Онлайн книга «Клинки капитана Бенфики»
|
Расшифровка интервью с отличившимся солдатом, записанного телевизионной ведущей Военного политического бюро старшим лейтенантом Бенфикой эз-Зубейра. Город Сана, июнь 2014 года – Как тебя зовут? – Рядовой Абдель Хамид Ахмед аль-Кутейб. – Сколько тебе лет? – Мне тринадцать, нет… восемнадцать лет. Когда «Аль-Каида» напала на нас… (Не договаривает.) – Так во сколько лет ты пошел в армию? – Полгода назад я пришел в двести первую дивизию. – (Неизвестный голос.) Расскажи вот этот случай с… – (Мальчик перебивает.) …с трофейным пулеметом? Нас атаковали террористы «Аль-Каиды», мы встретили их огнем, заставили отступить, и мне удалось захватить пулемет с патронами. – Как твоя семья относится к тому, что ты стал военным в тринадцать лет? – Я стал солдатом, потому что мой отец погиб от рук террористов. – Как это случилось? – На их группу ополченцев напали боевики, и он был убит. – Сколько ты еще хочешь служить? – Хочу провести в армии всю жизнь, посвятить ее борьбе за безопасность и стабильность во всех уголках нашей родины. – Девушка у тебя есть? – Нет, но когда я заработаю первые деньги, то сразу женюсь. О храбром подростке доложили генералу Гази. Он вызвал мальчика к себе, провел собеседование и назначил вестовым, «чтобы смышленый мальчуган набирался военных знаний»… Бенфика со злостью захлопнула поочередно одну и другую тяжелые двери кабинета и поехала домой отсыпаться. Вот бы сейчас найти Стайера и рассказать о безобразной сцене – он бы сообразил, как правильно распорядиться скандальной информацией и выкинуть генерала Гази из госбезопасности. Военачальника арестовали бы и посадили в тюрьму, поскольку мужеложство в исламе – это харам. Она слышала, что в Сирии молодой президент Башар Асад (только-только вернувшийся на родину из Лондона, где учился на стоматолога) запретил брать на подработку несовершеннолетних во время летних каникул. Хозяева мелких магазинов, пекарен, ювелирных и кожевенных мастерских порой берут чужих детей на лето, обещая родителям обучить ремеслу. Они дают основы профессии, но некоторые цинично используют детей для сексуальных развлечений. Тема педофилии на Востоке – табу, но кто здесь об этом позоре не слышал? Обидно, что ее начальник, внешне так похожий на мужественного актера Кларка Гейбла, оказался гомосексуалистом, да еще и педофилом… На следующее утро древний город Сана проснулся от грохота канонады и свиста мин. Бенфика выскочила из дома. По кривой узкой улице рядом с Соляным рынком носился плотный запах гари. В двух шагах от особняка сразу за мечетью Аль-Джами-аль-Кабир неизвестные подожгли огромную гору автомобильных покрышек. Несколько шальных пуль прилетело со стороны базара и врезалось в кладку из обожженного кирпича. Она вернулась домой, уселась в домашнем кинозале, совмещенном с библиотекой, и принялась дозваниваться до господина майора, но все телефоны Стайера были выключены или находились вне зоны действия сети. В Управлении госбезопасности молчал телефон даже оперативного офицера. Вскоре рядом с домом раздался взрыв – минометный снаряд попал в крышу такси, и желтая машина пылала посреди улицы. Бенфика снова выскочила на улицу, надеясь оказать первую помощь таксисту. Машина горела, а погибший водитель продолжал держаться за руль. Девушка сообщила отцу и родственникам, вызванным для охраны вождя племени, что намерена сейчас же отправиться на работу, но отец слабым голосом промямлил, что у него сильно давит сердце и, возможно, понадобится вызвать скорую помощь. Девушка вздохнула и осталась дома. Ближе к вечеру в офисе Управления «А» наконец взяли трубку, и дежурный офицер странным замедленным голосом сказал, что «проклятые хуситы наступают во всех районах города, полиция складывает оружие и переходит на их сторону». Дежурный говорил, словно засыпал на месте, и она поняла, что он весь день жевал дурман-траву. – Где шеф Управления, где все офицеры? И где Стайер? – Генерал спит в кабинете и не берет трубку. А про Стайера никогда ничего не известно, сама знаешь. В здании только пара офицеров. Они третьи сутки смотрят телевизор. И тоже считают, что нам всем крышка! – Ахмед, знаешь, как сомалийцы называют первую порцию дурман-травы, которую покупают с грузовиков, пришедших из Эфиопии, сразу после первой молитвы в пять часов утра? – Понятия не имею. – «Глоток утренней свежести»! – крикнула девушка в трубку. – У этих сомалийцев слюни от пережеванного ката текут в трубочку через проколотую в щеке дырку. Давай, капитан, жуй дальше! Сомалийцы давно страну потеряли! И ты, Ахмед, двигайся в том же направлении! – Бенфика, ты чего… Она бросила трубку. Пробираться в здание госбезопасности через город, плюющийся во все стороны снарядами и пулями, было смело, но бессмысленно. Работать под начальством генерала Гази больше не хотелось. У ее бывшего кумира были большие полномочия, но он просто задернул плотные шторы и включил джаз. Пришедшую в сознание Бенфику с раскаленного асфальта поднял один из людей в масках. Он снял с мокрой лысеющей головы черную балаклаву и шепнул на ухо: «Извини». В Военной академии полковник Карим читал курсантам факультативный курс «Допрос и специальное дознание пленного в особых обстоятельствах». Она огляделась. Назар и Борис по-прежнему стояли на коленях. Перед ними расхаживал генерал Гази. – …А вы, молодежь, как я понимаю, пилоты Ил-18? Чего пригорюнились? И где же ваши пассажиры? – Они погибли, господин генерал. – Назар смотрел вниз, на асфальт. Не поднимая головы, он перекрестился. – Они теперь в раю. – Как «в раю»? – Генерал Гази не играл. Он в самом деле был удивлен. – Террористы что, всех расстреляли? – Нет. На них бомба упала с воздуха, господин генерал. Останки пассажиров и наших ребят-летчиков по полю раскидало на аэродроме. Надо бы собрать да похоронить по-человечески… – Террористы что, целые сутки держали их на борту? Не вывели из самолета? Генерал начал ходить вокруг пленников. – Да, – сказал Назар, – мы же сообщали диспетчеру в Центр управления полетами, что все люди на борту. Мы не могли их спустить на тросе, там куча женщин и детей была, а аварийные выходы заклинило. – Что за ерунда? – Генерал задумался. – Никто нам ничего не передавал! Мы-то считали, что пассажиры покинули борт и находятся в здании аэровокзала… Прибегаю к защите Аллаха от проклятого шайтана! – Что значит «считали»? Так это вы разбомбили наш самолет?.. – спросил чернокожий белорус, поднял голову и перекрестился. – Свят, свят, свят! Генерал нахмурился и потер ладонями безупречно выбритые щеки. – Назар, да ты с ума сошел! Заткнись! – крикнул Борис. – Господин генерал, мы… Я понятия не имею, что случилось. Там же бандиты были… полный аэропорт террористов. Они и уничтожили самолет! Хотели заминировать, но случайно взорвались! |