Онлайн книга «Великолепные руины»
|
Лицемерие было вопиющим, меня оно раздражало. Год назад эти люди готовы были предать меня забвению. И именно об этом я размышляла, одеваясь к вечеру и удивляясь самой себе: «Почему меня волнует, что они думают?» Для выхода я купила одно из готовых платьев, только что поступивших в универмаг, временно открытый на новом месте. А миссис Олрикс была так добра, что отвела меня к своей портнихе, которая подогнала наряд по моей фигуре. Платье было бледно-бронзового цвета, с более темной вышивкой по всему лифу и оборками на бедрах – самое красивое из всех, что у меня когда-либо имелись. Я чувствовала себя в нем королевой. И это было хорошо, потому что я знала, кто был приглашен на вечер. Все высшее общество – ведь вечер был организован для сбора денег. И именно на этом вечере мне предстояло встретиться с Салливанами – впервые с того момента, как они выдворили меня из своего дома. – Похоже, вы нервничаете, – сказал Стивен, помогая мне и своей матери выйти из автомобиля. – Вы не должны волноваться. Помните, кто вы! Опять слова матушки! Какими бы странными они ни звучали из ее уст, но… я все-таки оказалась на еще одном балу в еще одной попытке покорить высшее общество! Я хорошо запомнила свой первый вечер в Сан-Франциско, и это воспоминание сейчас вернулось: сотни мерцающих свечей, блики на теле вакханки в центре бального зала, шампанское и… мой уход из зала в лабиринт секретов и лжи. Довольно этого! Довольно! Шатер был украшен очень пышно. Миссис Олрикс и миссис Хоффман входили в организационный комитет, и я слышала, как миссис Олрикс сетовала на недостаток средств на украшения. Но обе устроительницы постарались на славу. Импровизированный бальный зал был декорирован золотыми флажками, трансформирующимися в искрящийся лес оголенных ветвей, свисавших с керосиновых ламп, подвешенных к полотняному потолку. А нитки бисера, похожего на жемчуг, чудесно имитировали дождик. В дальнем конце играл маленький оркестр. Нед Гринуэй, с которым я прежде не встречалась, но все-таки узнала по описанию Данте, стоял, посмеиваясь, с молодой дамой около фонтана с шампанским в руках, которое он же и обеспечил. Торговец шампанским тоже мог сослужить пользу обществу. А я лишь подивилась, насколько Гринуэй оказался похожим на нарисованного моим воображением социального репортера. Кроме шампанского, гостей угощали устрицами и паштетом. Как удалось организаторам их достать, для меня осталось загадкой. Но аппетита у меня не было в любом случае. И на этом вечере, как и на всех других светских мероприятиях, меня принялась изводить скука. А мысль о том, что так пройдет вся моя жизнь, и вовсе привела меня в удрученное состояние. Я не хотела так жить! Мне надо было чем-то заниматься. И я снова подумала об объявлении, данном Данте от моего имени в газете. Я так ничего и не слышала о нем… «Ладно! Подумаю об этом потом», – решила я. А пока мне следовало сделать еще одну вещь. Я обвела взглядом зал в поисках знакомых лиц. Сколько чужих глаз было обращено на меня! И как тихо звучали голоса – на этот раз без насмешек или пренебрежения, а с восхищением. Признаюсь, мне пришлась по нраву сила имени Ван Беркиль, шепотом произносимого то тут, то там. Я могла назвать этих людей ханжами и плюнуть им в лица, а они все равно улыбались бы мне и спрашивали, не принести ли мне лимонад. Несмотря на то, что с Голди я не раз выходила в свет, многих людей здесь я не знала. Это был совершенно иной круг. Я изо всех сил старалась держать осанку и сохранять на губах