Книга Лёд и пламень, страница 106 – Катерина Свободная

— Пойду принесу тебе чего-нибудь поесть, — она заплела волосы в косу, натянула джинсы и уже собиралась выйти.

— Ты кое-что забыла, — сказал ей в след Тай. Ева обернулась. — Носки!

Он заботился о ней, даже когда сам нуждался в заботе. Что-то недовольно бормоча себе под нос, она стала рыться у него в шкафу. Но вместо безразмерных носков Тая обнаружила пару маленьких носков, связанных из тонких цветных ниток специально для неё.

— Припрятал их для тебя.

— Спасибо, — Ева села на кровать и натянула носки, стараясь не морщиться от боли.

В доме никого не было. Она быстро умылась и принялась готовить завтрак. Ева пыталась понять, что вчера произошло, но мысли всё ещё путались в голове. И лишь руки начинали дрожать, когда она вспоминала, как Тай лежал на земле весь в крови. Что теперь будет? Неужели конец перемирию между суолейя и тадаллинами? Ева почувствовала, как потемнело в глазах, и опустилась на стул.

Прошло совсем немного времени, и она вновь вернулась в комнату Тая с дымящейся тарелкой в руках. Он лежал с закрытыми глазами.

— Спишь? — тихо спросила она.

— Нет, — он открыл глаза и улыбнулся. — Наслаждаюсь запахами, доносящимися из кухни.

— Рисовая каша, — Ева поставила тарелку на стол и помогла Таю сесть.

Вновь взяв тарелку в руку, она зачерпнула ложку горячей каши и стала дуть на неё, охлаждая.

— Ты что, будешь кормить меня с ложечки?

— Собираешься спорить со мной? — она предостерегающе вскинула бровь.

— Не сегодня, — немного подумав, сказал он и проглотил поднесённую ложку каши.

— Не слишком сладко?

— В самый раз!

— Это хорошо, — заулыбалась Ева. — Потому что Ойве и Рию тоже придется её есть.

— А ты? У меня такое впечатление, что ты в последнее время вообще есть перестала.

Ева большую часть времени находилась с тем, кому не нужно было потреблять пищу в нормальных количествах. Тай понимал, как ей не просто быть не такой. Непроизвольно она начинала принимать образ жизни мената. Ева опустила глаза. Тай взял у неё ложку и, наполнив кашей, протянул ей.

— Твоя очередь.

Ева улыбнулась и съела приятно обжигающую кашу. На пару они быстро покончили с ней.

— Как думаешь, кто она? — Ева опустила ложку в опустевшую тарелку. Пришло время поговорить о произошедшем.

— Она? Я не видел, кто это. Не успел разглядеть. Я видел лишь размытый силуэт. Значит, ты видела, что это женщина?

Ева кивнула.

— Ей нужна была я?

— Да, тот кинжал летел в тебя. Но случайность это или намерение, я не знаю, — Тай нахмурился, но Ева лишь неопределённо повела плечами. — Не понятно одно, каким образом ей удалось пробраться в деревню. Как она сумела проскользнуть мимо охраны? Это просто невозможно... Разве что её провёл кто-то знающий.

— То есть из своих?

Тай на какое-то время задумался.

— Как ты оказалась там?

— Мне приснился кошмар. А потом мой сон превратился в реальность. Правда, не совсем так. И это хорошо.

— Что за сон?

— Эта девушка снится мне не первый раз. Ты всегда спасал меня от неё. Но этот сон был другим. В нём я должна была спасти тебя. Но я не успела... Ты был в волчьем обличии, весь в крови и не дышал, — Ева разволновалась и говорила сбивчиво. — Кровь была у меня на животе. Может, я тоже была ранена. А может, нет. Не знаю... Кровь была повсюду... А потом я проснулась. Тебя нигде не было. Я чувствовала, что что-то случится, и пошла тебя искать. И увидела её...

— Почему ты думаешь, что ей нужна была именно ты? — повторил вопрос Тай.

— Не знаю. Я не поняла. Но во всех снах, за исключением последнего, ей нужна была я.

— Я не должен был оставлять тебя. Я больше никогда не оставлю тебя одну, когда ты будешь у меня, — глаза его погрустнели, он взял Еву за руку. — Когда я лежал там, я боялся лишь одного — того, что больше не увижу твоих невероятных глаз, не услышу твоего прекрасного смеха. Сегодня, когда ты спала рядом, я был самым счастливым мужчиной на земле. И я бы многое отдал, чтобы ты навсегда осталась рядом.

— Тай, не надо снова об этом, — Ева осторожно высвободила руку, смущённая таким откровением. — Иначе я больше не смогу находиться с тобой рядом. Не смогу видеть, какую боль причиняю тебе.

— Я смирился с тем, что ты выбрала его. Но как мне заставить своё сердце перестать любить тебя? Это всё равно, что сказать солнцу перестать светить, а дождю перестать идти. Я стараюсь быть тебе другом. Но ночью я боялся потерять не подругу, а любовь всей своей жизни, — Тай подался вперёд. Их лица сблизились. — Ты сказала, что не смогла бы без меня. Или мне это привиделось в бреду?

Он всё слышал! Это был порыв души. Отрицать было бы глупо. Ева подняла на него глаза и кивнула. Тай ещё ближе наклонился к ней.

Хлопнула входная дверь. Ева вздрогнула и отвернулась. Послышались быстрые тяжёлые шаги, и на пороге появился Ойва. Он несколько оторопел, поняв, что появился не вовремя. Окинув Тая взглядом и убедившись, что о нём уже позаботились, он кивнул и быстро вышел. В дверях на него со всего ходу налетел Рий, но отец, мгновенно развернув его, указал идти на кухню. Рий подчинился молча.

— Пойду позабочусь о твоей семье, — Ева отвернулась и встала с кровати.

Тай вздохнул и снова откинулся на подушку.

На кухне Ева по-сестрински потрепала тёмные волосы Рия и опустилась на стул рядом. Тайлен лежал на кровати и, закрыв глаза, прислушивался к звукам, доносившимся из кухни. Он слышал быстрое позвякивание ложки о тарелку и веселую болтовню брата и понимал, что он делал это намеренно, чтобы отвлечь всех от грустных мыслей. Ойва тоже сидел за столом, но он молчал, и его молчание угнетало больше, чем обычно. Боль в боку усиливалась. Еве становилось трудно дышать, но она изо всех сил старалась не выдать этого.

— Твои менаты нарушили договор, — Ойва мгновенно разрушил хрупкое ощущение непринуждённости.

Тай резко повернул голову в сторону кухни, будто пытаясь увидеть выражение лица Евы.

— С чего Вы это взяли? — её голос прозвучал жёстко.

— Этот менат пытался убить охтайю суолейя. Кому это ещё нужно, кроме твоих белых? — он испытующе смотрел на Еву, ожидая реакции. — Может, твой менат боится, что ты предпочтёшь ему хокку?

Ева наклонилась ближе к Ойве. Её глаза потемнели. В них разгорался гневный огонь. И хотя лицо её было белым, как полотно, голос звучал уверенно и спокойно.

— Вы полагаете, что он настолько труслив, что прислал сюда женщину, и настолько глуп, чтобы нарушить с таким трудом заключённый договор?

Ойва молча уставился на неё. Спорить с её доводами было невозможно.