Книга Попаданка для герцога?, страница 41 – Алёна Цветкова

– Тварь! – выдохнул Аталрик, – ты знала…

Но герцог не дал ему договорить. И я почему-то порадовалась, что он такой негуманный. И, вообще, это страшно приятно, когда мужчина готов защищать тебя не только от действий, но и слов…

Сундучки Фипп выносил из чулана по одному, пока мы с герцогом стояли здесь, следили, чтобы Аталрик не сделал какую-нибудь глупость. Но он не сказал ни словечка. Только болезненно кривился и слизывал кровь с разбитой губы… А вот Клати удивила:

– Это мое! – закричала она со слезами в голосе, – мое! Я его дочь! Я графиня! Наследница!

А ведь такое и правда возможно, ахнула я про себя, и Гизелла вполне могла родить ребенка не от Аника, а от его сиятельства. Но вот герцог так не думал.

– Кто тебе сказал такую глупость? – рассмеялся он, – ты совершенно точно не имеешь никакого родства с бывшим хозяином этих земель.

Клати рыдала и ничего не ответила. Но вместо нее спросила я:

– Но откуда вы это знаете, сэр?

– Граф был бесплоден, – пожал плечами он, – все это знали. Какая-то болезнь в юности… не помню подробностей. Но в свое время по этому поводу был большой скандал.

– Аталрик, – провыла Клати сквозь слезы, – это правда? Ты мне врал?

– А то сама не знала, – фыркнул эта сволочь, – в тебе же нет ни капли магии. Могла бы и догадаться, что ты всего лишь дочь садовника.

– Но ты говорил, – зарыдала она с новой силой, – что женишься на мне. Потому что я графиня.

– А ты, дура, и уши развесила, – хохотал Аталрик, и мне захотелось как следует ему врезать.

Я знаю, мало чести, бить связанного человека, который не может сопротивляться. Но пощечину негодяю я отвесила от всей души. И добавила:

– Это тебе за Клати, гад.

И размахнувшись ударила второй раз:

– А это за Гизеллу, Трилл и лекаря.

За себя бить не стала. За меня он уже от его светлости получил. Аталрик смотрел на меня с ненавистью и, наверное, жалел, что не убил. Но я его больше не боялась. Не сейчас, когда я была за спиной его светлости. Не физически, а вообще… Я каким-то шестым чувством поняла, что теперь нахожусь под его защитой.

– Пойдем, мой маленький воинственный кролик, – рассмеялся он, – а то до завтра наш бедный пленник не доживет…

Сундучки стояли в гостиной и притягивали к себе взгляд. Ужасно хотелось открыть их и узнать, что же там внутри. Золото? Бриллианты? Что?

А еще я волновалась, оставят мне какую-нибудь долю от найденных сокровищ или нет… ну, это же мой дом. И нашла, получается, их тоже я. Без меня они никогда не догадались бы, что это за скрипучая половица.

– Леди Лили, – мои размышления прервал усталый голос герцога, – уже поздно. Вам сегодня досталось… идите спать.

– Н-но, с-сэр, – я даже заикаться начала от возмущения, – я тоже хочу посмотреть, на сокровища! И я совсем не устала, – заверила я его светлость.

– Зато мы устали, – примирительно улыбнулся Фипп, – леди Лили…

– Идите, – тон герцога стал жестче. Я так расстроилась, что чуть не расплакалась. И его светлость смягчился, – мы тоже устали, леди Лили. Мы вскроем их завтра. Обещаю…

– Хорошо, – вздохнула я, – но помните, вы обещали!

Я дошла до своей комнаты и взялась за ручку двери. И тут же поняла, нет, я не смогу спать там… Не потому, что мне до ужаса страшно, хотя и это тоже, но и потому, что там разбито окно. А значит очень холодно. Мне кажется, я даже через дверь чую, что всю спальню выстудило.

Я постояла еще немного у двери, которая в моем воображении покрылась изморозью, и решительно сделала шаг в сторону свободной гостевой спальни. Той, которую занимал лекарь. А его светлость пусть ночует в комнате Аталрика… или в моей… если не боится мороза.

Мне казалось, я не засну, но стоило только завернуться в одеяло, приготовившись к бессоннице, как я сразу задремала. Сквозь сон я слышала, как в комнату вошел герцог… хмыкнул, поправил на мне одеяло.

– Спокойной ночи, маленький кролик, – прошептал он и вышел, аккуратно прикрыв дверь.

А у меня на душе стало так легко и хорошо, что я счастливо вздохнула и заснула уже по-настоящему. Крепко и без снов.

Проснулась я рано. Меня разбудил теплый и нежный, как объятия герцога, солнечный луч. Он мягко коснулся моей щеки и заглянул в глаза, словно спрашивая: «Ты еще спишь?!» пришлось отвечать, что не сплю.

Утром, при свете солнца, все вчерашние приключения уже не казались такими уже страшными. И, несмотря на все пережитое, я отлично выспалась и чувствовала себя прекрасно. Хотелось кружиться, петь и танцевать. И улыбаться.

Я немного покрутилась, раскинув руки, и напевая про себя полузабытую мелодию из детства… ту самую, которую я пела, когда у меня все было хорошо.

А потом вспомнила, что у меня теперь нет кухарки… еще экономки и горничной, но сейчас это не имело такого большого значения. Главное, мне нужно было накормить его светлость завтраком… и Фиппа тоже.

Это просто благодарность, сказала я сама себе. За то, что вчера он мчался ко мне на помощь, ворвался через окно и спас от смерти. Настоящий герой.

На завтрак я решила приготовить оладьи, они у меня получаются не хуже, чем у бедняжки Трилл, пышные и вкусные. Сладкую творожную запеканку, я же не знаю, что любит его светлость. Традиционную пышную молочную кашу, которую здесь подавали каждое утро, вдруг герцог очень консервативен в еде. На случай, если не консервативен и любит новое, я решила внести в меню иномирное блюдо – яйцо пашот.

У меня в руках все горело, как раньше. Я напевала песенку и порхала по кухне, как будто бы совсем забыла про вчерашние проблемы. И не только вчерашние. Хорошо, что ни о чем не нужно переживать. И есть человек, который решит все за тебя.

Я думала, герцог с Фиппом встанут сегодня поздно, но он проснулись почти сразу, как я закончила готовить завтрак. Я даже кашу не успела завернуть в свой огромный тулуп, который специально притащила на кухню.

За завтраком его светлость был хмур и немногословен. И я, чтобы не расстраивать его сидела тихо, как мышка. Ест, значит нравится. А слова… это все ерунда. Тем более комплиментов мне Фипп наговорил.

– Скоро приедут ребята из городской управы, – сытый, довольный герцог откинулся на спинку стула, – сэр Фипп, отнесите, пожалуйста, завтрак нашим пленникам. А мы с леди Лили пока откроем сундуки, найденные в подполе. Я полагаю, что «сокровища», – с усмешкой произнес он это слово, – ее разочаруют. Но леди имеет право первой увидеть, что там лежит.

Я только фыркнула. Сундучки совершенно точно не были пусты, как тайная шкатулка. Я же видела, что они тяжелые, и Фипп вчера выносил их по одному.

Наш клад Фипп и герцог вчера перенесли в мой кабинет. Это была единственная комната, которая закрывалась на замок.