Книга Зотерианец: Зов Крови, страница 12 – Юрий Стерх

Я не собирался упускать возможности потренироваться, пока мы были все вместе. Но когда всё-таки дело доходило до спортзала, то все там дружно забывали о пластинах и занимались с увлечением и с присущей нашему роду самоотдачей. Дед не отставал от нас с отцом ни на шаг. Втроем мы выполняли сложнейшие дыхательные комплексы. Проводили спарринги один против двух и каждый за себя, а потом в конце каждой тренировки, взявшись за руки, садились в круг и погружались в медитацию.

Для меня эти совместные тренировки стали настоящей отдушиной, и к тому же я для себя почерпнул из них много чего нового. Особенно нас с отцом удивлял дед. Взяв как-то раз со стенда в спортивном зале три гимнастические палки, он раздал нам по одной и, подогнув ногу под себя, сел перед нами на одно колено.

Понимая, что у деда появилось желание показать нам что-то новенькое, мы внимательно следили за каждым его движением.

— Нападайте! — коротко приказал он нам.

Мы с отцом без раздумий бросились в атаку.

В следующее мгновение палка была жестко выбита из моих рук, следом я получил хлесткий и весьма болезненный удар по лодыжке и уже в падении — ощутимый по голове. Собрав, как говорится, глаза в кучу, я увидел сидящего на пятой точке возле меня отца, который, болезненно сморщившись, потирал свою ушибленную грудь.

Для меня, да как оказалось и для него, это было что-то новенькое.

— Еще раз.

Взгляд деда был строг и непреклонен.

Переглянувшись с отцом, мы встали с пола и закружились вокруг него, собираясь в этот раз напасть с разных сторон одновременно. Подгадав нужный момент, мы атаковали.

Мой, казалось бы, точный и выверенный удар по его голове неожиданно пришелся в пустоту, и тут же тупой конец палки деда впечатался мне в грудь, выбив в мгновение ока остатки воздуха из моих легких.

Дед встал на ноги и неожиданно строго посмотрел на отца.

— Что гласит Третий закон нашего рода?

Тот вскочил на ноги и, чуть поморщившись от боли в ноге, четко отчеканил, как солдат перед строгим командиром:

— Третий закон нашего рода гласит: «Не уповать на дар, ниспосланный нам свыше, а развиваться и совершенствоваться до тех пор, пока Создатель не призовет нас к себе».

Дед кивнул и уже мягче посмотрел на нас.

— Обладая нашим священным даром гипноза, мы всегда стоим перед соблазном пренебречь этим законом. Мол, с толпой справлюсь и так, что захочу с ними, то и сделаю. Захочу — натравлю друг на друга, захочу — заставлю лечь на землю и подставить горло для последнего удара. Но нельзя забывать об откате, который наступает после применения нашего дара. Тогда вслед за этой толпой выйдет один единственный мастер, и ты будешь не готов к бою с ним. Даже имея в руках оружие, ты будешь гол и беззащитен перед ним, и тут уже он сделает с тобой всё, что пожелает.

Дед перевел взгляд на меня.

— Ты хорошо изучил Родовую книгу. Скажи мне, сколько было случаев, когда после применения дара наших предков спасало умение сражаться?

— В жизнеописаниях таких случаев было сто тридцать восемь! — отчеканил я.

— Вот! — дед поднял указательный палец вверх. — Сто тридцать восемь. Но если бы ты почитал еще и мою летопись, которая, к счастью, пока не окончена, но обязательно когда-нибудь появится в нашей книге, то ты обнаружишь там еще два таких случая.

Дед отложил палку в сторону и задумчиво посмотрел в окно.

— Этот прием один раз спас мне жизнь, и я жалею, что не успел передать его Сергею, а тот Ивану, и тот уже тебе. Рано он ушел от нас. Поэтому и не дошли до вас эти, как вы их называете, финты!

— Дед, ты это сам придумал?

— Нет, что ты! Когда-то давно, еще в мою молодость я подсмотрел его у моего самого закадычного друга, знаменитого героя того времени — генерал-лейтенанта царской армии Дениса Давыдова! Мне понравилось, как он это проделывал. Затем я подогнал эту технику под свои возможности и применял с успехом не один раз. И однажды это реально спасло мне жизнь.

Дед замолчал.

— Отчаянный рубака был Денис, природный! — вновь заговорил он. — Да еще и поэт, каких мало.

Илларион Пантелеевич поднял глаза к небу и прочитал на память:

«Я люблю кровавый бой,

Я рожден для службы царской!

Сабля, водка, конь гусарский,

С вами век мне золотой!

Я люблю кровавый бой…»

— Да, были времена… — вздохнул дед и улыбнулся.

Зов усилился

Сегодня с утра погода преподнесла нам хороший сюрприз.

Норд-ост вопреки всем прогнозам компетентных людей из Москвы пробушевал не шесть дней, как они обещали, а все девять, а на десятый день утром он окончательно успокоился.

Море всё еще немного штормило, и наш капитан попросил у нас один день на то, чтобы привести судно в порядок. За дни ненастья на палубы яхты нанесло много разного мусора и цементной пыли, всё это надо было отмыть, оттереть, привести в божеский вид. Поэтому с самого утра весь экипаж носился по палубам с какими-то там пылесосами, шлангами, щетками, швабрами, сбивая ими всю пыль и грязь. Одним словом, приводили всё в соответствующий классу яхты вид.

Сегодняшним ранним утром мы все вместе завтракали на хозяйской палубе. Экипаж прибрал от мусора и отмыл ее самой первой. Погода над Цемесской бухтой стояла прекрасная, и душа радовалась спокойной и безветренной погоде.

Господин Паскаль приготовил легкий завтрак, который состоял в основном из местных продуктов. Жульен из черноморских мидий и рапанов, щучья икра и яйца, сваренные по какому-то особому, очень секретному и известному только одному господину Паскалю, рецепту.

Наслаждаясь местными деликатесами, мы лениво обсуждали то, что уже успели сделать за эти дни вынужденного простоя, и строили планы на ближайшее будущее.

— Завтра выдвигаемся на ту точку, что находится напротив нашей скалы, — дед посмотрел на меня. — Ты готов определить ее визуально?

После моего утвердительного кивка он продолжил:

— Ныряем, разыскиваем и изучаем отпечаток.

Сказав это, дед обильно намазал на небольшой кусок слегка подсушенного хлеба щучью икру, перемешанную с мелко нарезанным зеленым луком, и целиком засунул его себе в рот.

— Я предлагаю поступить так: пока поселок не достроим, основное хранилище Зотов не вскрывать, — отец поставил на стол кофейную чашечку. — А за это время вскрыть усыпальницу Ареса, тем более она здесь совсем недалеко… Возле современной Керчи, насколько я понял из записей. Тут всего-то пару дней ходу, а там…

— Неплохая идея. Но давайте сначала завтра нырнем, а потом уже будем строить планы на будущее, — вставил я свое слово.

— Решено! — отец встал из-за стола. — Я к пластинам. Если есть желание, то присоединяйтесь.