Онлайн книга «Под ударом»
|
— Что мы здесь забыли? — Ну ты и болтлив, папаша. Скажем так, если ты занимаешься боксом, то тут одно из лучших мест в этой стране, чтобы получить по морде… — А в твоей стране какое лучшее место? Бандиты усмехнулись, потом заговорил тот, что сидел за рулем: — Хитер ты, папаша. Точно не эта. Я — беженец от коммунистического режима, уже вид на жительство дали. Ха-ха-ха… Из громадного — они со своей БМВ как будто стояли на причале у борта трансатлантического лайнера — спортивного комплекса вышел какой-то тип и направился к ним. — Это за тобой, папаша. Приятно было поболтать… … Тип этот — был одет в спортивную форму и от него немного… попахивало. И еще он не владел английским, хотя довольно сносно говорил по-немецки. На этом языке они и стали изъясняться — сэр Колин решил, что местным совершенно ни к чему знать, что он владеет русским и понимает все славянские языки. Они зашли внутрь… пошли по какой-то лестнице… сэра Колина всегда удивляло, что в коммунистических странах такие вот вспомогательные помещения и лестницы делали большими, как будто место не экономики — а вот отделка и освещение были ужасными. На третьем этаже они зашли в какую-то дверь, на которой было написано «Общество Динамо» и оказались в боксерском спортивном зале. Сэр Колин знал, что, почему то в коммунистических странах словом Динамо называют спортивные общества полицейских, хотя это слово не имело ничего общего с полицией. Зал был большой — восемь отдельных рингов. На двух из них занимались — какие-то типы колотили друг друга под подбадривающие выкрики. От группы мужчин у одного из рингов — отделился и пошел им навстречу худощавый, светловолосый мужчина лет пятидесяти… — Роберт Бош… Немец издевательски поклонился. — Какая птица к нам залетела. Про Роберта Боша сэр Колин знал и знал хорошо. Правда, те придурки, которые ходят на демонстрации писников и требуют вывести американские ядерные ракеты — про него ничего ни знали, а жаль. Роберт Бош был кадровым сотрудником Штази, у Маркуса Вольфа он отвечал за черные операции. Совсем черные. Это была старая тема. Наркотранзит. Сначала он почти весь шел через Марсель. Потом, когда был разгромлен марсельский узел — дело Френч коннекшн — новыми оптовиками в Европе стали сицилийцы — они принимали большие партии и отправляли на континент уже мелкий опт. Но итальянская полиция начала бороться с наркомафией и тогда транзитеры стали искать новые маршруты в Европу. Салоники. Дуррес. Констанца. Те восточно-европейские страны, которые остро нуждаются в валюте и ради ее получения будут на многое закрывать глаза. А Штази — считалась третьей или четвертой разведкой мира с огромными возможностями на самом прибыльном рынке Европы — в ФРГ. Сэр Колин понизил голос. — Думаю, твоим друзьям ни к чему знать про птиц, они не орнитологи. И после того как пара ублюдков опрокинула мои блины мне на костюм, я хочу есть. Чертовски. … Им накрыли в столовой для спортсменов. Конечно, с обслуживанием были проблемы, но еда была, по крайней мере, свежей. Как и обычно в крестьянских местах — слишком много мяса… — Не перкелт [33], но сойдет — заметил Бош — только настоящего перкелта сейчас нет даже в Будапеште. А знаете почему? … — Потому что все свиньи давно уже в правительстве. Сэр Колин вежливо улыбнулся. Бош истрактовал улыбку по-своему. — Понимаю, понимаю. Что вам на острове до нас, азиатских дикарей… — Дело не в этом. — А в чем? — В том, что ты торгуешь наркотиками. Не надо строить из себя сироту. Бош улыбнулся. — Верно. Но я — здесь. И ты — здесь. В чем проблема? Ее Величество зажала пенсию? — Не упоминай имени Ее Величества. Мне это неприятно. — Не вопрос. И все же. — Скажем так, ты поможешь мне, а я — тебе. — И в чем же ты можешь мне помочь? — С Мальтой, например. — И всего-то? Там нет ничего, с чем не справился бы хороший адвокат. — В таком случае, я могу идти? — Перестань, перестань. Ну, куда ты пойдешь. На улице света нет и бандиты. — Такие же, как в этом здании? Бош улыбался, но глаза его были злыми. — Не надо грубить. Мне интересно, что могло заставить такого человека как вы, да еще в вашем возрасте — играть в шпиона. Насчет меня все понятно — я своих мотивов и не скрывал никогда. А вот что касаемо вас… — А с чего вы решили, что это игра. — А что же это? — Служба. Бош подумал, потом покачал головой. — Нет. Не разочаровывайте меня. — Чем же? — Вы слишком умны чтобы верить во всю эту хрень про долг и про службу. — А во что верите вы? Нет, не отвечайте. Вы верите в те деньги, которые добываете? В доллары, евро, марки. В те деньги, что прилипают к вашим рукам… … — Вы говорите, что верите в то, что говорят с трибун, но на самом деле ваша вера и ваша лояльность основаны лишь на том, что вам позволено больше чем другим. Вы носите хороший костюм. Ездите за границу. У вас хороший автомобиль и квартира. Потому вы им служите. Бош усмехнулся. — Вам легко говорить. Вы не торговали своей сестрой на руинах своего города. — Верно. И я не начинал две войны, чуть не уничтожившие всю Европу. Вам не понять, во что я верю и чему служу. Но не деньгам, их у меня более чем достаточно. И не власти. Миссис Тэтчер пришла, а потом уйдет. За ней будет кто-то, кто тоже уйдет в свое время. Но то, чему я служу, останется. И те, кто придут за мной — тоже будут служить. Бош настороженно прищурился. — Мой опыт мне подсказывает не верить громким словам. — Я же говорю, что вы не поймете. — Что вы хотите? — Мне нужен канал через границу. Через Стену и обратно. — Интересно. И вы с этим пришли ко мне? — К вам. — И что заставляет вас думать, что служба этот канал предоставит? — Не служба. Вы. — Хорошо, я. — Я даю гарантию, что этот канал не будет использоваться против интересов ГДР. — А против кого? — Против русских. Бош хмыкнул. — Русские наши союзники. Вы понимаете, о чем просите? |