Онлайн книга «Фальшивая невеста мажора»
|
За столом я все еще чувствую шлейф нашей недавней близости. Может быть, оттого мне настолько неловко? Улыбаюсь официанту и залпом осушаю бокал игристого. Пузырьки приятно щиплют гортань. – Оставьте бутылку, – просит Марк официанта, но смотрит при этом на меня. Официант снова наполняет мой бокал и удаляется. – Это была разовая акция, – смотрю на хрупкое стекло с шипучей розовой жидкостью, начиная теребить салфетку под тарелкой. – Если ты хочешь меня споить, то не выйдет. Марк лениво улыбается, но, видимо, решает проигнорировать мое замечание, потому что переводит тему. – Почему ты поступила сюда, а не в Москву? – Честно? Просто хотелось уехать подальше от родного дома. В Москве я бывала нечасто, а сюда приезжала в гости к папиной сестре, почти каждое лето. Три года назад она переехала в Ригу. Предлагала жить у нее в квартире. – Почему отказалась? – Не хотелось быть обязанной. В общаге проще. – У тебя плохие отношения с родителями? Марк кладет ладонь на стол, принимая максимально расслабленную позу. Я же, наоборот, сжалась, как еж. Может быть, и неплохо выпить еще бокал. – Неидеальные, – пожимаю плечами и ловлю его взгляд. – Что насчет тебя? Руслан забавный дядька. Зачем ты хотел его обмануть? – Какое-то время был уверен, что он хочет присвоить себе бизнес моего отца. – Были предпосылки? – Мне так казалось. – А сейчас? – Сейчас все иначе. Почему твоя подруга три года назад не рассказала, что это была ты? Я сразу понимаю, о чем он. Мы раз за разом возвращаемся к ночи на той вечеринке. – Я ее об этом попросила. – Зачем? – Не хотела в тебе разочаровываться. Знаешь, так бывает. Ты видишь человека, сопоставляешь его с красивой картинкой, он видится тебе гораздо лучше, чем есть на самом деле, и в какой-то момент ты дико боишься разочароваться в своих утверждениях. – То есть я для тебя красивая картинка? – Марк улыбается. – Так меня еще не называли. – Твой образ – картинка. Не ты. – Ты мне понравилась в тот вечер. Это так интересно, когда симпатия рождается где-то в подсознании. Я понятия не имел, как ты выглядишь на самом деле, но твой голос, слова, взгляд – все в тебе забралось на подкорку. За один вечер. Не думал, что так вообще бывает. С каждым сказанным словом дышать становится все труднее. Я анализирую его откровения и не могу поверить, что слышу это… Это приятно и пугающе одновременно. Чтобы сбить морок признания, я делаю то, что часто практиковала в разговорах с мамой, чтобы сбить ее с мысли и перестать капать мне на мозги. Перебиваю каким-то совершенно не имеющим к разговору вопросом. – Ты умеешь играть на гитаре? – хватаюсь за ножку бокала и придвигаю его к себе. Марк на секунды сводит брови к переносице, но почти сразу расслабляется и кивает. – Серьезно? Умеешь играть? – Тебя это удивляет? – Нет, просто не могу представить у тебя в руках гитару. Я ходила в музыкалку, но мне медведь на ухо наступил. Вообще нет ни слуха, ни голоса, ни чувства ритма. Помню, как мама была этим шокирована. У моей подруги был великолепный голос, а меня природа данным талантом обделила. На какое-то время это стало настоящей трагедией в нашей семье. Какой же абсурд! – Это точно мало похоже на трагедию, – Марк пожимает плечами и, словно сорвавшись с цепи, начинает заваливать меня вопросами. Про кино, музыку, интересы, путешествия. О последнем мне особо рассказать нечего, но в какой-то момент я ловлю себе на том, с каким интересом слушаю его рассказы про другие страны. – Здорово увидеть полмира, когда тебе нет еще и двадцати пяти. Многие могут об этом только мечтать. За время наших простых разговоров я даже не заметила, как Марк придвинулся ближе ко мне, и теперь мы сидим рядом, а не друг напротив друга. – Иногда для счастливой жизни этого оказывается ничтожно мало, – он снова улыбается, но я отчетливо понимаю, что именно сейчас он делает это не по-настоящему. – Да, ты прав… – Когда умер отец, все изменилось. – Это большая трагедия. Извини, я не хотела затрагивать эту тему. – Игнорировать ее тоже странно. После его смерти все стало просто по-другому. – У тебя очень классная мама. Веселая такая, добрая. На словах о его матери я и правда вспоминаю ее негромкий, но заразительный смех. – Веселая, да, – Марк кивает и отводит взгляд. – Я слышала, что она телеведущая… – Она журналист. Но была и телеведущей, последние годы не работает на камеру. Иногда только пишет статьи. Разговор начинает просаживаться. Атмосфера становится напряженной. Марк неохотно говорит на эту тему. – Здорово, – скребу ногтем по ножке стула. Ну вот кто меня за язык тянул?! – Моя мама – бухгалтер, – решаю перевести тему на себя. – Теперь, наверное, понятно, почему я выбрала эконом, всю школу мозг этими цифрами мне выносила. Это же перспективно. Можно найти достойную работу, лучше в иностранной компании, чтобы хорошо устроиться в жизни. – Тебе для этого нужен языковой лагерь? – Нет, то есть… Мне нравится. Вру ему и самой себе. Я терпеть не могу иностранные языки, это просто установка с детства и уже взрослое понимание, что знание языка действительно важно и может очень пригодиться в будущем. Но нет, лично мне все это не нравится. Все это я проговариваю про себя, но Марк будто слышит мой внутренний диалог и откликается на него, решая перебить чем-то позитивным. – Тут на крыше хорошая смотровая, летом используют как террасу. Красивый вид. Пойдем? – протягивает руку. – Пошли. Мы выходим на крышу в куртках. Ветер треплет волосы, даже приходится спрятать руки в карманы, потому что пальцы начинают леденеть почти сразу. Подхожу к самому краю, упираясь локтями в высокое ограждение, и смотрю на пестрящий огнями город. – Красиво. Очень красиво. Дух захватывает. Марк останавливается позади. Я чувствую его близость, он больше не напрягает, наоборот, мне хочется, чтобы он прикоснулся. Именно это он и делает. Заключает меня в кольцо рук, прижимаясь щекой к виску. От его мягкого вторжения голова кругом идет. Закрываю глаза, вдыхая холодный воздух, который смешивается на ветру с запахом мужского парфюма. – Я завтра улетаю, – он произносит это негромко. Над самым ухом. – Что? |