Книга Только (не) трогать, страница 42 – Лана Вейден

Немедленно вырываю руку.

— Да вы… да вы… сумасшедший! Настоящий извращенец!

Срываюсь с места и, спотыкаясь, бегу к выходу. Распахнув дверь, выскакиваю на площадь и ныряю в какой-то переулок.

Марк быстро меня нагоняет.

— Так спешишь в квартал красных фонарей? Он в другой стороне, София.

— Оставьте меня в покое!

— Как же это предсказуемо: заварила кашу — и в кусты! Но виноват опять я. Я — плохой, а мисс ван дер Лейден — невинное создание.

Ничего ему не отвечаю. Оглядываюсь по сторонам: скорее бы найти то, что мне нужно! Сворачиваю за угол: наконец-то!

Вывеска ночного клуба радостно мигает тремя цветами: синим, зеленым и желтым.

Забегаю внутрь и ищу глазами барную стойку.

Ну что ж, Марк, сегодня ты хорошо развлекся. Теперь моя очередь.

— Нужна помощь? — ко мне подходит высокий парень в черной марке.

— Да… э-э… я хочу… — кажется, я забыла почти все английские слова. — Хочу выпить.

— О`кей. Пожалуйста, покажи документы, а я покажу бар. Кстати, сегодня для девушек приветственный напиток бесплатно.

Кивнув, достаю паспорт. Парень даёт мне купон и ведет к барной стойке.

Протискиваясь сквозь разгорячённую толпу, зажмуриваю левый глаз. Это ужасно! Громкая музыка болезненно стучит в висках, свет, мигая красно-синими всполохами, сводит с ума, полураздетые люди толкают со всех сторон.

Но после Велком Дринк должно стать легче.

Подхожу к бармену и отдаю купон. Он наливает в бокал жидкость янтарного цвета (лучше не знать, что это такое!), добавляет туда фрукты, лед, и протягивает мне.

Стараясь ни о чем не думать, пью и морщусь — какой приторный вкус!

— Что-нибудь еще?

Присаживаюсь за стойку и кладу на неё двадцать евро.

— Джин с тоником на все.

Бармен ставит передо мной два стакана. Закрываю глаза, чувствуя, как всё ужасное постепенно становится не столь ужасным. Вот и замечательно, но…

— София! — внезапно доносится над ухом сердитый голос Марка. — Это еще что такое?

Открываю глаза, стараясь сохранить невозмутимый вид.

— Это? — кричу, кивая на джин с тоником. — А разве непонятно? Это — мои невыплаканные слёзы после общения с вами, а это, — показываю ладони, на которых остались шрамы от падения в парке, — меня зацепили острые грани вашего интеллекта! Еще какие-то вопросы есть?

— София, хватит! Пойдем, — он кладёт руку мне на плечо.

Я тут же ее сбрасываю. Беру стакан и залпом выпиваю коктейль.

— Никуда я с вами не пойду!

— София, что ты хочешь мне доказать?

Мы пытаемся перекричать музыку.

— Ничего! Я просто хочу веселиться! Как все нормальные люди! Потому что я — такая же, как и все люди! Не верите? Вот, смотрите!

Выпиваю второй стакан. Вскакиваю со стула. Расстегиваю куртку. Улыбаясь, распускаю волосы и начинаю перед ним танцевать.

— Ну как вам такое?

Мне и правда становится весело. Страхи притупляются: я готова к любым подвигам.

— Ты ведь знаешь, что так проблемы не решишь? Только хуже сделаешь!

— Повторяю: у меня нет проблем! Кроме вас, конечно! Уходите!

— Всё, хватит! — он хмурится, хватает меня за талию, прижимает к себе и тащит к выходу.

— Что за сам… сам…

Полностью выговорить «самоуправство» не получается.

Упираюсь. Бью его по рукам, пытаясь вырваться, но на нас никто не обращает внимания.

На улице Марк прижимает меня к фасаду соседнего дома — так крепко, что невозможно пошевелиться. Глаза сверкают — заметно, что он вне себя от злости.

— Что вы…

— Молчи! Слушай. Меня. Внимательно. Твои приключения закончились. Сейчас мы вернемся в гостиницу, и до утра ты уже никуда не выйдешь. Даже если мне придётся тебя связать.

После этого он меня отпускает. Чувствую, как кружится голова. Вдохнув свежий воздух, топаю ногой.

— Нет! Возвращайтесь, куда хотите, а я пойду на Лейденскую площадь. Думаю, я имею полное право туда сходить.

— Ты. Пойдешь. В гостиницу.

Его вид не даёт усомниться: если продолжу упрямиться, мне не поздоровится.

Но внутри вдруг просыпается другая София — отчаянная, хитрая, безрассудная. Почему-то возникает безумное желание сломать этого человека, подчинить своей воле — хоть на короткое время. Выиграть — даже если потом придётся заплатить за это высокую цену.

Я склоняю голову, умоляюще складываю руки и говорю срывающимся голосом:

— Ну пожалуйста… Марк…

Первый раз в жизни я обращаюсь к нему по имени.

Потом поднимаю голову и смотрю ему в глаза. Покорный взгляд даётся на удивление легко. Касаюсь рукой его плеча.

— …для меня это очень важно…

Вижу, что он в замешательстве.

— … может, больше такой возможности уже никогда не будет!

Марк колеблется. Смотрит на меня всё так же хмуро и сердито. Но в конце концов соглашается:

— Ладно. Я тебя туда отведу.

Подпрыгиваю от радости.

— Спасибо-спасибо-спасибо!

— Только молчи!

— Конечно-конечно! Уже молчу, тсс… — делаю вид, что прикладываю палец к губам.

Голова еще кружится, перед глазами скачут цветные пятна, ноги подгибаются, но внутри все ликует — первая победа за мной! Теперь осталось сделать так, чтобы этот вечер Майер запомнил на всю жизнь.

Залитая огнями Лейденская площадь содрогается от громких звуков: выступают уличные музыканты.

«Go, go, go! Ale, ale, ale!»

Несмотря на боевой настрой, всю дорогу в животе тревожно покалывало, а теперь снова нападает непринуждённая беспечность. Начинаю хлопать в ладоши и двигаться в такт музыке.

— Ты обещала вести себя прилично! — недовольно говорит Марк.

— А вот и ничего подобного! Я обещала всю дорогу молчать! И молчала. Но сейчас — извините. Это — моя площадь, и я имею право делать здесь все, что захочу.

Марк застывает, словно я застала его врасплох, но быстро приходит в себя.

— Всё понятно. Возвращаемся назад.

— И никуда мы не возвращаемся! Впрочем, сами можете идти куда угодно!

Помахав ему рукой, протискиваюсь сквозь толпу, окружившую музыкантов. Многие снимают выступление, значит, Марк меня не тронет — ему такая «слава» точно не нужна.

Музыкантов двое: оба — мужчины средних лет. Закончив играть, они начинают говорить между собой по-русски: «Ну что? Еще часик — и по домам?»