Онлайн книга «Убийца с того света»
|
Хруст сказал, что каждые две недели этот Арсений Львович мотается в Калининград и всякий раз привозит оттуда партию ювелирных изделий из янтаря. Побрякушки эти Арсений Львович пускает мимо кассы, а всю прибыль от продажи кладет себе в карман. Хруст взялся за дело решительно и уверял дружков, что они обтяпают это дельце на раз-два, а также уверял, что с легкостью сможет продать добытые ценности. До сих пор лично Вальке доверяли лишь воровать продукты у зазевавшихся рыночных торговок, правда, один раз они с Хрустом и Мякишем обобрали пьяного в стельку мужика, вытащив у него бумажник с несколькими купюрами. На этом личное участие Валентина Чижова в противоправных деяниях до сей поры и ограничивалось, однако ограбление ювелира было делом серьезным и могло потянуть уже на реальный срок, даже несмотря на то, что они с Мякишем еще не достигли совершеннолетия. То, что, в отличие от Вальки, у Хруста и Мякиша за спиной было уже не одно ограбление, Чижов знал. Знал он и то, что Хруст вращается в воровской среде и близко знаком с Мотей и Куцым, выдававшими себя за бывалых рецидивистов. Правда, как-то раз Мякиш поведал Вальке, что ни Мотя, ни Куцый авторитетными ворами не являются. – Оба они лишь шестерки при Бу́ром, – пояснил тогда Мякиш. – А кто такой Бурый? – О!.. Бурый – это авторитет, а эти… – вяло пробурчал Мякиш и махнул рукой. На этой фразе в тот день их беседа и закончилась. Когда Валька узнал, что именно у Куцего Хруст раздобыл сведения о ювелире-барыге и его побрякушках, вспоминая тот разговор с Мякишем, Валька еще больше запаниковал. Когда Хруст сказал, что дело это плевое, ведь ювелир и не подумает идти в ментовку, так как все его побрякушки приобретены незаконно, Валька отважился спросить: – А почему же Куцый сам не взялся за это дело? Хруст лишь пожал плечами: – Наверное, потому, что готовит что-то более серьезное! А может, есть еще какая причина. Да нам-то какая в том забота? На этом все сомнения были отметены, и вся троица взялась за приготовление к предстоящему делу. Сегодня, услышав, что нападение на ювелира сорвалось, Валька вздохнул с облегчением. Мякиш тем временем пошарил по карманам и достал горсть медяков. – Даже на кружку пива не хватит. А у вас как с монетами? Глаза Хруста сверкнули, он шагнул к Мякишу и ударил парня по руке. Монеты, которые тот только что пересчитывал, рассыпались в разные стороны. – На кой ляд мне твои медяки и твое пиво? Мы сюда для большого дела пришли, а ты тут какую-то пургу несешь! – Ну так не приехал же наш клиент. Чего уж тут поделаешь. В глазах Мякиша был испуг. Он не хуже Вальки знал, на что способен этот быстрый как змея и злобный как хорек Толик Хрусталев. – Так у тебя что… идея какая-то есть? Если есть – говори! Чего руками-то попусту махать? Взгляд Хруста потеплел, он шагнул к Вальке, взял его за пуговицу и притянул к себе. – Мякиш вот тему просек, а ты? – Что я? – заикаясь, пролепетал Валька. – Говори, с нами ты или нет? Идем на дело втроем или заднюю врубаешь? – Так смотря что делать. Хруст так рванул пуговицу на рубахе Вальки, что та с треском оторвалась. – Ой! С вами я! Конечно с вами! – Вот и ладненько! – Хруст сунул Вальке в руку оторванную пуговицу и, мотнув головой в сторону вокзала, перешел на шепот. – Видите вон того фраера с кейсом и в шляпе? Валька на пару с Мякишем повернулись в ту сторону, куда указывал Хруст, и вытянули шеи. Валька не сразу понял, о чем говорит Толик, а когда сообразил, тут же почувствовал, как на лбу выступила испарина. Из главного здания вокзала вышел среднего роста мужчина в полосатой зефи́рной [9] сорочке, формованной бежевой шляпе и остроносых лаковых туфлях. В правой руке незнакомец нес небольшой саквояж. Мужчина чем-то походил на Сэ́ма Спе́йда, однако, в отличие от героя Ха́мфри Бо́гатра [10], не обладал грустным задумчивым взглядом и вовсе не казался ми́лым. Выбранный Хрустом в качестве жертвы гражданин показался Вальке твердым и холодным как гранит. Вальке стало страшно, однако Хрусту, по-видимому, все было нипочем. Он уже скалился, проводил языком по губам, походя при этом на облизывающегося на мясо кота. – Слышали, как диктор объявляла, что «московский» прибыл? – продолжал Хруст. Валька и Мякиш дружно закивали. – А видите, какие у этого фраера «котлы» знатные? – Нехилые часики! Наверняка заграничные! – Мякиш понимающе кивнул. – А за́понки видишь? – Вижу! Явно этот фраер за них кругленькую сумму отслюнявил! Интересно, а в кейсе у него что? – Так, может – заглянем? – гы́кнул Хруст. – Хочешь этого красавчика вместо нашего ювелира потрясти? – А почему бы и нет? – Так ведь у этого янтарек не припрятан! – Он сам для нас сейчас как янтарек! «Котлы», запонки… Наверняка и бумажник не пустой… – Я в деле, Хруст! Говори, что делать! – Для начала проследим, куда он намылился, а если повезет… – Хруст сунул руку в карман. Валька уже понял, что сейчас его дружок нащупывает рукоятку выкиду́хи, которую Хруст купил у одного эстонского барыги и которой очень любил козыря́ть. Вот и началось… Валька сглотнул, но не подал виду, что ему страшно. Он же мечтал о настоящем деле… Так вот же оно! – Рвану́ли! – рыкнул Хруст. – И расслабьтесь, возьмем клиента тепленьким. Он тихо рассмеялся, и вся троица поспешила вслед за удаляющимся незнакомцем. Дина закончила рассказ и уставилась на Зверева. – Это все? – уточнил тот. – Да. Это был наш последний разговор. – Дина всхлипнула, но тут же взяла себя в руки. – Итак, давайте уточним. То есть примерно две недели назад вы поссорились с Валентином Чижовым, потому что не хотели, чтобы он общался с Хрусталевым и Хлебниковым. – Потом мы столкнулись у булочной, и Валька рассказал, что Хруст задумал ограбить мошенника-ювелира Богачева, но дело сорвалось. – А ювелира точно не было в поезде? – Так сказал Чижик. – Это кличка Валентина? – Чижиком я его звала, он не обижался. Остальные дружки Вали звали его Чижом. |