Книга Коты туманного города, страница 67 – Ата Мёдик

– Но почему я раньше не видела ни одного?

– Кто знает. Но одно я знаю точно: ты не должна трогать, помогать, слушать кого бы то ни было, кроме меня. Тот мир, где я живу, не такой уж дружелюбный по отношению к тем, кто веками порабощал наш народ.

– Прости, – я чувствовала такой стыд. Говорят же: не зная броду, не лезь в воду. – Я не знала, что так.

– Запомни, горы – это не твой безопасный город. Здесь всё не так, как кажется.

По пути мы встретили ещё двоих «младенцев», только в этот раз я была более осмотрительна. Оказалось, что чем дальше от них отходить, тем горше плачет «ребёнок» и тем противней на душе. Неудивительно, что они нас буквально преследовали – добычи в горах мало, а наивных – ещё меньше.

По пути попадались обглоданные трупы, но после замковой пещеры они не вызывали опаски. Редкая зелень не радовала глаз, ещё бы больше приносило удовлетворение окончание нашего пути.

А оно ещё не близко. Я успела перекусить найденными и одобренными Котом ягодами, прежде чем Эш подал знак остановиться.

Пещера как пещера, таких много, что неудивительно. Но было в ней что-то неправильное, неестественное, как, например, очаровательная девушка посреди смертоносных гор.

«В забытом ныне городе жила девица», – вспомнились слова старой легенды.

Бр-р, я не хотела бы…

– Доброго времени, дорогие путники!

Кот – вот пушистая морда – отвесил кокетливый поклон и заулыбался, как дурачок.

– Добрейшего, прекрасная Аята, – он посмотрел на меня, сурово сдвинувшую брови, упиравшую руки в бока, и как-то замялся.

– Доброе-доброе, пошли. Приятно познакомиться и поболтать, но нам пора. – Мне совершенно не нравилось, как эта девица глядела на него, вызывающе выставив грудь на всеобщее обозрение. И как жадно он смотрел на эту девушку.

Сам же говорил, что не надо ни с кем посторонним общаться. А в итоге что?

Пока я злобно сопела, Кот и Лисица (так я её назвала, уж больно хитрый взгляд был у девушки) неплохо поладили: много шутили и немного флиртовали.

Возможно, мне было завидно, но вряд ли я узнаю точно ответ на свой вопрос.

И решилась на очень плохой шаг. То ли во мне взыграла злость, то ли вело меня какое-то внутреннее чутьё, но я прошла по склону наверх. Одна.

Орни тихо сопела в сумке, по крайней мере, выглядела она сейчас намного лучше. Под ногами звонко хрустели камни и редкие обломки колючек.

Не могу сказать, что мне это не нравилось: воздух тут был какой-то другой, более чистый, что ли, да и манёвра для движения больше. Казалось, у меня открылось второе дыхание. Главное, не смотреть вниз.

Душила злость на Кота, на эту красивую, что уж тут скрывать, кицунэ.

«Конечно, они сразу нашли общий язык. И, кажется, давно и прочно знакомы. Ещё бы, вот какая красавица, не то что я, простая девчонка».

Не знаю даже, что во мне играло больше – гнев на Кота за нахальное поведение или же банальная женская ревность.

И тут передо мной вырос одинокий старик в красных одеждах. Исхудалое лицо лучилось добродушием. Лёгкая улыбка застыла на его губах, а взгляд таил какую-то загадку. Будто он познал секрет счастья и хотел поделиться им с миром.

В наш век редко встретишь настоящего монаха: всё больше шарлатаны или же простые продавцы реликтовых осколков без малейшего грамма силы. А тут передо мной возник тот, в кого я не верила.

– Доброго времени, странник из города. – Старик с неожиданной грацией отвесил поклон и по-птичьи склонил голову.

– И вам всего хорошего, добрый человек, – вдолбленные мамой устои ещё были свежи в памяти, хотя прошло столько лет.

В знак уважения перед мудростью монаха каждый странник, будь он богат или беден, обязан преподнести дар. У меня не было с собой ничего особенного, разве что…

Горстка свежих ягод, часть из которых я оставила про запас, без жалости была ссыпана в сухую ладонь старика. Тот снова поклонился, но только не так нахально, как это сделал Кот, а скорее с почтением и большой благодарностью.

– Спасибо, пусть твой путь освещают самые яркие звёзды, а печали уйдут из сердца подобно облакам после кровавой жатвы.

Но меня не учили ритуальному красноречию, да и едва ли бы оно мне пригодилось.

– Что ищешь ты в нашем суровом краю? Добрый или злой ветер привёл тебя к нам?

– Э-э, я-я ищу кое-что важное. Следы скорби орошают мой путь и… – не сильна я в словосложении, – я ищу папу и кошку, которых вероломно украли из собственного дома. С-след привёл сюда.

– Недобрые вести всегда мчатся быстрее ветра, а добрых днём с огнём не сыщешь. Что ж, я помогу вам.

И монах крутанулся волчком, чтобы предстать в облике журавля. Обычная птица, только всё в тех же красных одеждах и с высокой тростниковой палкой наподобие посоха. Голову его украшала треугольная шляпа. Казалось, он сошёл со страниц древних книг.

Но долго любоваться мне не удалось: птица взмыла в небо, направляясь в сторону горной вершины. И я побежала за ней.

Среди камней и скал лежали скелеты. Их было так много, что казалось, будто здесь целое кладбище. Бр-р, даже от одной мысли стало жутковато.

Казалось, что они вот-вот восстанут, настолько пугающе лежали они на своих местах. И я, что называется, накаркала.

Необъяснимый отклик собственной силы привёл меня в чувство. Обычная пещера, только со скелетами. И зачем меня сюда привёл странствующий монах? Ответа не предвиделось. Решив, что это будет очень хорошей идеей, я осмотрела всё получше.

Перешагнув через оскаленные скелеты, последовала по коридору. Но ничего интересного тут по-прежнему не было, разве что тут было необычно тихо. В сумке шуршала Орни, изредка шепча что-то на своём языке. Я зажигала искры, но тут они на удивление быстро тухли.

Мне показалось, что я увидела два дрожащих силуэта. Мужчина и женщина. Они стояли совсем близко, будто переговариваясь. Папочка и Ксения? Но они спешили удалиться, поэтому я стремительно побежала следом.

Туда, где пещера резко обрывается. Туда, где слепил яркий свет от ламп. Что это? Я спряталась за колонной, прислушиваясь к разговорам и треску приборов.

– …ты знаешь это, – женский голос показался странно знакомым, – где твои действия, Драк? Ты обещал, что они погибнут!

Тот, кого называли «Драк», что-то сказал, но слова его заглушил писк приборов. Я выглянула вновь и обнаружила то, что не заметила в самом начале. Слепил яркий свет, приборы мерно пищали, вибрировал мой Дар. Кажется, это точно не папа с Ксенией. Но кто? Кому придёт в голову прятаться здесь? Какие-то преступники?

Чтобы оказаться поближе, я вдоль стеночки, почти ползком, добралась до большого стола, уставленного колбами с шипящей жидкостью. Он был покрыт длинной тёмной скатертью, что значительно упрощало задачу быть незаметной, случись кому-то пройти мимо.