Онлайн книга «Дом Солнца»
|
Скелет бессильно раскачивался над телом Малого и тихо плакал: – Я тоже жить не хочу!.. На фига мне жить?!. И вдруг неожиданно Малой приоткрыл глаза, посмотрел сквозь кровавую пленку на зажмурившегося от слез Скелета и с трудом прохрипел:– Ничё себе – на фига!.. жить… Мы же хотели сделать рок-группу!.. Скелет изумленно замолчал, уставившись на ожившего Малого. – Живой… – несмело, сквозь слезы, улыбнулся Скелет. – А ты думал! – срывающимся голосом выдавил Малой. – На кого ж я тебя, дурака, оставлю!.. И Скелет снова заплакал – но теперь от счастья. Танцующая в центре хоровода Саша глянула: как она нравится Солнцу? Но увидела, что его место у костра пусто. Саша растерянно остановилась, огляделась. Вдруг она увидела, как Солнце уходит в темноту и тишину ночи. Саша хотела крикнуть, позвать, побежать, вернуть его. Но танцующие подхватили ее за руки, вернули в круг. Саша проводила Солнце взглядом. И вдруг почувствовала, что больше не боится того, что он исчезнет. Ей казалось, что Солнце теперь с ней навсегда. И она почувствовала себя очень сильной от его любви. Саша задорно тряхнула волосами и с новой силой влилась в общий танец. В какой-то момент взвились в небо домодельные шутихи. И вдруг из-за песчаного пригорка появились Малой и Скелет. Скелет тащил Малого на себе. Из последних сил несгибаемый Малой вскинул пальцы в знаке победы и прохрипел: – Народ! Мы с вами! К ним бросились радостные, любящие, сочувствующие, окружили заботой, лаской и круговертью праздника. Счастье переполняло Малого, Скелета и всех, кто увидел их. На пляже не на шутку разошлись мастера огненного шоу. Хиппи танцевали вокруг них. Лежащий на песке у костра избитый Малой по-детски широко улыбался, затягиваясь самокруткой. – А я так думаю, – даже полчаса назад чуть не отдав Богу душу, Малой не утратил болтливости, – еще пару лет, и «Мальборо» на каждом углу продаваться будет, а джинсы легче кирзы купить будет! Что Нью-Йорк, что Москва – огни, реклама, ночные магазины, концерты!.. Скелет смотрит на Малого, как на самого родного и близкого человека, с нежной и преданной улыбкой. Хиппи хохотали, слушая Малого. – Малой, ты клёвый! – близняшки потянулись к Малому и чмокнули его в обе щеки.А в это же время на другом берегу залива чьи-то руки плеснули бензином на стену маленького домика, сплетенного из веток, чиркнули спичкой. Вспыхнула стена дома. Огонь распространяется, языки пламени доходят до крыши. Солнце с канистрой в руках облил бензиномдругую стену и стоял, наблюдая, как уходит его дом. – Прощай… – проговорил он шепотом. Он присел на песок. За его спиной – стена огня. Это Саша тоже видела во сне…Утром весь вокзал был оцеплен милицией и солдатами. Вереницей стояли наготове автозаки. Хиппи растекались по вагонам стоящих на перронах поездов через коридоры из стражей порядка. Малой, Скелет, Герда и Хуан нервничали у двери в свой вагон. Малой заметно прихрамывал, Скелет поддерживал его. Саша стояла здесь же, но, в отличие от друзей, была безмятежно спокойна. – Ну, чего, ехать будем? – поинтересовалась проводница. – Хотим, но не можем, – проворчал Скелет. – Так трогаемся уже, – пожала плечами проводница. Герда и Хуан держались за руки и тревожно оглядывались по сторонам. – Ну, все – времени нет. Заходим, – принял решение Малой. – Как же Солнце? – заволновался Хуан. – Принцесса, где Солнце? – спросила Герда. Саша спокойно улыбнулась: – Никто не знает, когда он придет. Но это будет тогда, когда нужно. – Ты уверена? – усомнился Скелет. – Конечно. В жизни вообще все устроено именно так, как нужно, – убежденно ответила Саша.А потом она одна стояла у окна вагона. Поезд проезжал мимо блистающей в лучах солнца кромки моря, видной из-за кипарисовой гряды. Закончились кипарисы, открылся морской берег. А вскоре и он скрылся из поля видимости. Саша прижала к губам кулон-солнце. По холодному белокафельному больничному коридору бегом везли каталку, на которой лежал человек, накрытый простыней. Медсестра на ходу меняла опустевший флакон в штативе капельницы. Колеса грохотали по кафелю, быстро шаркали ноги в мягких туфлях. Из процедурной вышла медсестричка с подносом назначений, но отскочила в сторону, давая проехать каталке. – Быстрее! – переговаривались врачи. – Операционная готова? Больного переложили с каталки на операционный стол. Руки хирурга в перчатках приблизились со скальпелем к его груди. Там уже был один шрам… В операционной – суета. Упал на кафельный пол лоток с инструментами. Работала помпа. Слышались голоса: «Давление упало! Пульса нет! Давай открытый массаж!» Кривые на мониторах приборов дрогнули несколько раз и, будто бы с облегчением, выровнялись в бесконечные прямые… Хирург, профессор Немчинов, стянул перчатки и, ссутулившись, отошел от операционного стола. В операционную ворвался адмирал и остановился, потрясенный: – Сынок… Прости меня… Профессор развел руками: – Чудес не бывает… Адмирал во все глаза смотрел на безжизненное лицо Солнца, поглаживал его волосы и вдруг, ни к кому не обращаясь, сказал: – Мне показалось… Когда я видел его в последний раз… Он был счастлив… Профессор обнял адмирала за плечи, увел его из операционной. Медсестра накрыла лицо Солнца простыней.В большой, устроенной амфитеатром аудитории на лекцию собралось огромное количествостудентов в одинаковых белых халатах и колпаках. Среди студентов – Саша. В ожидании лекции она, улыбаясь, рисовала на последней странице тетрадки солнце, заключенное в сердечко, и вдруг сделала рукой движение у шеи – как раньше, с Солнцем, будто почувствовала его дыхание. Вдруг откуда-то ей послышалась песня про «Дом восходящего солнца». Саша не знала, что Солнце умер в эту минуту…Лектор задерживался. Студенты шумели, болтали, смеялись, пока не вошел преподаватель и не объявил торжественно: – Товарищи студенты, сегодня ваша первая лекция по кардиологии. Мы пригласили прочитать ее нашего знаменитого кардиохирурга, профессора Немчинова. Саша вскинула взгляд на профессора. Он устало улыбался: – Извините за опоздание. Я прямо с операции… Песня оборвалась и тут же сменилась громом аплодисментов. Студенты поднимаются со скамеек, аплодируют. |