Книга Здравствуй, папа, я твой сын!, страница 16 – Анна Мишина

– Пока, – прощаемся и отбиваю звонок.

– Что такое “щелкать клювом”? – вздрогнул от неожиданности, услышав голос пацана.

– А подслушивать нехорошо, тебя не учили? – возмущаюсь.

– Я не специально. Пойдем есть, уже все готово. Мы тебя звали, а ты не услышал, – упер руки в бока и смотрит сквозь очки. Будто я в чем-то провинился.

– Идем-идем, – убираю телефон в карман.  

Стол уже накрыт. Расставлены наполненные тарелки. Действительно, спагетти и фрикадельки в томатном соусе. И пахнет не хуже ресторанной еды. 

– Я тут немного похозяйничала, – заговаривает девушка. – Не знаю, что вы предпочитаете, вот на этом сошлись с вашим сыном.

– Отлично, – киваю. – Приятного аппетита, – садимся все за стол.

Сказать, что в моем доме ужин впервые проходит в такой компании? Такая картинка родом из детства, только где я маленький мальчик.

Стеша

Ужин прошел в тишине. Разве что мальчики прокомментировали блюдо. Тим так вообще лопал с превеликим удовольствием, будто ничего вкуснее не ел.

– М-м-м, – то и дело издавал звуки мальчик.

После того как у всех опустели тарелки, я собрала посуду и поставила в раковину. Тимур принялся разливать чай.

– И остатки пирога, – ставит на стол блюдо. – Кстати, хотел спросить, не знаешь, почему Екатерина Степановна ничего о тебе не сказала, когда заходила утром?

Такого вопроса я не ожидала.

– Может, забыла? – пожимаю плечами. – Или не была уверена, что я все же попрошу у нее помощи, – выкручиваюсь.

– А ты сама откуда? – задает вопрос и наблюдает за мной.

Тим сидит помалкивает, уплетая за обе щеки пирог.

– Из области.

– Область большая, – я понимаю, на что он намекает.

– О да, очень большая, – прикидываюсь дурочкой.

Мужчина усмехается.

– Па, неси уже матлас. Мы будем со Стешей его надувать, – привлекает к себе внимание мальчик.

– Сейчас, – Тимур встает со стула. – Спасибо за ужин. Было вкусно, – быстро проговорил и вышел из гостиной.

– О-о-очень вкусно. Как у мамы. Она тоже у меня вкусно готовит. Только редко, потому что не хватает влемени, – разговорился мальчишка.

Я начинаю мыть посуду, а Тим ставит стул рядом и берет полотенце.

– А что? – ловит мой удивленный взгляд. – Я всегда мамочке помогаю, вытилаю талелки.

– А где твоя мама?

– Лаботает.

– И привезла тебя к отцу? – подаю ему тарелку.

– Можно и так сказать, – отвечает уклончиво.

– Не расскажешь? 

Пожимает плечами.

– Я бы послушал, – доносится голос Тимура, и мы с Тимом оборачиваемся одновременно. – Вот матрас, – кладет на диван сверток синего цвета. – Тут встроенный насос, так что справитесь.

– Он о чем? – снова поворачиваюсь к мальчику.

– Это длинная истолия, – вытирает последнюю тарелку и ставит на стол.

– Так ты расскажи, я не тороплюсь, – иду следом за Тимом к дивану.

– Как-нибудь ласкажу, – снова уходит от ответа. – Давай лучше матлас надувать, – стягивает увесистый сверток на пол и начинает его разворачивать.

Приходится отодвинуть журнальный столик в сторону.

– Нужен удлинитель, чтобы включить насос, – говорю я и Тим тут же убегает, но скоро возвращается с Тимуром, который несет в руках удлинитель.

Вскоре матрас накачан. Мне выдают комплект постельного белья, подушку и одеяло.

Я раскрываю свой чемодан и достаю пижаму. Смотрю на шортики с маечкой и понимаю, что не смогу расхаживать по чужому дому в этом. Это слишком неприлично.

Перебираю вещи и натыкаюсь на свою любимую пижаму, которую я обычно надеваю, когда плохое настроение. В ней тепло и не так грустно.

– Ты в ванную первый? – смотрю на Тима.

– А пойдем вместе зубы чистить? – предлагает мальчишка.

Сложно ему отказать, да и совсем не хочется.

Смеясь и кривляясь, чистим зубы и умываемся. Отправляю мальчишку в комнату, а сама остаюсь переодеваться. Заодно решаюсь заскочить в душ на пару минут. День был не из легких. Поэтому быстренько с себя все скидываю и забираюсь в ванную.

Люблю воду. В любом ее проявлении. Будь то из душа,  грозовых туч. А лучше морюшко! Ни разу не была, но очень мечтаю. И обязательно накоплю, и съезжу. 

Мечтать не вредно, как говорится. Выключаю воду и выбираюсь из ванной.

Беру прихваченное с собой полотенце и еле успеваю им обернуться, когда ручка двери дёргается и она распахивается. На пороге застывает Тимур.

– Ай, – взвизгиваю я.

– Закрываться надо! – возмущается он, но дверь закрывать не торопится.

Я, видимо, забыла щелкнуть щеколду. 

– Это не повод врываться, – подхожу к нему и дергаю за дверную ручку, захлопывая дверь перед его носом.

Вот же гад!

Быстренько вытираюсь и запрыгиваю в свою пижаму. Поправляю капюшон и выхожу.

– Да твою же бабушку, – отскакивает в сторону прислонившийся к стене мужчина. – Это что еще такое? – уставился на меня во все глаза.

– Ой какая клевая пижама, – восхищенно воскликнул Тим.

– Это? Пижама? – возмутился Тимур. – Это вообще что?

– Кигуруми, пижама такая, – отвечаю. – Нормальная пижама. Я ее люблю.

– Пап, это же Стич! Ты что, не знаешь? – нахмурил бровки мальчик.

– Это хэллоуинский костюм, а не пижама, – обошел меня по дуге мужчина. – Еще и хвост. И вообще все синее.

– Эй, – возмутилась я, когда он нагло дернул меня за этот самый хвостик.

– Детский сад, – покачал головой и скрылся за дверью ванной комнаты.

– Бе, – показала язык двери.

Но тут же прикусила его, вспомнив, что тут еще есть ребенок.

– Не бери с меня пример, это плохо, – тут же поправляюсь.

– Взлослым быть скучно, – будто ничего и не заметив, прокомментировал Тим.

– Пойдем ложиться? 

– Пойдем, – согласно кивает.

Я забираюсь на матрас. А мальчишка на диван. И смотрим друг на друга. Тим расплывается в улыбке.

– Ты классная, – вдруг заявляет мальчик.

– Ты тоже, – отвечаю. – Скажи, Тим-Тим, это как? Как тебя зовут?

– Тимофей.

– Красивое имя. Ты давно здесь? 

Мальчишка вздыхает и переворачивается на спину, уставляясь в потолок.