улыбку. Стивен принес мне шампанское и отошел поболтать с другом. Я увидела Томаса О’Кифа, стоявшего с Линетт Уолл возле оркестра. Оба пялились на меня, словно не верили собственным глазам, а я вспомнила наши пьяные посиделки в «Клифф-Хаусе». Как давно это было! Нервы снова начали шалить. Я отпила шампанское – оно показалось мне кислым на вкус. – Мисс Кимбл, – раздался за моим плечом знакомый голос. И я чуть не расплакалась от облегчения. – Я уже и не чаяла, что ты придешь, – обернулась я с улыбкой к Данте. – Но ты же прислала мне пригласительный билет. Разве я мог устоять? – Я подумала, ты мог устать от балов. Данте обхватил горло пальцами: – Так и есть. Но ты попросила так мило. Я даже не попыталась скрыть удовольствия от его слов: – Ну, вот и ладно. А то я тут никого не знаю. – Конечно, знаешь, – наклонившись, зашептал мне на ухо Данте, обдавая его теплым дыханием: – Вон Эйнджел Мартин – в персиковом атласе; платье старое, но кто посмеет обвинить ее за то, что у нее больше ничего не осталось? А там – миссис Лессистер. Нет, не эта, а вон та, у фонтана, где флажки вот-вот упадут. Тоже в старом наряде. Она надевала это платье на рождественский бал в прошлом году. Похоже, это показательно. Здесь все в старье. Кроме тебя. И платье тебе к лицу. Но опять… «Сити оф Парис». – Да, сглупила я! Надо было послать телеграмму мистеру Уорту в Париж. Данте отпил глоток своего шампанского: – Он бы вылез из кожи вон, чтобы тебе угодить. – Я рада, что ты пришел. Взгляд Данте стал таким теплым, что мне захотелось затащить его в какое-нибудь укромное местечко. – Ты же готовишься бросить вызов в лицо врагу. Я не мог пропустить такое шоу. – Я думала – раз статья не произвела должного эффекта… – Извини, что она не оправдала твоих надежд, – сказал Данте. – Но Олдер отдал мне социальную колонку, так что… – Ты должен быть счастлив. – Не знаю. По-моему, я скучаю по сплетням. – Сегодня вечером их будет предостаточно, – сухо процедила я. – Хватит на всю оставшуюся жизнь. – Я оставлю их для нового Юандерснитч. Он бродит где-то здесь, – сказал Данте, а потом тихо добавил: – Я пришел бы сюда и без шоу. Ты же знаешь. Просто потому, что ты попросила. Я скучал по тебе. Прости, что я… Данте замолк. Я проследила за его взглядом. А когда увидела, на кого он смотрел, все, что собиралась сказать Данте или надеялась услышать от него, отошло на второй план. По залу под руку с миссис Деннехи шагал мой дядя Джонни – опять безупречно одетый и с идеально уложенными блестящими волосами! За ним следовала Голди – как прежде великолепная, в зеленом платье с изумрудами на шее. И… Эллис. При виде них ко мне вернулся тот гнев, с которым, как мне казалось, я уже справилась. Какими счастливыми они выглядели! С губ Голди не сходила улыбка, Эллис грациозно кивал, дядя жал протянутые руки. Их все приветствовали! Их ничто не уничтожило. Ни то, что я отобрала у них свои деньги. Ни сплетни, ни статья Данте. Они даже не запятнались! – Поразительно, – прошептал Лароса. Я не сказала ни слова. Я могла только как загипнотизированная наблюдать за тем, как они прошли по залу и взяли себе шампанское. Голди поболтала с Линетт, посмеялась с Томасом – все как в тот давний вечер, когда кузина схватила меня за руку и пообещала: «Мы отлично повеселимся!» И Эллис… такой самоуверенный, касающийся рукой ее локтя. И мой вероломный дядя… «Ты теперь – часть нашей семьи…» Неопороченные. Яркие, как языки пламени, подравшего город. Сан-Франциско все еще привечал их! Они творили все что хотели. И им все сходило с рук. |