Книга Надбавка за вредность, страница 41 – Вера Эпингер

Определенно, доказать мою вину труда Воронцову не составит.

«В чем дело? Зачем тебе это? Думаешь, я просто так сделал вид, что мы не знакомы?»

«Расскажи. Это мое желание. Пожалуйста. Но я должна это слышать».

Надеюсь, что Максим будет благоразумным… Едва остановила себя — чуть не начала грызть ногти, как в детстве. Только этого не хватало. Так. Лена… пока не забыла.

«Узнала, кто такой Максим».

«Кто?! И почему смской?»

Нервно усмехнулась.

«Державин, Лен. Он — Державин».

Присланный Леной ответ стоило подвергнуть самой жесткой цензуре. Представляю, что она мне скажет, когда мы встретимся. Только положила телефон на стол, как дверь в кабинет Воронцова открылась, и вышли мужчины.

— Так что смотри, Воронцов. Я буду стоять на своем. И интересы Белоярцева меня не волнуют. Ты знаешь, если мы не подпишем договор на условиях моего клиента, то мы не подпишем его вообще. Решайте.

— Упертый, — недовольно покачал головой Воронцов. — Я тем более уступать не собираюсь. Белоярцев точно дал понять, что именно этот пункт должен остаться неизменным.

— Дурак твой Белоярцев, — хмыкнул Державин. — Ни один грамотный собственник никогда не включит это условие в договор аренды. Пускай ищет другого лоха.

— Это вам нужно получить прибыль от своей недвижимости, а не нам.

— Кирилл, не начинай. Я прекрасно знаю твои методы. Я выучил тебя всего вдоль и поперек. И со мной твое «выгодно» не работает, — тут Державин посмотрел на меня. — Кира, секундочку… только сейчас понял, что ваше лицо кажется мне знакомым… не знаете, где мы могли видеться?

Как и предполагалось, Воронцов сразу же подобрался и бросил на меня хищный взгляд.

Совсем по — настоящему нахмурилась, будто задумываясь.

— Точно! — вдруг расплылся в улыбке Максим. — Это вы красуетесь на новом рекламном баннере конноспортивного клуба «Легион». Только волосы у вас там другого цвета. Потому и не признал сразу.

Что? Какой еще баннер? Мое вытянувшееся лицо изрядно позабавило Державина. Нахмуренный же Воронцов, практически не моргая, смотрел на меня.

— Вот же, полюбуйтесь. Вы разве не знали? — и Максим показал на своем смартфоне фотографию огромного билборда. А там я с Мишкой и реклама клуба. И фото как раз с фотосессии. Откуда?

— Мишка, — не сумела сдержать расплывшиеся в улыбке губы. Как красиво — то! Как раз момент, когда я подняла ахалтекинца на свечу. И волосы, подхваченные ветром, красиво летят…

— Мишка? — тут же насторожился Воронцов.

— Точно же! Мишка! — подыграл Державин, получив от Кирилла Романовича непонимающий взгляд. — Я же и правда вас видел, Кира. На этом коне. Как раз, когда фотосессия у вас была. Этого красавца — жеребца же Мишка зовут. Но полная кличка… из головы вылетела. Напомните, пожалуйста.

— Михмалли — Гели, Мишка, — автоматом ответила я.

Неужели вот он момент истины? Откровенно взглянула на Воронцова. А он стоит, как в воду опущенный. Понять не может. И тут… просто монументальное:

— Так жеребец Мишка — это лошадь? — и бровь так приподнимается медленно.

— А вы что подумали? — улыбнулась я.

Тут-то и Державин вдруг понял, что происходит нечто, не вписывающееся в его план. Переводил взгляд с меня и на Воронцова и обратно.

— М-да, — только и выдал Воронцов. — Пошли, поговорим внизу.

— До встречи, Кира, — подмигнул мне Максим, но глаза серьезные. Догадывается, что дело нечисто. Звонить будет…

Наконец-то я смогла спокойно доесть торт! Заодно пыталась понять, откуда на билборде появилась моя фотография… мне не жалко, но возникает вопрос: почему этих фото нет у меня?! Хотя думать о том, что мое лицо теперь увидит тьма народа, несколько жутковато… И чья, интересно, это была идея? Случаем не Светланы? С неё станется сделать такую подлянку.

Воронцов вернулся неожиданно. По крайней мере я, поглощенная разглядыванием своей фотографии на сайте «Легиона», не сразу заметила, что он уже в приемной. Медленно подняла на него глаза, взглянув из — за экрана ноутбука.

— Кира, — начальник знакомо потер затылок, волнуется. — Я вынужден принести вам свои извинения. Предполагаю, что Витек это тоже жеребец? В смысле лошадь?

Я снисходительно улыбнулась, как неразумному ребенку, выспрашивающему очевидные вещи.

— Не совсем. Витек, точнее Винтеркайзер, мерин.

— Ясно, — вздохнул Воронцов и внимательно посмотрел мне в глаза. — Вы позволите посмотреть фото поближе?

— Пожалуйста, — мотнула головой и, приглашая, отодвинула свой офисный стул на колесиках чуть в сторону. Воронцов прошел за мой стол, встал совсем рядом. Несколько долгих мгновений разглядывал фото, а я украдкой наблюдала за ним.

— Красивая фотография. Лошадь хм… Мишка породистый?

— Очень, — вновь улыбка. — Чистокровный ахалтекинский жеребец.

— Вы очень лаконично смотритесь вместе. Не боитесь упасть?

— Нет, — я пожала плечами и удостоилась вопросительного взгляда. — Упаду, и что?

— Вы можете убиться, — резко заметил Воронцов. — Получить травму.

— Могу, — не стала спорить я. — Но я столько раз падала и столько раз поднималась, что даже не задумываюсь о неблагоприятном развитии событий. Это стоит того, поверьте. Тяжело словами описать то, что чувствуешь, когда летишь навстречу закату. А еще знать, что лошадь тебе доверяет… несравнимо ни с чем. С ними спокойно, не о чем волноваться. Мне стоит лишь коснуться рукой бархатного носа или прижаться к шелковистому боку, чтобы забыть обо всем.

Сама не заметила, как разоткровенничалась. Для меня лошади были настоящим живым воплощением сказок. И я любила говорить о них.

— Вы открываетесь мне с совершенно другой стороны, Кира. Сегодня… сегодня я повел себя недостойно. И мне неприятно от того, что я вас обидел. Почему вы сразу не сказали, что по телефону разговаривали о лошадях?

— А вы бы поверили? После всех этих фразочек?

— Конечно, нет, — усмехнулся начальник и оторвался от созерцания фотографии. — И все это время вы молча проглатывали мои оскорбления. Я поражен.

— Да бросьте, Кирилл Романович. Каждый имеет право на мнение. То, что у вас сложилось обо мне именно такое, и моя вина.

— Так вы примите мои извинения?

Молча кивнула и встала со стула, подходя к полкам с папками. Воронцов тоже открылся мне в новом свете — оказывается он может быть нормальным, когда захочет.

— И еще… Зря вы сказали про кольцо. Вы такую свинью мне подложили…

— Я растерялась, — пожала я плечами. — Сказала первое, что пришло в голову. Извините.

— Ладно, сказали и сказали. Машину времени не изобрели… — потер переносицу Воронцов. — Только вы не надейтесь, что я действительно подарю вам кольцо.