Книга Запретная механика любви, страница 58 – Лариса Петровичева

Стоя на перроне и глядя, как проводник проверяет билеты, Анна представляла свою жизнь длинным белым полотном. Вот оно трещит, разрываясь, и все, что было до этого, остается в прошлом. Ушел Гейб Коннор, которого она любила всем сердцем, арниэли, которых они создавали вдвоем, превратились в пепел, растаяло все, что было раньше, все, что имело значение.

— Ты помнишь, — сказала она и сжала руку Джона, все еще не веря до конца, что он здесь, что он стоит рядом. Джон кивнул. Сейчас, в хорошем дорогом пальто, шляпе и перчатках, он выглядел не как арниэль, а как джентльмен — усталый, невыспавшийся и чуть помятый.

Каким еще быть, когда ты куда-то едешь в такую рань? Только усталым и помятым.

— Да, — откликнулся он. Голос звучал чисто и спокойно, голосовые связки были отлично настроены. Анна всматривалась в Джона, пытаясь обнаружить, что еще нужно исправить или доделать, но пока все было хорошо. — Я ничего не забыл. Я не смог бы.

— Основной массив мозга не был затронут, — восторженно сообщила Анна, обернувшись к Дереку, и призналась: — До сих пор не верю, что все получилось.

Дерек кивнул, стараясь сохранять невозмутимый вид, и Анна запоздало подумала, что сейчас ему может быть не по себе. Что они многое пережили вместе, стали любовниками, и вот теперь она уезжает, а он остается, сделав все, чтобы спасти ее жизнь в очередной раз.

Анне стало стыдно. Ее переполняла радость — от спасения, от того, что она смогла вытянуть Джона откуда-то из тьмы, от того, что все получилось. А Дереку было больно.

— Спасибо тебе, — с искренним теплом сказала Анна. Дерек улыбнулся краем рта, словно хотел сказать, что принимает ее благодарность. — Не знаю, как бы я…

Она не договорила. Все слова оказались ненужными, потерявшими смысл. Она никогда не смогла бы выразить до конца свою благодарность и любовь — и Анна просто обняла Дерека, а он негромко произнес:

— Ты хотела уйти сама. Мы так договорились.

— Да, — ответила Анна. — Хотела. Спасибо тебе. Если хочешь, выброси мое кольцо.

Дерек отстранился, посмотрел на свои пальцы и усмехнулся.

— Вот уж нет. Оставлю на память.

Джон протянул ему руку — они обменялись рукопожатием, и Дерек вдруг удивленно посмотрел на серебряную каруну на своей ладони.

— Это не та же самая, — объяснил Джон. — Но мне больше нечего вам дать.

Дерек понимающе кивнул и спрятал каруну в карман пальто. Анна весело посмотрела на Джона — обязательно спросит его об этой монете, когда поезд будет везти их в Лекию, к побережью теплого моря, пальмам и белому песку. У Гейба Коннора там был маленький дом, и Анна твердо знала, что они с Джоном будут там счастливы.

Он открыл глаза и посмотрел на нее — не так, как смотрят арниэли, сходя с фабричной ленты, а тем живым глубоким взглядом, который Анна знала и любила. Джон вернулся, она вернула его из тьмы, и теперь все будет хорошо, все обязательно будет хорошо!

Носильщик загрузил их чемоданы в вагонное нутро — скоро Анне понадобятся легкие платья, а не пальто и теплые чулки. Она вновь сжала руку Дерека, поцеловала его в щеку и вслед за Джоном пошла к вагону. Проводник оторвал корешки у билетов, Анна поднялась по ступеням и, войдя в теплое купе первого класса, посмотрела в окно и увидела Дерека. Тот крутил в пальцах снятое кольцо принца Эвгара — почувствовав ее взгляд, Дерек поднял голову и махнул рукой, прощаясь.

“Все будет хорошо, — подумала Анна, помахав в ответ. — Спасибо тебе”.

Она надеялась, что однажды они встретятся — и понимала, что этого не случится.

* * *

Эвгар ждал его в своем кабинете в музее.

Когда Дерек вышел из здания вокзала, то его мягко придержали под руку и, глядя на неприметного молодого человека в черном пальто, он подумал, что Эвгар не мог не убедиться в том, что Анна уехала.

Как знать, не заложена ли бомба в багаже? Просто так, на всякий случай.

Впрочем, нет. Не заложена. Все время на перроне Дерек осыпал поезд оценивающими заклинаниями и не обнаружил ничего опасного. Анна и Джон уехали в Лекию, а он сейчас должен закончить игру.

— Его высочество Эвгар приглашает вас для беседы, — церемонно сообщил незнакомец. — Прошу со мной.

Сказано это было так, что становилось ясно: отказ не принимается. Но Дерек и не собирался отказываться — он прошел вместе со своим спутником к экипажу без номера, который поджидал возле лавочки с горячими кренделями и чаем, устроился на сиденье и задремал.

Музей античной истории еще спал, хотя столица уже просыпалась. Хлопали двери кофеен, открываясь для первых клиентов, первые извозчики потянулись по дорогам, зашелестели жалюзи на окнах дорогих магазинов, и отовсюду поплыл запах кофе. Город готовился провожать старый год и встречать новый; сквозь сон Дерек подумал, что Анна и Джон начнут новый год и новую жизнь в Лекии, и улыбнулся.

Он все сделал правильно. Особенно когда выбросил кольцо принца в снег на перроне.

Его спутник передал Дерека на ступенях музея другому сопровождающему, такому же блеклому, с таким же цепким взглядом — они прошли к знакомой лестнице, поднялись мимо гравюр Гаратти, и Дерек вспомнил, с каким брезгливым ужасом Анна смотрела на них, когда они пришли в это место в первый раз. Дверь в кабинет Эвгара была приоткрыта, оттуда веяло ароматом горячих бутербродов с ветчиной и свежесваренного кофе, и Дерек надеялся, что его не зажарят в качестве основного блюда.

Он вошел, стараясь держаться спокойно и непринужденно. Эвгар, который сидел на диване, вытянув ноги в бархатных домашних туфлях и попивая кофе, выглядел так, словно только что поднялся с кровати. В его лице не было ни капли усталости — просто молодой человек из достойного дома проводит раннее утро за чашкой бодрящего напитка.

— Был бы я живописец, написал бы твой портрет, — небрежно сказал Дерек, снимая пальто. — И назвал бы “Завтрак аристократа”.

— Жаль, что ты не живописец, — со спокойным дружелюбием согласился Эвгар, и Дерек решил, что с него не будут снимать кожу вот так сразу. Коллекционеры не уродуют то, что кладут в свои витрины. — Анна уехала?

— Да. Я проводил ее.

Бутерброды с сыром и ветчиной выглядели невероятно аппетитно, и Дерек решил не ждать особого приглашения: взял тарелку со стола и принялся за еду. Эвгар довольно кивнул.

— Ты ешь, ешь. У тебя была долгая ночь. Потом будем распаковывать наши новогодние подарки. Хотя свой я тебе уже подарил.

Дерек понимающе кивнул. Эвгар собственноручно налил ему кофе.

— Да, жизнь Анны это в самом деле подарок. Хотя я предпочел бы слово “обмен”.

“Милорд, вы ходите по невероятно тонкому льду”, — сказал бы сейчас Майзон. Дереку следовало не дерзить, а упасть в ноги его высочества и протянуть базу Гейба Коннора. Интересно, сообщил ли Эвгар отцу о том, что его поиски увенчались успехом? Или решил обрадовать родителя, когда все, что собрал гениальный изобретатель о темной стороне Хаомийского королевства, будет у него в руках?