Книга Моя фиктивная жена, страница 43 – Лариса Петровичева

— Это косвенная улика, — подала голос я. — Кто угодно может прийти в банк и взять деньги. Разве нет?

Максим уважительно кивнул.

— Совершенно верно, Хельга, — согласился он. — Но меня поволокли в допросную почти сразу же после того, как я вышел на улицу Цветов.

— Там располагается здание банка, — объяснил Анарен, увидев, что я не понимаю. Максим снова кивнул.

— По счастью у меня тоже нашлись те, кто смог заглянуть с деньгами, — продолжал он. — Жаль, конечно, что они пришли уже после галстука святого Иосифа. Послушай, Анарен, я вижу, что ты мне не доверяешь до конца. И правильно делаешь! Я бы тоже не доверял. Но я здесь только потому, что мне нужна правда. Это моя работа… и моя жизнь.

Некоторое время мы молчали, и я, честно говоря, не знала, что и думать. Максим выглядел и говорил совершенно искренне. Впрочем, это могла быть маска, надетая профессионалом.

— Хорошо, — кивнул Анарен. — Но что мы с тобой вообще сможем сделать из этой глуши? Нас выкинули из жизни. Я не создам артефакт, который спасет короля. Ты не найдешь того, кто будет его убивать.

Максим тонко улыбнулся. Прикрыл глаза.

— Лунное серебро, — произнес он. — Редчайшая вещь, металл, который способен усилить артефакт намного сильнее, чем это делает золото. Что, если гномы отправят в подарок государю первую добытую каплю? А его высочеству — вторую?

Я кивнула — да, была такая традиция: первые добытые металлы отправляли владыке в знак почтения. И лунное серебро не могли не отправить.

— И я сделаю артефакт, который разрушит любой яд и остановит любую пулю, — задумчиво произнес Анарен. — Lanthan-an-mahn, божественный щит. Если его сделать на лунном серебре, то король спасен.

Максим согласно кивнул. Его улыбка сделалась шире.

— А капля для принца? — спросила я. — Что будет в ней?

Максим с любопытством посмотрел на Анарена, и я увидела, что мой муж полностью вовлечен в работу — он сейчас выглядел так, словно перед ним раскрылась огромная книга, и Анарен с головой погрузился в таинственные письмена на ее пожелтевших страницах.

Может, у нас все получится. Во всяком случае, мне хотелось в это верить.

— Я когда-то слышал о заклинании Честной болтовни, — усмехнулся Анарен. — Его использовали для того, чтобы добиться признания в любви. Беда в том, что оно очень нестабильное, работает хорошо если через раз.

Максим кивнул.

— Да, я знаю о нем. Если бы оно было более устойчивым, то мои коллеги не пользовались бы пыточным инструментарием. Знай записывай за тем, кто выдает свои секреты.

— Только представьте, — предложил Анарен. — Его высочество приходит к отцу во время заседания Государственного совета и говорит: «Государь, я собирался вас убить. Для этого я организовал подброс артефакта, который прибыл якобы от того, кому вы доверяете. И законопатил того, кому вы доверяете, в северную глушь, чтобы он ничем больше не смог помочь вам — после того, как не смог его убить. А еще я затеял то-то и то-то».

Мы с Максимом дружно рассмеялись — очень уж выразительным было в эту минуту лицо Анарена.

— Честная болтовня толком не держится на металлах, — сказал Анарен уже серьезнее. — А вот лунное серебро, возможно, сможет ее ухватить. Попробуем.

Он вздохнул и добавил:

— Что еще нам остается, правда?

* * *

Анарен

Проблема была в том, что я никогда не работал с лунным серебром.

Я вообще никогда его не видел — в музеях не считается. Лунное серебро было редкостью, и я понятия не имел, как буду выкладывать на нем рисунки. К тому же, их следовало замаскировать — король и принц не дураки, при всей их алчности они даже близко не подойдут к тому, что может быть артефактом — и замаскировать так, чтобы никто не догадался об истинной сути двух капель лунного серебра.

Работать надо было быстро. Работать надо было так, чтобы Енко ничего не заподозрил и не рассказал своим хозяевам о том, что я намереваюсь сделать.

Впрочем, если Максим провокатор, то он и сам расскажет о том, что ссыльный артефактор намеревается убить короля и принца.

Мне оставалось только надеяться на то, что мы все-таки играем на одном поле. Можно было остаться на севере — почему бы не жить там, где тебя уважают и носят на руках — но вести жизнь не ссыльного, который не может выехать в соседний поселок, а достойного гражданина, занятого своим делом и своей жизнью.

Задумавшись, я даже не услышал, как Хельга вошла — очнулся только тогда, когда она приблизилась к моему креслу и обняла меня за шею. Я поймал ее руку, поцеловал пальцы, пахнувшие мылом, и Хельга спросила:

— Ты уже решил, что мы будем делать?

Многие годы я был один — а теперь нашел это «мы», и мне нравилось, как оно звучало.

— Пока думаю, — признался я. — Мне нужны капли лунного серебра. Твой отец поможет?

— Конечно! — воскликнула Хельга. — Он не подает виду, но очень расстроен нашей ссылкой. Законопатили порядочных людей в такую глушь…

— Скоро это будет не глушь, — улыбнулся я. — Хаттавертте превратится в туристический центр и главный пункт добычи лунного серебра в королевстве. А еще тут будет жить знаменитая писательница Хельга Эленандар, и народ станет приезжать сюда только для того, чтобы ее увидеть.

Хельга рассмеялась, а я обрадовался — это же так хорошо, когда твой труд наконец-то получает признание. Она была талантлива — и ее талант оценили по достоинству. «Моя жена писательница», — подумал я, и Хельга ответила уже серьезно:

— Отец даст тебе доступ в шахту. Ты все сможешь сделать.

— Что ты! — воскликнул я. — Ни в коем случае! Тут множество глаз, готовых смотреть, и ртов, готовых доносить. Никто не должен узнать, что я прикасался к лунному серебру. Капли нужно вынести из шахты и принести в мою лабораторию. Работать буду ночью, часа в два начну. Это самое глухое время, все спят.

Хельга понимающе кивнула. Мне показалось, что она запоминает каждое слово, каждое движение, каждый звук — вой ветра за окном, метель, комнату, озаренную лампой — и потом все это вдруг снова оживет в одной из ее новых книг.

— Хорошо, я ему скажу, — ответила она. — Слушай, даже не верится, что нас освободят.

Я помолчал и негромко спросил:

— Как бы ты смотрела на то, чтобы потом остаться здесь? Я понимаю, что Хаттавертте это медвежий угол, что здесь очень скучно… Звучит странно, конечно, но мне тут дышится легче.

Хельга пересела в соседнее кресло, пожала плечами.

— Знаешь, самое главное, чтобы мы были свободны. А вещи перевезти всегда можно. Купить что-то… — она вдруг рассмеялась и воскликнула: — Ох, Анарен, ты спрашиваешь о каких-то пустяках! Неважно, где мы будем. Совсем неважно. Главное, что ты будешь со мной, а я с тобой. А все остальное устроится потихоньку.