног заливается лаем Ласик и как матушка открывает окно. Зачем только — непонятно. — Ну а теперь рассказывай. С рассказом я управилась быстро — вчера на Еське натренировалась, а до этого на Драгоше. Мама была самым спокойным слушателем. Она только вздыхала, но не перебивала. — Оно и к лучшему, — подытожила Валентина Рыкова. — Александр мне никогда не нравился. И знаешь почему? Ты рядом с ним погасла. У тебя пропали и амбиции, и желания. Ты даже в отпуск никуда не полетела, а ведь до этого все свои деньги ты спускала на путешествия. Если не по миру, то по ближайшим городам и деревням — это я про то время, когда ты работала на ипотеку. Александр погасил твое пламя, и я боялась, что моя дочь уже никогда не загорится. Я приеду. — Тогда я куплю новый диван и раскладное кресло. Я люблю тебя, мам. — И я тебя, Мариш. Она отключилась, а я тихо рассмеялась — как лихо мама обозвала мои командировки «путешествиями». Хотя я и правда перестала куда-либо ездить. Сашка был против моих поездок с Глебом. — Овсянка, бекон и яичница, — хрипло произнесла Еська, возникая в дверях кухни. — Мариш, твой папа вроде француз, а не англичанин. — Без проблем, — легко отозвалась я. — Сейчас поем и в парк, наловлю тебе лягушек. — Не-не, — замахала руками Рюмкина, — моя семья из Пскова. Мы люди простые и деликатесов нам не надо. После завтрака мы расползлись по разным углам. Я, с телефоном, устроилась в кресле в гостиной, а Еська пошла в свою мастерскую — овсянка натолкнула ее на какую-то новаторскую идею в живописи. «Надеюсь, рисовать едой она не начнет», хмыкнула я. Впереди был длинный ленивый день. И я планировала провести его на Еськином диване, перед телевизором. «На обед закажем пиццу», мечтала я. «Мечтать не вредно», подумала я, когда увидела входящую смс от Александра. В смс-ке он меня кратко уведомил, что ожидает встречи в «нашем кафе, если ты еще помнишь о нем». Я, если честно, никакого «нашего кафе» припомнить не могла. Если он не говорит о старбаксе по соседству от моего дома. Там он просто и буднично предложил мне расписаться. Отбив ответную смс: «Старбакс, завтра в одиннадцать», я отключила телефон. Сегодня у меня нет ни сил, ни желания встречаться с Сашкой. Нет, у меня нет к нему негатива. Я вообще быстро перегораю, если это не касается любви. Попался бы он мне под руку в тот же день — я бы кричала как базарная бабка. А сейчас… Мне уже все равно. Абсолютно все равно. Решение принято, квартира практически в порядке, платье на помойке — все как надо. От всей ситуации осталось только легкое ощущение гадливости и обида на саму себя — ну куда смотрела-то, курица?! Дверь в гостиную с треском распахнулась и в комнату влетела Рюмкина. В руках она сжимала бордовое… Платье? Или рубашку? — Надевай! — выпалила Еська и начала приплясывать на месте. Отложив телефон, я только кротко вздохнула и натянула платье прямо поверх футболки и джинс. Насколько знаю Рюмкину, ей просто нужно посмотреть на складки или… — С дуба рухнула?! Нормально надевай! Давай-давай, скорее! — Зачем? — неприятно поразилась я. — Ты раньше и так справлялась со своими свето-тенями. — Тома, — закатила глаза подруга, — моя мастерская окнами выходит во двор, и я… Раздался звонок в дверь. — Не успела, — Еська развела руками и отправилась открывать дверь. — Привет, проходи. Выглянув в коридор, я увидела Глеба. Он неспешно разувался, а стоящая рядом Еська держала в руках огромную коробку. — Покормите чем-нибудь? — с улыбкой спросил Драгош и, увидев меня, поперхнулся смешком, — привет. Отличное платье. — Спасибо, — машинально кивнула я и, вспомнив про платье, быстро спряталась в гостиной. «Ну за что?! То трусы с мишками, то платье поверх футболки и джинс», мысленно стенала я, пока стаскивала с себя Еськин наряд. Выйдя на кухню, я поймала смеющийся взгляд Глеба и тоже усмехнулась. Готова поспорить, выглядела я забавно. |