Онлайн книга «Под ударом»
|
… — А у вас в руках — дело уже полковника госбезопасности Любого. Который, в сорок пятом году в Вене занимался мародерством и на этой почве — был завербован британской разведкой. В пятьдесят третьем году — товарищ Любый вместе с группой других товарищей, пособников Берии, были разоблачены как предатели. Военной коллегией Верховного суда Любый был приговорен к высшей мере наказания. Приговор приведен в исполнение. Липман постаралась держать себя в руках — Для чего вы мне это показываете? — Для того чтобы вы понимали, Ирина Генриховна — государство умеет исправлять свои ошибки… … — А вообще то я хотел поговорить с вами о «Белом Лебеде»… Ирина вздрогнула. «Белый лебедь» — так называлась спецколония в Пермском крае. Туда отправляли отбывать наказание только воров в законе и самых отмороженных из стремяг. Там была бойня. Работать никто не работал — да и не заставлял никто, все понимали, что воры работать не будут. Прибывающих — встречал начальник колонии, всех зверски избивали. В качестве работы — зэки таскали бревно. Туда-сюда. Кто падал — тех избивали охранники. Выйти можно было просто. Пойти к начальнику и сказать, что отказываешься от звания вора в законе. Тогда тебя покормят, больше не будут издеваться, статью, о бывшем воре, вставшем на путь исправления — пропечатают в лагерных газетах. После чего ссучившегося — если и не убьют, то опустят на самый низ лагерной иерархии. Воры не сразу, но сообразили, чем это грозит, и на всесоюзной сходке было принято решение, что отказ от звания вора, сделанный в «Белом Лебеде», считается недействительным. Она была одним из инициаторов такого решения. Так — с…и обломались, но у них было и много других способов сделать человеку жизнь в клеточку. И сейчас, Ирина испугалась. Хотя понятно, что женщину в мужскую колонию никто не затрюмит… а все-таки. — Угрожаете, гражданин начальник? — С чего вы взяли? … — Кстати, гражданин начальник… нехорошо. — Я человек вольный. — Я знаю. Судья посмотрел куда-то вверх, на кроны берез. Скоро — они дадут листву… — Вообще-то есть мнение «Белый Лебедь» закрыть Ирина снова вздрогнула — Мое мнение… Вот это дела… — И за что деловым людям такое послабление, гражданин начальник? — контролируя голос, спросила она. — Вам? Да ни за что. Вы что-то читали про Фиделя Кастро? Ирина припомнила… есть. — Это… Куба, да? — Она самая. Так вот — он как-то раз дал амнистию всем уголовникам. И переправил их в США, как врагов режима. Понимаете? Ирина просекла мгновенно. — То-то они там шороху дали… — Не то слово. В Майами теперь опасно на улицу выйти. Оба замолчали. Судья осмотрелся, потом вдруг встал, легко для своих лет присел на корточки, погладил первые зеленые ростки, пробивающиеся из-под земли — Завтра пойдете в ОВИР [10], — сказал он в пустоту. Подадите документы на визу. Вам их сделают быстро. Полетите в США. Знаете, Брайтон-Бич? — Слышала. — Наведете там справки. Осмотритесь. Посмотрите, кто и чем дышит. Сколько человек там можно разместить… Потом вернетесь. Пустите слух. Мы сейчас начинаем новую программу выдворения. Болтуны всякие. Инвалиды пятого пункта [11]. Кто хочет с ними — не вопрос. Дела пересмотрим. Пусть берут на себя политическую статью и уматывают. Ирина подумала — так-то Вору западло на себя политику брать. Но… или в «Белом Лебеде» подыхать, или в Америку. Разница есть. — … Вместе с вами поедут и наши люди. Их не выявлять. Ирина подумала — умны. Черти… — Вам то это зачем? — искренне спросила она. — Мне… видите ли, Ирина Генриховна… я не верю в исправление тюрьмой. Ни разу не видел исправившегося в тюрьме зэка. Одни сидят. Другие на вышках их охраняют. Из тюремной системы выходят люди или сломанные, или озлобленные. А мы — строим новое общество. По хорошему, Ирина Генриховна — всех ваших… воров в законе надо бы расстрелять. Так было бы правильно. Но только сейчас не сталинские времена. И вот я подумал — что делать? У вас по истории что в школе было? — Не помню. — Так вот, на заре Советской власти было такое интересное дополнение к Уголовному кодексу. Смертная казнь — была приравнена к высылке из страны. Это были равнозначные меры. Убрать человека из страны — было все равно, что убрать его из жизни. — Никогда не слышала — поразилась Ирина — Было, было. Расстрелять мы вас не можем. А вот убрать из советского общества — можем. Ирина размышляла. Сотрудничать с властью — то еще западло. А вот в Америку уехать… — Будете нам помогать по мере сил оттуда. За это — вашим здесь послабление будет. Ну и… пусть и в Нью-Йорке тоже нельзя будет на улицу выйти. Там ведь во всех зонах главная — администрация. Что-то темное и опасное ворохнулось в душе Ирины… ах, так? Значит, и там администрация зэка жмет? Ничего. Перекрасим зоны. Были красные — станут черные [12]… Они еще не знают, кто такие русские воры в законе. Но узнают! — Сколько? — Что — сколько? — Сколько заплатите за услуги? Судья покачал головой — Как нехорошо, Ирина Генриховна. А то у вас денег нет. Я-то думал, вы согласитесь помочь собратьям сидящим… — Ты меня в активистки не записывай, начальник. Бесплатно только активистки работают. Да и ту — кум колбасой подкармливает. И в кабинете на диванчике дерет… Деньги мне и правда не нужны. Две вещи нужны. — Это какие? — Первая — скажите, чтобы мне во Внешторгбанке рубли на доллары поменяли. Что я — с пустыми руками поеду? — А второе? — Второе? Когда вернусь, пусть меня твои псы через депутатский зал проведут, без досмотра. И сумки пусть без досмотра. Судья моментально понял — Ирина сама поездку профинансирует. — До машины не поднести? — А что, пусть и поднесут. У вас вон какие пехлеваны здоровые. А я женщина слабая… — Да, вы — слабая… |