Книга Он - моя тайна, страница 9. Автор книги Оливия Лейк

Максим достал из кармана презерватив и ловко натянул на крупный член. Я нависала над ним, не спешила оседлать, наслаждалась волшебством его пальцев, доводивших меня до края.

— Макс… — простонала, когда он жестко обхватил мои бедра и резко насадил на себя.

Мы целовались как в первый раз. Так, как это бывает у юных и влюбленных, которые дорвались до близости. Мы дышали часто и вместе, стонали в губы, срывали медовую спелость негаданной встречи.

— Не могу больше… — прошептала и меня накрыло сладким оргазмом.

— Я тоже, — Максим сжал меня до хруста и бурно кончил, толкнувшись в меня последний раз.

Я упала ему на грудь, дыхание восстановить хотела, пальцами по скулам скользя, рисуя нежный узор на его лице. Максим взял мой подбородок и приподнял, смотрел пристально, и мне не нравился этот взгляд.

— Высший балл тебе: и за технику, и за артистизм.

Я дернулась, вырваться хотела.

— Гимнасткой ты всегда была посредственной, а вот трахаешься до сих пор с душой.

А вот это действительно больно.

— Мерзавец… — я замахнулась, но Максим перехватил мою руку.

— Не советую, Дюймовочка.

— Пусти! — дернулась я. Он до сих пор во мне. Даже член не вытащил, а уже оскорбляет. — Что, в Лондоне девушки закончились, что ты ко мне прибежал? Или никто не трахается с душой?

— Жаль, что у тех, кто трахается с душой, души нет.

— Ты про себя?

Макс клацнул челюстью и пальцами в мои бедра впился. Он не просто во мне был. У него стоял. Я стенками чувствовала каменную эрекцию.

— Будешь дергаться, решу, что готова на второй акт.

— Не дождешься! — и снова попыталась соскочить, тщетно. — Пусти, ты не один! Мне всю ночь работать!

Синяки останутся точно. Больно было.

— Ты со всеми такая душевная?

— Тебе какая разница?! — я испытывала странное мазохистское удовольствие, поддерживая его мнение обо мне. И садистское тоже, потому что Максиму неприятно знать, насколько я морально разложилась. Если он, оскорбляя меня, шлюхой обзывая, ждал, что оправдываться начну, то прогадал. Мне не важно, что он думать обо мне будет, когда укатит в свой чопорный Лондон. Пусть пресным англичанкам вставляет!

— Я хочу тебя, Дина, — неожиданно признался. — Сколько стоит твоя ночь? Штуку, две, пять? Сколько тебе нужно?

— Засунь свои деньги, — я склонился к его губам, языком по ним провела, — себе в задницу.

— Задница — это неплохо, — улыбнулся и рванул вперед, снова атакуя меня. На столик возле дивана уложил, рот поцелуем закрыл, одним движением медленно и мучительно разрезал тугие стенки.

— Сволочь… — бросила и дугой выгнулась. Мне терять уже нечего. Это моя последняя ночь в клубе и с этим мужчиной. Одна ошибка наплодила столько злости и боли, что не разгрести.

Макс увеличил темп и с такой же скоростью пальцами меня ласкал. Разрядка наступила стремительно, но принесла одно опустошение. Слишком много ненависти, чтобы испытать блаженство.

— Черт! — выругался, и я открыла глаза.

Господи, ну за что мне это! Презерватив порвался. Не выдержал повторной эксплуатации.

— Прости, — поднялся Максим. — Я виноват.

Он поправил одежду и достал визитку.

— Если будут проблемы, сообщи. Решу.

Я истерично расхохоталась. Решит он! Какая самоуверенная наглость.

— Почему ты так жесток со мной? — задала дурацкий вопрос. Но ведь прошло пять лет, неужели до сих пор не отпустил ситуацию.

— Ты разбила мне сердце, Дина.

— Тогда мы квиты.

Макс криво усмехнулся и засунул визитку мне в бюстье, которое успела поправить. Я промолчала, на липкое от семени тело шорты натянула, поднялась и все-таки влепила ему вторую пощечину.

— Фак! — зло бросил он, но не пытался предотвратить мой выпад.

— Видеть тебя больше не хочу, — и пошла на выход. Домой поеду. Больше я здесь не работаю.

— Я буду в Москве еще три дня, — услышала в спину. — Позвони, если соскучишься.

Я обернулась, визитку под ноги бросила и средний палец показала. Это все, что получит от меня впредь. Все!

Прошлое

Дина

Сигарета подрагивала у меня между пальцами, а тошнота стояла где-то в горле. Я не курила, но сегодня крепким кофе запила целую пачку. Чтобы в глазах потемнело, чтобы вывернуло наизнанку, чтобы не было этих двух полосок на дешевом тесте на беременность.

Это какой-то заговор, не иначе! Я не могла быть беременной! Я выпила Постинор ^[2] практически сразу. Забрала свои вещи, выбежала из клуба и уже у дома в круглосуточной аптеке купила препарат. В моей жизни слишком много проблем, чтобы надеяться на русский авось. И тем более я не могла позволить себе стать матерью-одиночкой. У меня нет на это ни сил, ни желания, ни денег. О том, чтобы с Барсовым поговорить и речи не было. Он, наверняка, уже вернулся в Англию и думать забыл о своей оплошности. Да и в целом обо мне.

Что он может сказать? Что сделать? Уничтожить язвительными замечаниями и растоптать, бросив напоследок несколько сотен баксов. Сама разберусь.

Я снова посмотрела на тест и решительно допила кофе. Наверное, это вредно, но рожать я все равно не буду. По моим подсчетам срок не больше шести недель. Это должно быть легко. И вообще там не человек, а зернышко граната! Именно так нужно думать. Я не могла позволить себе ребенка, просто не могла. Я даже собаку не заводила, потому что времени заниматься ей нет, как и денег содержать. А младенец…

В дверь позвонили, и я, оставив кружку на подоконнике, открывать пошла. Настя приехать должна. Контакты врача привезти и меня утешить. Она своему будущему малышу радовалась, а я места от безысходности найти не могла.

— Женя? — удивилась я. Не ожидала его приезда. Да и не одета совсем. Майка растянутая и треники домашние. Про круги под глазами молчу.

— Тебя не было на тренировке. Сказали ты плохо себя чувствуешь, — он осмотрелся и слегка улыбнулся: — Можно войти?

Я пропустила его и дверь закрыла.

— Кофе, чай? — поинтересовалась, когда в кухне оказались.

— Чай, спасибо.

Пока возилась с чайником, не заметила, как он на балкон вышел: пепельница, остатки кофе, тест-полоска…

— Дина, все нормально? — напряженно произнес, ткнув пальцем в окурки.

— Извини, — сухо проговорила, — у меня тут не прибрано.

Я пыталась все разом убрать, в итоге пепельница упала, а пепел вместе с измятыми фильтрами разлетелся по кафелю, и все это безобразие накрыло тест на беременность. Положительный. Я не выдержала и сползла по стене, глотая слезы. Зачем я вообще в Москву приехала?! Может, ну ее, столицу эту? Обратно в Сочи к маме и папе? Пять лет сплошной борьбы!