Книга Берегитесь округлостей, страница 33 – Эрл Стенли Гарднер

Деньги должны были выплатить, когда экспедиция вернется, выполнив неосуществимую миссию.

— Но защитник не должен произносить вступительную речь, прежде чем будет готов к вызову своих свидетелей, — возразил Куинн.

— Возможно, тебе некого будет вызывать, — предупредил я. — Сейчас ты не осмеливаешься вызвать свидетелем подсудимого, а потом, возможно, побоишься выставить свидетельницей Элизабет Эндикотт. Скажи им, что ты собираешься доказать, а потом убирай все тормоза. Покажи им другую сторону картины. Расскажи о человеке, который, спокойно сидя в офисе, посылает на смерть другого человека, чтобы жениться на его возлюбленной.

— Судья вынесет мне порицание, — сказал Куинн.

— Судья уже вынес порицание Эрвину, — напомнил я, — так что вы будете квиты. Начинай!

Куинн проделал хорошую работу. Эрвин был в бешенстве. Он вскакивал с места, размахивал руками, прерывал речь.

Когда Куинн начал повествование, некоторые женщины стали с сочувствием поглядывать на Джона Энсела. Другие смотрели на Элизабет Эндикотт, изучая ее бесстрастное лицо.

Я передал Куинну записку, напоминая сказать присяжным, что перед ними женщина, которая так много страдала, что не в состоянии плакать, так как слезы не могут принести ей облегчение. Она годами не давала выхода своим чувствам и дошла до полного эмоционального истощения.

Куинн с каждым словом обретал все большую уверенность, проявляя качества, создавшие ему репутацию энергичного и напористого защитника.

К началу выслушивания свидетельских показаний значительная часть впечатления, произведенного Эрвином на жюри, сошла на нет. Присяжные заинтересованно поглядывали на адвоката, свидетелей, подсудимого, а более всего на Элизабет Эндикотт.

В конце концов, она была заметной личностью — богатой главой нефтяной империи, таинственной женщиной, которая после трагедии сторонилась людей, но которую теперь обвиняли в тайных встречах с любовником, скрывавшимся от полиции.

Присяжные готовились наслаждаться пикантными подробностями.

Эрвин начал допрос свидетелей с подготовительной части — он вызвал топографа, представившего план территории, фотографа, продемонстрировавшего снимки, хирурга, произведшего вскрытие, которое показало, что Карл Карвер Эндикотт был убит пулей 38-го калибра, попавшей ему в затылок и застрявшей в черепе.

Пулю представили в качестве вещественного доказательства. Выстрел произвели с такого расстояния, что следов пороха не осталось. По мнению свидетеля, выстрел был сделан на расстоянии примерно фута от покойного, который в этот момент повернулся спиной к своему убийце.

Мортимер Эрвин посмотрел на часы и драматически произнес:

— Вызываю свидетеля Хелен Мэннинг.

Хелен принарядилась перед явкой в суд. Если не считать нескольких лишних фунтов, она была хорошенькой малышкой и отлично это знала. Однако было достаточно разок посмотреть на нее, чтобы понять, что все сработало с точностью до наоборот. Вместо того, чтобы Хелен произвела впечатление на Мортимера Эрвина, он использовал на ней все свои чары и обвел ее вокруг пальца.

Хелен походила на хорошо выдрессированную собачонку, делавшую то, что от нее ожидали. Негромким гортанным голосом она поведала, что несколько лет работала у мистера Эндикотта, но решила уйти, потому что работа была для нее тяжеловатой, а ситуация в офисе стала для нее неприятной, хотя ей не хотелось беспокоить этим шефа. Она была опытной секретаршей и легко могла устроиться на другое место. Мистер Эндикотт был очень огорчен из-за ее ухода и пытался узнать, в чем дело. Он обещал, что произведет любые нужные ей изменения, но она упорно не желала объяснить ему причину своего ухода, так как молодая женщина, с которой ей было трудно ладить, содержала больную мать, нуждалась в работе, но не была таким компетентным секретарем, как Хелен, и вряд ли могла бы сразу найти себе место.

Хелен предъявила письмо, подписанное мистером Эндикоттом, где он выражал сожаление о такой потере, подтверждал, что она уволилась по собственному желанию, и давал ей превосходную рекомендацию.

Примерно в период ее увольнения до нее «дошли слухи», что подсудимый Джон Диттмар Энсел был намеренно послан в бразильские джунгли на верную гибель. К несчастью, она поверила слухам и сообщила об этом миссис Эндикотт.

— И что сказала миссис Эндикотт? — спросил Эрвин.

Куинн с ревом вскочил на ноги и обвинил окружного прокурора в непрофессиональном поведении. Он возражал против последнего вопроса и требовал вычеркнуть из протокола все показания свидетельницы.

Все, связанное с Элизабет Эндикотт, не является доказательствами против обвиняемого, и окружному прокурору это отлично известно. Это коварная попытка создать предубеждение у жюри. Куинн попросил суд не учитывать показания мисс Мэннинг и вынести порицание прокурору.

Судья Лотон отнесся к его словам вполне серьезно.

— Какова позиция обвинения в этом вопросе? — спросил он у Эрвина. — По-вашему, информация, переданная миссис Эндикотт, каким-то образом касается обвиняемого?

— Мы намерены доказать, что миссис Эндикотт передала обвиняемому полученные сведения, — ответил Эрвин.

— Вы рассматриваете это как факт?

— Ну, как предположение.

Лицо судьи побагровело.

— Вы располагаете чьими-либо показаниями, непосредственно подтверждающими это предположение, мистер обвинитель?

Эрвин уклонился от прямого ответа.

— Полагаю, ваша честь, определенные события говорят сами за себя. Я думаю, присяжным следует позволить сделать выводы…

— Я задал вам конкретный вопрос, — прервал судья Лотон. — Имеются ли у вас определенные показания, подтверждающие ваше предположение и могущие превратить его из эмоционального в юридический фактор?

Эрвин провел рукой по воротнику рубашки.

— Я бы не хотел открывать заранее то, чем располагает обвинение, — сказал он. — Если суд проявит терпение в этом вопросе, я уверен, что их связь с обвиняемым станет очевидной.

— Каким образом? — осведомился судья.

— Благодаря выяснению обстоятельств и признаниям самого обвиняемого, — ответил Эрвин.

— Контроль за порядком дачи свидетельских показаний относится к компетенции суда, — заметил судья Лотон. — Мне кажется, эти показания могут создать предубеждение, если не будет установлена их связь с подсудимым. Прежде чем продолжать допрос этого свидетеля, я предлагаю вам объяснить, как вы намерены установить упомянутую связь.

— К сведению уважаемого суда, я еще не закончил эту линию допроса свидетельницы, — сказал Эрвин.