Онлайн книга «Кровавые ягоды калины»
|
- Хорошо. - вздохнула ведьма и полезла в ящик, старинного буфета. - Я предупредила, а вам решать. Только, что выйдет из этого, одному дьяволу известно. От ее слов, мне стало не по себе, я взглянула на Таньку, но та, старательно отворачивалась и мне стало понятно - от этой затеи, подругу никто не отговорит. Даже я. А Лукася, уже разложила на столе, странные вещи и принялась стучать пестиком, в деревянной ступке, размельчая какую-то траву. Я окинула взглядом все, что лежало передо мной и увидела несколько сушеных, летучих мышей, такую же жабу, с высунутым языком, плесневелые ягоды в стеклянной баночке и желтоватый рог, с обломанным концом. Ведьма поставила на стол, большую, с закопченными стенками, кастрюлю и высыпав туда траву, подожгла ее. По комнате, поплыл едкий дым, раздражая слизистые и мы закашлялись. - Ничего, терпите. - усмехнулась Лукася и выдернув у жабы язык, швырнула его к траве. - Сами это затеяли... В кастрюлю полетели когти летучей мыши, ягоды, целый рог и под конец, прошептав какое-то заклинание, ведьма плюнула на все это дело и в кастрюле громко зашипело. - Имена их говорите! - крикнула она и я, дрожа от непонятного возбуждения, заглянула в кастрюлю: - Прохор! Корней! Дым вытянулся в узкую, плотную струйку и просочился в предусмотрительно открытую форточку. Поднялся ветер, загудел на чердаке и несколько раз хлопнули ставни, пугая нас до коликов в животе. По дому пронесся сквозняк, в котором слышался чей-то неразборчивый шепот и я резко обернулась, готовая увидеть что угодно. Но в доме снова воцарились тишина и покой. - Все. Ждите теперь, результата. - ведьма закрыла кастрюлю крышкой и засунула ее под стол. - Обратного пути уже не будет. - Сколько мы вам должны? - тоненьким голоском, спросила Танька, но Лукася отмахнулась: - Себя берегите. Потом рассчитаемся. Мы поблагодарили ее и увидев в дверях кухни сестру Лукаси, встали. Старушка провела нас до самой калитки и закрыв ее за нами, сказала: - Осторожнее будьте. Призывная магия, работает так, что сама ведьма результата не знает. Переглянувшись, мы пошли прочь, сутулясь от холодного ветра и я вдруг подумала: А не сделали ли мы хуже? Возможно и Танька думала так же, но признаться в этом, она конечно не могла. - Вот придут зомби, будешь им о Лидке рассказывать. - сказала я и подруга, резко повернулась ко мне: - Какие зомби? Ты чего??? - Так уже и кости их истлели, - объяснила я, своей активной подруге. - Какие же они придут? - Не так все будет! - она нервничала и это было видно невооружённым взглядом. - А ты откуда знаешь, как? - я остановилась и потерла замерзшие щеки. - Если даже ведьма не знает! - У меня предчувствие! - не унималась она и схватив меня под локоть, потащила дальше. - Пошли уже! Ты видишь как погода испортилась! Действительно, непогода разыгралась не на шутку и разговаривать, когда в рот залетал снег, было не очень удобно. Закрыв шарфами носы, мы потопали вперед и когда блёклый, туманный шар солнца, опустился к горизонту - вышли к первым домам своей деревни. Я даже застонала, стоило мне присесть возле печки и вытянуть ноги. Это было невероятное удовольствие. Танька сняла с себя валенки, а потом, стянула с меня, чем заслужила мою искреннюю благодарность. - Спасибо. Ты - настоящий друг. - Давай поспим. - она громко и широко зевнула. - Нам отдых нужен. Неизвестно, что нас в будущем ждет. Вечером чего-нибудь приготовим и поедим хорошенько, но сначала - сон. Я не была против и быстренько раздевшись, плюхнулась на диван, вдыхая родной, уютный запах своих подушек. Мне снились оборотни, кладбище и Прохор с Корнеем, отчего-то обряженные в черные мантии. Они размахивали орущим петухом и распевали песни. Я проснулась и резко села, понимая. что за окном громко орет, соседский петух - эта придурашная птица, всегда вопила позже всех. Иногда, я даже думала, что у него сбился отсчет куриного времени. Танька сопела рядом, было зябко и опустив ноги на холодный пол, я поняла, что печь потухла. Сонно моргнув в сторону настенных часов, я удивленно присвистнула - семь! Мы легли после обеда и проспали до самого утра! Но это было вполне объяснимо - слишком уж много свалилось на наши головы и привычная, спокойная, скучная жизнь, превратилась в бесконечную беготню и переживания. Осторожно, чтобы не разбудить Таньку, я оделась и накинув старое пальто, пошла за дровами, захватив большую корзину. Нужно было приготовить завтрак, сварить кофе, да и остывшие стены, не располагали к уюту. Спускаясь с крыльца, я размышляла о том, что обязательно надо натаскать дров на веранду, кадушка опустела, а бегать на улицу, за каждой охапкой - дурная работа. Сделав с десяток шагов, к сараю, я услышала голоса и остановилась, прислушиваясь. В соседском дворе? Так не живет там никто... Лет десять уж, как дед Тимофей помер. Но голоса, действительно доносились с соседской усадьбы. Я сначала подошла к калитке и выглянула на дорогу - ого! Возле палисадника покойного Тимофея, стоял шикарный "гелик", на мощных колесах и отсвечивал полированными боками, под тусклым, утренним светом. Изнывая от любопытства, я протиснулась между своим сараем и соседским забором и заглянула в чужой двор, надеясь хоть одним глазом, увидеть тех, кто прорвался на этой чудо-машине, в нашу занесенную снегом, деревню. -Гав! От неожиданности, я закричала и отпустив штакетины забора, рухнула в снег. Но когда мои глаза, устремились вверх, я чуть в обморок не упала, увидев Прохора. Он стоял по ту сторону и смотрел на меня, с насмешливым интересом. Испуг начал проходить и я даже обрадовалась, поняв, что призыв Лукаси сработал, но тут же во мне зашевелилось подозрение - что-то было не так. Эти глаза, с каким-то злым, агрессивным блеском, ухмылка - надменная и ехидная и татуха, опутавшая смуглую шею, заковыристым узором... - Любопытные, деревенские жители пожаловали... - мужчина оскалился, показывая белоснежные зубы. - Да, бабуля? Бабуля?! Я вскочила на ноги, заливаясь краской стыда и обиды. Если я в платке и старом пальто, значит - бабуля?! Пока я задыхалась от возмущения и подыскивала правильные слова, к забору подошел еще один мужчина и конечно же, им оказался Корней. Высокий, в кожаной куртке, подбитой мехом, с выбритой головой и рыжей, ухоженной бородой, он разительно отличался от того Корнея, которого я знала. |