Книга Дом с семью головами, страница 46 – Тони Бранто

– За что?

Адам посмотрел ему прямо в лицо и сказал:

– Вы точно никого не убивали в прошлом?

Доктор покачал головой.

– Ничего не понимаю. Решительно ничего.

3

Пока он томил себя рассуждениями, Карлсен изучил внутренности капота и с грустью сообщил:

– Машину завести не удастся, в этом месте не хватает большого куска провода. Его обрезали с двух сторон.

Доктор поверил на слово и не стал заглядывать. С некоторых пор он почти перестал сомневаться в словах Адама, хотя и не признавался вслух.

Было решено оставить тело на месте.

В доме стояла тишина, доктор негромко окликнул Барбару.

Секунды растягивались, казалось, прошла вечность, прежде чем из гостиной раздался кашель, а за ним – голос:

– Да, мистер Джейкобс.

Она сидела в кресле, её лица и тела касался мягкий свет пламени.

– Мне очень жаль, Барбара. Мы найдём того, кто это сделал, – пообещал Майкл Джейкобс.

Женщина не отвечала. На полу рядом с ней поблёскивал сталью оброненный нож.

– Что, если сейчас отправиться в город? – предложил Карлсен.

– А волки? – спросил доктор.

– Бульденеж сказал, что это миф и волков на самом деле нет.

– Волки есть, – обрушила надежду Барбара.

Адам спросил:

– Вы их видели?

– Ближе, чем вы думаете.

Доктор нахмурился.

– Барбара, вы не говорили…

– Иначе Патрика удар хватил бы, – жёстко ответила женщина.

И, снова обращаясь к огню, медленно произнесла:

– Я убиралась на чердаке вчера утром, оттуда видела, как эти твари бежали вдалеке, где начинаются деревья. Они вскоре исчезли. Это было незадолго до того, как из окна я увидела Урсулу с незнакомцем на краю обрыва.

Майкл Джейкобс опустился на диван и глубоко вздохнул. Глянул на часы – без двух минут шесть.

– Так не может больше продолжаться, – изрекла Барбара и встала.

– Вы куда? – доктор тоже поднялся.

– Я хочу побыть одна.

– Мы не можем вас отпустить. Потерпите. Через полтора часа рассветёт, тогда…

– Я хочу принять ванну, – устало перебила его женщина. – Можете пойти со мной, если уж так сильно за меня боитесь.

Она достала из комода свечи, зажгла одну и понесла с собой в коридор. Под бой часов доктор Джейкобс и Адам Карлсен сопроводили её до ванной, внутри всё осмотрели.

Барбара включила воду.

– Закройтесь.

Послышался щелчок.

– Я хочу проверить, в порядке ли Урсула, – сказал доктор.

Они поднялись и отперли дверь. На подоконнике горели свечи, в камине потрескивал огонь, разведённый Бульденежем. Урсула тихо спала в постели.

Заглянули к Томпсону – он лежал в той же позе, что и раньше. Мужчины спустились в гостиную, расставили повсюду свечи и расселись по обе стороны камина.

В разбитом окне оранжереи посвистывал ветер.

Доктор Джейкобс с ужасом произнёс:

– О боже, в моём доме четыре трупа!

4

– У вас кто-нибудь умирал до этого? – спросил Карлсен. – Из пациентов?

– Давно. Был случай много лет назад, я был в подчинении у одного светила. Женщина покончила с собой после затяжной депрессии.

Майкл Джейкобс устало выдохнул, после чего добавил:

– Но я не был причастен к этому. Я не давал советов ни ей, ни доктору.

– Вы работали в Шотландии?

Джейкобс покачал головой.

– На юге, метался между двумя кабинетами в Корнуолле и Девоне.

– Простите за вопрос. Как сильно вы любили Ванессу?

– Она была для меня буквально всем.

– Вы когда-нибудь ссорились?

– Ни разу. Ничего не подворачивалось.

– А тот юноша…

Майкл Джейкобс наморщил лоб.

– Какой юноша?

– Фермерский сын, если не ошибаюсь. Он был знаком с Ванессой.

Доктор нахмурился, поправил очки.

– Были какие-то сплетни. Я в них не вникал.

Минут пять они молчали.

Затем снова заговорил Адам:

– С вашей невестой вы познакомились благодаря Бульденежу?

Доктор, вздохнув, ответил:

– Да, благодаря ему.

– Когда он обратился к вам после травмы головы?

Джейкобс подтвердил и это.

– Но не той, о которой он всем рассказывал.

Доктор продолжал смотреть на него молча.

– Понимаю, вы обязаны хранить секреты пациентов, но ведь никакой пули не было, правда?

Джейкобс потёр подбородок. Не было нужды в ответе, счёл он.

– Я вряд ли ошибусь, предположив, что в юности Бульденеж дезертировал, – негромко рассуждал Карлсен. – И, боясь расстрела, был вынужден скитаться по странам, торгуя собственными картинами, чтобы выжить. Приключенческая сага с мафией – вымысел.

Доктор снял очки и долго тёр воспалённые глаза.

Потом устало изрёк:

– Это было просто наваждение. Ему мерещилось, что за ним охотятся. За ним, стариком.

– У преступлений длинные тени.

Джейкобс покачал головой и сказал:

– Он не видел преступления в своём поступке. Он всю жизнь не мог понять, почему должен тратить её не на свои мечты, а на чужие цели. Он был человеком искусства, в самой немыслимой степени.

– Он представлял для вас интерес? – спросил Адам.

– Его привела ко мне Ванесса, она жила раньше на севере. Бульденеж приезжал на похороны её отца, там она уговорила его вернуться с ней в Соммердин, из которого он в юности бежал. Он был рад поселиться в моём доме, в отдельной комнате. Дом его родителей был по соседству, но он не мог в нём жить. Он считал, что его по-прежнему ищут. Ему важно было прятаться. Даже ванна – как дополнительная защита, когда у него был приступ патологического страха. Я подыгрывал, делал вид, что лечил его.

Карлсен встревоженно заметил:

– Незнакомец за окном его здорово перепугал. Удивительно, как при этом он вообще осмелился выбежать на улицу…

– Бытует мнение, что страх сокращает нам жизнь, – доктор загадочно ухмыльнулся. – Вы в курсе, что Бульденежу было девяносто лет?

Молодой человек догадывался, он отвёл взгляд к огню и кивнул.

– Он бы прожил и до ста лет и больше. Обида на тех, кто не дал ему жить свободно, была его топливом. При этом он нуждался в защите.