Онлайн книга «Тачдаун»
– Она тебя простила? – Не знаю… Она почти со мной не разговаривает. – Руби делает последнюю затяжку и тушит сигарету в пепельнице. – Я хотела пойти и надрать задницу этому вашему ублюдку-декану, но Хантер мне запретила. Цитирую: «Больше никогда не вмешивайся в мою жизнь, если хочешь в ней остаться!». Я усмехаюсь. – Очень на нее похоже. – У нее правда нет шансов вернуться в Рейнер? – Я сделаю для этого все возможное, – обещаю я. – Когда у нее самолет? – Она едет в Джорджию на своей машине. В воскресенье утром. – Если мой план не сработает, я поеду с ней. Руби удивленно вскидывает брови. – В Джорджию? Я пожимаю плечами. – Куда угодно. – Чейз, она едет в Олбани не на экскурсию. Хантер будет там жить и учиться. Моя кузина поможет ей с жильем и с поступлением в местный колледж, в котором ее муж работает директором. Хантер едет туда, где ее будут ждать, а тебе придется все начинать с нуля. Буквально, парень. – Олбани, значит Олбани. – Уверен? – Больше, чем в чем-либо в своей жизни. Руби смотрит на меня в изумлении. – Ты действительно ее любишь? – Люблю, – без малейшего колебания отвечаю я. Хантер сложная, темпераментная и опасная, как огонь, но именно она придает моей жизни смысл. Она для меня важнее, чем каждый следующий вздох. Я люблю ее. Люблю до сумасшествия. Каждую секунду каждого дня. Когда Хантер смотрит на меня, она видит больше, чем звездный статус, деньги, мускулы и привлекательное лицо. Хантер видит МЕНЯ, а я вижу ЕЕ. Такой, какая она есть на самом деле. И я ненавижу себя за то, что все эти дни вел себя с ней как последний придурок. – Будь с ней самым терпеливым и внимательным, ладно? – Руби откидывает назад прядь длинных светлых волос и вздыхает. – У Хантер не было перед глазами модели здоровых отношений. Она не знает, какими они должны быть. И я тоже не знаю, поэтому не могу ей рассказать. – Ты еще встретишь подходящего парня, – говорю я, чувствуя неловкость. – Это вряд ли. – Выражение ее лица становится каменным. – Отец Хантер сломал меня, а со сломанными куклами никому не нравится долго играть. Я лезу рукой в задний карман джинсов и достаю бумажник. Вытаскиваю из него визитку своего психотерапевта, который два года назад помог мне не спятить, и протягиваю ее Руби. – Позвони ей. Я оплачу лечение. Она берет визитку и внимательно ее разглядывает. – Спасибо. Я позвоню. – Обязательно сделай это. Руби часто моргает, пытаясь прогнать слезы, после чего насмешливо закатывает глаза. – Боже… Ты же не собираешься меня обнять? Я фыркаю. – Ни за что. – Ладно, иди сюда, здоровяк. – Она опускает ноги на пол, а затем обнимает меня так, как обняла бы родная мать. И некое чувство неловкости, которое я все это время испытывал, растворяется в горько-сладком аромате ее цветочного парфюма. – Береги ее, парень. Иначе я прострелю тебе коленные чашечки. Я отстраняюсь и смотрю в ее карие глаза. По взгляду вижу, адская женщина вовсе не шутит. – Слово скаута. – Торжественно поднимаю руку, вызывая у Руби довольную улыбку. – Не будешь ждать Хантер? Я качаю головой. – Нет времени. Нужно успеть в деканат до его закрытия. – На какое-то мгновение я задумываюсь. – А знаешь… Не говори ей, что я приезжал, ладно? – Сливаешься? – Руби прищуривается с подозрением, но в ее глазах читается веселье. – Никогда, – улыбаюсь я. К тому времени, когда я возвращаюсь на виллу, тело болит от зверской вечерней предыгровой тренировки так, будто меня переехал грузовик. Нет ничего хуже, чем изменения в основном составе посреди гребаного, мать его, сезона. Тем более в команде нападения. И тем более – теперь, когда на кону стоит не только репутация команды и победа в матче-реванше, а нечто гораздо, гораздо большее. Если не сказать, все. – Твой отец здесь, – сообщает мне Линч, когда я прохожу мимо. Сойер лежит на диване в гостиной в одних серых боксерах от Томми Хилфигера и играет в «Нинтендо». Его длинные ноги полностью покрыты мешками со льдом. – Где «здесь»? – недоумевая, спрашиваю я. – В бильярдной. Отошел поговорить по телефону. – Какого хрена ты впустил его в дом? – А что я должен был делать? – возмущенным шепотом спрашивает Линч. – Когда я приехал, его тачка стояла возле поста охраны. Проклятье. Только его мне сейчас не хватало. Я бросаю свою спортивную сумку на пол и направляюсь в бильярдную. Отец стоит в дверях патио, ведущих из бильярдной с баром к бассейну, и с кем-то жестко говорит по телефону. На нем белая отглаженная рубашка с закатанными рукавами, узкие черные джинсы и кожаные лоферы. Все как обычно: наполовину хипстер, наполовину бизнесмен. В подростковом возрасте я пытался подражать его стилю, но получалось отстойно. Заметив меня, отец прячет телефон в карман и кивает в знак приветствия. – Оригинально, – усмехается он, указывая на небольшой декоративный водопад в форме стоящего члена, – подарок Нейта Сойеру на его прошлый день рождения, в котором тихо журчит вода. – Зачем ты приехал? Я подхожу к холодильнику, стоящему за барной стойкой, и достаю из него бутылку минеральной воды. Откручиваю крышку и делаю несколько освежающих глотков. – Ты не отвечаешь на мои звонки. – Я был занят. – Две недели? – Серьезно? Собираешься читать мне мораль? – Нет, Чейз. – Отец подходит к барной стойке и садится на высокий стул. – Я приехал, чтобы поговорить с тобой о Хантер. Мои челюсти сжимаются. – В таком случае тебе следует тщательно выбирать каждое слово. Между нами повисает напряженная тишина. Отец проводит ладонью по ухоженной черной бороде и тяжело вздыхает. – Между мной и Хантер ничего не было. – Я знаю, – цежу я сквозь стиснутые зубы. – Иначе ты был бы уже на хрен мертв. – Я не нанимал девушку для секса. – Его голос звучит резче. – Агентство Руби Брэдшоу не предоставляет таких услуг. Строгий контракт агентства запрещает как клиенту, так и модели многое, в том числе – распускать руки. Я презрительно фыркаю. |