Книга Дом Солнца, страница 33 – Гарик Сукачев, Наталия Павловская

– Это лучше папиросы, – улыбнулся Хуан.

Мужичок недоверчиво взял протянутую трубку, затянулся, прислушался к ощущениям:

– Что за табак у тебя? Как трава, аптекой воняет.

– Аптека? Но аптека. В аптеке такую не возьмешь. Ты тяни, пор фавор. Си. Задержи. Си. Си. Выдыхай.

Мужичок действовал по инструкции Хуана, но, заметив спешащую к нему тетку в цветастом платье, поспешно вернул трубку.

Подойдя к калитке, взволнованная тетка возмущенно глянула на Хуана, по-хозяйски подхватила мужичка под руку и потащила по пыльной улице.

Она что-то строго выговаривала ему, когда мужичка стало разбирать. Он плелся за теткой и блаженно хохотал, загребая ногами теплую пыль.

Когда Саша и Солнце пришли к бабе Оле, Кореец копался в моторе старого трактора, пытаясь завести его. Герда развешивала на заборе лоскутные одеяла и подушки из дощатого сараюшки, притулившегося на обрыве. А Хуан, как всегда, нашел самое высокое место в округе – здесь им оказался маяк – и оттуда смотрел в вечность, попыхивая трубкой.

Калитка стукнула. Кореец обернулся, вытер руки ветошью. Герда, глянув на Сашу и Солнце, нарочито невозмутимо снова ушла в сарай с грохотом наводить там порядок.

Кореец обнялся с Солнцем, кивнул Саше.

– Где были-то? – спросил он.

– Мы искали море, – радостно сообщила Саша.

Вышла из домика баба Оля: равнодушно скользнула взглядом по Саше, улыбнулась Солнцу:

– Приехал!

– Пришел, – обнялся с бабой Олей Солнце.

Баба Оля с нежностью погладила его по голове.

– Ну, как ты, сердешный?

Солнце только улыбнулся:

– Это Саша. Познакомьтесь.

– Влюбился, что ли? – прищурилась баба Оля.

Саша смущенно улыбнулась, но тут же услышала едкий голос Герды:

– Он никогда не влюбляется. Он же Солнце.

– Малой и Скелет где? – спросил ее Солнце, переводя тему.

– На «Титанике».

– А он разве не утонул? – удивилась Саша.

– Наш – не потонет, – усмехнулась Герда, – У него ватерлиния правильная. – И тут же скомандовала Саше: – Идем, помогать будешь, раз пришла.

Саша вслед за Гердой вошла в сараюшку с земляным полом, щелястыми стенами.

– Мы что, здесь будем жить?! – спросила Саша настороженно.

Насмешливо прищурившись, Герда вручила Саше подушки:

А потом вся компания нежилась, развалившись на палубе «Титаника»: наполовину затонувшего судна, чья носовая часть торчала среди валунов. Разжарившись, купались, прыгали с кормы судна в воду: Герда, с наслаждением раскинув руки, Хуан – умело сгруппировавшись, Малой – дурашливой бомбочкой, Скелет – долго нерешительно потоптавшись, Кореец – ладным «академическим» прыжком.

Саша делала вид, что купаться ей вовсе не хочется, хотя на самом деле с удовольствием нырнула бы в бирюзовые прохладные волны. Мучил вопрос: что делать без купальника? Солнце догадывался о причинах Сашиных продолжительных солнечных ванн, но ни на чем не настаивал, ничего не предлагал, а благородно составил компанию: они сидели на бортике, опустив ноги в воду.

Искупавшись, неугомонный Малой пустился на изучение внутренностей судна. Верный Скелет последовал за ним. Забрались в сохранившуюся радиорубку, дурачились, дергая за рычаги. Малой заметил панель радиоприемника, покрутил ручки, и вдруг радио ожило, раздался шорох, писк неведомых радиоволн.

– Круто! Работает! – завопил Малой.

Он крутил ручки настройки, пока из динамиков не послышался хриплый развязный голос:

– А-внимание всей «системе»! А-слушаем самое клёвое пиратское радио! А-с вами Баба Беда! Тудэй передаю вам привет от моего фрэнда Севы Новгородцева. – Послышались знакомые всему прогрессивному населению «оплота социализма» позывные передачи Новгородцева, а потом – музыка. Немыслимая в этом месте и прекрасная в это время.

Малой тут же высунулся из радиорубки, завопил друзьям:

– Ништяк! Баба Беда форэвэр!

Музыка была везде: по пыльной дорожке катил мужчинка на велосипеде. К раме прикручены удочки, болтается садок с рыбешкой. На раме велосипеда – приемничек. Из него – тоже передача Бабы Беды.

На густонаселенном городском пляже традиционно оздоравливался советский народ: волейбол, котлеты с помидорами на подстилке из жаккардового одеяла, пощипывание соседок за ягодицы, строительство песочных замков. На одной из подстилок тревожно ожидал купающихся хозяев дрожащий мокрый пуделек. Рядом с ним – тоже приемник, с той же передачей.

И в милицейской машине, патрулирующей городок, через какофонию разных волн пробивались позывные Бабы Беды. Милиционер с досадой сплюнул, но, по долгу службы, принялся настраивать ее эфир поточнее.

На «Титанике» устроили самозабвенные танцы.

– Крутая тетка эта Баба Беда! – извивался в танце Скелет.

– До сих пор не повязали! – уважительно кивал головой Малой, выделывая немыслимые прыжки.

– Третий год ищут. – Герда с чувством превосходства поглядывала на истомленную жарой Сашу, встряхивала мокрыми рыжими кудрями.

Вдруг музыку из радиоприемника заглушило шипение.

– Глушат, гады! – досадливо поморщился Кореец.

Малой метнулся в радиорубку, подергал тумблеры и рычаги, и неожиданно чистые голоса детского хора запели: «В траве сидел кузнечик! Совсем как огуречик!..»

Компания оторопела, а Малой согнулся пополам от хохота:

– О, Хуан, это про тебя: «…Зелененький он был!»

А Хуан уже успел забраться на самую высокую площадку «Титаника» и беззлобно улыбался оттуда, затягиваясь трубочкой и глядя вдаль.

Скелет фотоаппаратом прицелился к чайке, усевшейся на ржавые перилла. Малой удивленно подошел к нему:

– Ты чего делаешь?

– Художественную фотосъемку, – гордо ответил Скелет и добавил доверительно, – я вот подумал, может, мне фотографом сделаться? Буду ездить по всему миру – природу снимать.

– Ага. В Когалым ты будешь ездить – передовиков коммунистического труда снимать. – Малой бесцеремонно отобрал у насупившегося Скелета фотоаппарат, придирчиво осмотрел: – Ништяк. Завтра в городе на толкучке продадим. Системе на неделю нехилый хавчик будет.

– Иди ты, – неожиданно взбунтовался Скелет. – Я его на всех Беби Ленинов выменял, торговался как подорванный.