Книга Не бойся темноты, страница 56 – Ярослава А.

— Ты в порядке? — в очередной раз спрашивала Оля, с неподдельным беспокойством поглядывая на бледную подругу.

В порядке ли она? Однозначно, нет. Но она улыбалась и кивала сквозь зубы, боясь сорваться и выплеснуть необъяснимое раздражение, что копилось в течение дня.

Когда, наконец, закончились занятия, Тамара вышла на улицу, шумно втянула свежий воздух, понимая, что не помогает. Ничего не помогает избавиться от боли. Такой ноющей, мерзкой, сводящей с ума.

Они шли на автобусную остановку, когда где-то позади кто-то очень знакомо позвал:

— Тамара!

Девушка обернулась.

Даниэль.

— Привет, — натянуто улыбается он, — Как дела?

— Ты, правда, хочешь это знать? — равнодушно отвечает вопросом на вопрос Томка.

— Хочу, — и смотрит с тревогой, — Нам нужно поговорить.

— Говори.

— Не здесь. Слишком людно, — он выразительно косит взглядом на внимательно, слушающую их Олю.

Мгновение на раздумье и Томка согласно кивает.

— Оль, прости, но нам с Даниэлем, правда, нужно поговорить. Ты не переживай я попозже приеду.

— Ты уверена? — рыжая с подозрением поглядывает на парня, явно не доверяя ему.

— Уверена.

— Ладно, — вздыхает подруга и поворачивается к Даниэлю, — Проследи, что бы она доехала без происшествий. А лучше сам отвези.

Оборотень зависает от ее приказного тона и, уже глядя Оле вслед, со смешком говорит:

— А она у тебя боевая. Повезло с подругой.

— Повезло, — соглашается Томка.

— Здесь неподалеку отличное кафе. Пошли? — предлагает Даниэль и, получив утвердительный кивок в знак согласия, взяв девушку за руку, тянет за собой, уверенно петляя в потоке суетящихся прохожих.

Кафе и, правда, было отличным. Очень душевное и атмосферное место. Здесь практически не было народа, поэтому почти все столики пустовали. Даниэль увлек ее в самый дальний уголок, скрытый от любопытных глаз высокими спинками мягких диванов. Тамара опустилась на один из таких и с любопытством стала осматриваться по сторонам.

Помещение было погружено в мягкий, приятный глазу полумрак, который то и дело рассеивал красно-желтый свет антикварных плафонов, а кое-где и настоящих свечей. Мягкие кресла, клетчатые покрывала, красивые ажурные драпировки. Все это создавало иллюзию домашнего уюта. Только что тапочки на входе не выдавали.

Томка перевела взгляд и встретилась с синими глазами Даниэля, который, похоже, изучал ее с не меньшим энтузиазмом, чем она интерьер.

— Что? — невольно вырвалось у девушки.

— Ты изменилась, — ответил он, и ей показалась, что в голосе плескались оттенки горечи, — Мне… очень жаль, что тебе через все это пришлось пройти из-за меня. Прости, если сможешь. Это моя вина.

— Ты ни в чем не виноват, — мягко возразила она.

Даниэль покачал головой и упрямо повторил.

— Виноват. Если бы я не был таким дураком… можно было избежать и жертв. Я должен был понять, почувствовать, если не тогда — год назад, то сейчас, но ты затмила мне разум.

Возмущенное восклицание готово было сорваться с Томкиных губ, но она промолчала, заметив приближающуюся к ним симпатичную официантку в идеально белом переднике.

— Вы уже определились с заказом? — девушка чарующе улыбнулась Даниэлю.

Аппетита не было совершенно, и Тамара заказала себе только чашку крепкого кофе. Даниэль настойчиво пытался уговорить ее заказать обед, но она раздраженно отрезала:

— Заказывай. Только есть его будешь сам.

Молодой человек поджал губы, уязвленный таким отношением к его осторожному проявлению элементарной заботы, но промолчал. В итоге, на столике появилось только две чашки кофе.

— Так, о чем ты хотел поговорить? — осторожно поинтересовалась Тамара, делая глоток горьковатого напитка.

— О тебе и о том, что ты думаешь делать дальше.

Томка удивленно выгнула дугой брови.

— Как это что? Осталось не так много времени до окончания программы. Сдам экзамены и вернусь домой.

— Домой, — эхом повторил за ней блондин, — Боюсь тебя разочаровать, но домой ты не поедешь.

Томка мгновенно ощерилась и зло, поставив чашку на стол, с вызовом спросила:

— И кто же мне в этом помешает? Ты, что ли?

— Не я, — покачал головой он.

Колючий и недоверчивый взгляд Тамары впился в лицо собеседника, требуя дальнейших разъяснений, и Даниэль, не заставив себя ждать, охотно объяснил:

— Ты наверняка уже поняла, что деятельность магических сущностей контролирует особое подразделение. У тебя на родине тоже наверняка есть какой-то контролирующий орган. Мы все состоим в территориально ограниченных группах, которые возглавляют сильнейшие представители вида.

— Как ты?

— Как я, — согласно кивнул он, — Глава рода — это непросто красивая формулировка, это колоссальная ответственность за все поступки оборотней в нашем графстве. Например, в моей юрисдикции сейчас сто двадцать шесть оборотней. И если кто-то из них совершил противоправное деяние, то я в рамках своих полномочий вправе разрешить конфликт или направить далее на разбирательство в особое подразделение.

— Лилиан Мур… — догадалась Томка.

— Работает в особом подразделении. И ее прямая обязанность, узнав о возрожденной сущности сообщить в управление, и далее они должны принять решение о принятии или непринятии в тот или иной род, а после в клан.

— Как у вас все сложно.

— Не сложно, а естественно, как и для любого другого общества. Если не контролировать деятельность магических существ, то в мире воцарится анархия и хаос. А так, есть система и закон, которому мы обязаны подчиниться.

— И что будет после того, как Лилиан сообщит обо мне? — пытливо впиваясь взглядом, в серьезное, как никогда, лицо Даниэля спросила Тома.

— Не знаю, — ответил он, после минутной заминки.

— Что значит «не знаю»?! — встревожено воскликнула девушка и неловко опрокинула свою чашку.

На белоснежной скатерти мгновенно расползлось безобразное пятно. Они вместе смотрели на него несколько мучительных мгновений, а после оборотень, протянув руку через стол, осторожно сжал ее ладонь своими пальцами.

— То, что произошло едва ли третий или четвертый случай в истории. Крайне редкое явление. Это заинтересует многих влиятельных людей. Наверняка будет множество проверок. Уровень силы, психологическая устойчивость, ментальные способности, воспоминания сущности.

— У меня нет доступа к памяти Лары. Она сама по себе, а я сама.

Карлайл невесело усмехнулся.