Онлайн книга «Зависть»
- Конечно же, я не могу. Меня не выпускают из тюрьмы, уже четыре сезона. И хоть я и был ложно обвинен, ложные пытался, и ложно приговорен к смертной казни, я провел все это время здесь, как и все остальные. - Нет ничего ложного в том, что ты здесь. - Ты действительно думаешь, что я убил всех тех женщин? - Давай будем более точными, я думаю, что ты зарезал всех тех женщин. И других. Больше потрясываний головы. - Сын, я не знаю, откуда у тебя взялась такая идея. Например… - Взгляд отца поднялся к потолку, как если бы он столкнулся со сложным уравнением по математике. – Ты читал о смерти Сьюзи Базмен? - Я не один из твоих фанатиков. Так что нет, я не следил за твоей работой. - Она не была моей первой девушкой, они обвинили меня, но все же приписали ее первой, которую как они думают, убил я. Она была найдена в дренажной канаве. Ее горло было разрезано, ее запястья были вспороты, а на ее животе были написаны все эти символы. Когда его отец замолчал, он выровнял свой подбородок и уставился на Века. Сисси Бартэн. Найдена в пещере. Ей перерезали горло, полоснули по запястьям, на животе были нанесены ритуальные символы. - Теперь, сынок, как ты знаешь, серийные убийцы любят следовать своей модели поведения. Это похоже также как в стиле одежды или площади страны, в которой они живут или профессионально заняты. Это места, где ты чувствуешь себя наиболее комфортно для самовыражения… Это сладкое пятно в центре рэкета и отлично приготовленный вырезанный кусочек и комната, оформленная на твой вкус, а никого-то там еще. Это дом, сын, которому ты принадлежишь. - Ты говоришь, что все те другие женщины не могли быть твоей работой, не смотря на улики, потому что твоя первая не соответствует шаблону? - Ах, я никого не убивал. - Откуда же ты знаешь о сладком местечке? - Я хороший маленький читатель и мне нравятся патологии. - Бьюсь об заклад. Отец наклонился и понизил голос до шепота. - Я знаю, какого это чувствовать себя, словно ты далек друг от друга, какое отчаяние может быть от потери. Но я нашел путь и для меня так было лучше, и тоже самое справедливо и для тебя. Ты можешь спастись… ты будешь спасен. Достаточно лишь взглянуть внутрь себя и следовать своему внутреннему ядру, которое, как мы оба знаем, у тебя есть. - И поэтому я могу вырасти и стать серийным убийцей, как мой отец? Нет, черт возьми, спасибо. Его отец отклонился и приложил свои ладони к потолку. – Ой, никогда, чтобы не… я говорю о религии. Естественно. Да. Верно. Век оглянулся на камеру безопасности в углу комнаты. Его отец ловко не смешивал себя ни с чем, хоть подтекст о Лас-Вегасе был очевиден. - Найди своего Бога, сын… - Те глаза стали снова светится. – Пойми, кто ты. Это стремление в тебе, приведет тебя туда, где ты должен быть. Поверь мне. Я спасен. Пока он говорил, голос превращался в темную симфонию в ушах Века, как будто слова его отца сопровождались на фоне эпической музыки кино. Век наклонился вперед, в результате чего они были так близко друг к другу, что он мог видеть каждое пятнышко черного на синих цветах отца. Шепотом, он с улыбкой сказал: - Я уверен, ты отправишься прямо в ад. - И я заберу тебя с собой, сынок. Ты не сможешь бороться с этим и тебя поставят в тоже положение, ты не сможешь выиграть. – Его отец наклонил свое лицо, будто кто-то приставил пистолет, в то время пока они были лоб против лба. – Ты и я, это тоже самое. - Ты уверен? Я уйду отсюда и у тебя состоится свидание с иглой в среду. Ничего похожего. Их парочка смотрели друг на друга какое-то время, пока его отец не отступил. - Ой, сынок, я думаю, ты найдешь меня живым и здоровым придя сюда к концу недели. – Толика удовлетворения в этом тоне. – Ты прочтешь об этом в газете. - Как, черт возьми, ты собираешься этим управлять? - У меня есть друзья в подобных местах, как всегда было. - В это я верю. Очаровательная, слегка надменная улыбка вернулась, и голос отца, отстранившегося назад на милостивую территорию. - Несмотря на всю эту… язвительность. Я рад тебя видеть. - Я тоже. Ты представляешь уже меньшее впечатление, чем я помнил тебя. Подергивание левого глаза говорило ему, что он ударил верно. - Ты мог бы сделать для меня кое-что? - Скорее всего, нет. - Сходи к своей матери за меня и принеси ей красную розу. Я любил эту женщину до смерти, я действительно любил ее. Руки Века свернулись в кулаки. - Вот что, - Век улыбнулся. – Я положу свою сигарету на твоем надгробии. Как тебе такое, отец? Старший ДелВеччио отклонился назад, выражение его лица было холодным. Очевидно, что встреча и приветствие прошли не так, как он ожидал. - Кстати, это касается не только тебя, - добавил отец. Когда Век нахмурился, мужчина направил взгляд на пустое пространство позади плеча Века. – Она хочет, чтобы вы знали, что она страдала. Ужасно. Иисусе… именно тоже, что говорил Кронер… Век поймал себя прежде, чем поднял глаза и посмотрел на Джима, но ответ ангел был ясен: холодная проекция кипятилась и дрейфовала над головой Века, пересекая стол и нанося на кожу спины и рук его отца мурашки. Отец улыбнулся воздуху, где стоял Джим. - Ты не часто думаешь, что победишь в этом, не так ли? Поскольку ты не можешь забрать ее из него, экзорцизм не сработает, потому что он родился с ним – это не в нем, а с ним. Его отец оглянулся на край Века. – А ты не думал, что я знаю, что ты привел друзей? Глупый, глупый мальчик. Век встал. – Мы закончили. Да, это определенно было временем, чтобы уйти: с учетом арктических взрывов исходящих от Джима Херона, ангел собирался поскандалить с его отцом. Прикольно будет понаблюдать за этим, но будет ли мудрым? Факт в том, что не здесь и не сейчас. - Не обнимешь? – протянул отец. Век не потрудился отвечать на этот вопрос. Он не собирался тратить свое дыхание и время на сукина сына. На самом деле, он не был уверен, зачем он приехал, только для обмена любезностями? Он не увидел здесь перекрестка… Опять же, может быть, суть была в сообщении для Херона? Когда Век повернулся и подошел к охраннику, другой парень открыл дверь быстро, словно он не хотел оставаться в замкнутом пространстве больше не минуты. - Томас, - позвал его отец. – Я смотрю на тебя в зеркало, сынок. Каждый день. |