Онлайн книга «Книга несчастных случаев»
– Забудь. – Я не хочу забывать. Я хочу об этом говорить. – Нет, ты не хочешь об этом говорить. Черт, я сам не хочу об этом говорить. Я предпочел бы жить в мире, где не нужно говорить об этом, думать об этом, сталкиваться с этим. Но я также хотел бы есть мороженое каждый день и чтобы мой пот пах свежим бельем… В общем, проехали. Увидев, что Фига настроен серьезно, Нейт поднял руки, признавая свое поражение. – Ладно. Как скажешь. – Знаешь что? – вдруг презрительно фыркнул Фига. – Мне тоже все надоело. – Звякнув металлом, он схватил со стола связку ключей. – Хочешь чем-нибудь заняться? Могу предложить. У тебя теперь форма, так что давай по-настоящему. Поедем на патрулирование. – Чем мы будем заниматься? – Не знаю, Нейт. Проблемами с рыбой и зверями. – Например, камбала управляет машиной в нетрезвом состоянии? Олень организовал незаконный игорный притон? – Отлично, вижу, ты человек веселый. – Судя по тому, как Фига это произнес, он не видел в этом ничего отличного. Ткнул в дверь указательным пальцем. – Просто выходи на улицу и залезай в «Бронко» [15]. Я заскочу к начальству. Встречаемся у машины. 9. Стук игральных костей
Оливеру казалось, будто он тонет. Школа, в которой он учился раньше, была маленькая. Всего по одному классу на год обучения. Но здесь, в средней школе Верхнего Бакса – СШВБ, – параллели из трех классов. Общее количество учащихся – полторы тысячи человек. И Оливер не знал ни одного из них. Конечно, кое с кем он встречался. Скоро ведь уже должен был начаться октябрь. Оливер знал имена своих одноклассников; с кем-то он вместе делал лабораторную по химии, с кем-то читал стихи Эмили Дикинсон [16]. Но и только. Оливер оставался никем. Все остальные знали друг друга. У всех были друзья. У него же не было никого. Хуже того, стоя в коридоре, Оливер порой вспоминал один из последних своих дней в школе Растина, когда устроили учебную тревогу – то, как он рухнул на пол, всхлипывая, словно глупый малыш. Как надул в штаны. Быть может, здесь уже слышали об этом. Может, все здесь уже знали про него. Оливера захлестнула паника. Но тут у него в голове прозвучал голос доктора Нахид: «Давай-ка раздобудем тебе друзей». Тогда она сказала ему, что это все равно что наткнуться в лесу на змею: она испугается тебя сильнее, чем ты испугаешься ее. Психотерапевт объяснила, что новенький чувствует себя одиноким и чуждым, однако на самом деле он представляет собой загадку. Но это означает, что он сам должен сделать первый шаг: подойти к кому-нибудь, представиться и посмотреть, что будет дальше. Она сказала: «Выбери кого-нибудь, кто, как ты полагаешь, тебе понравится. И ничего страшного, если вы в конечном счете так и не подружитесь». Оливер определился. * * * Обеденный перерыв. Толкая Оливера локтями, ученики спешили в столовую. Их голоса образовывали сплошной невнятный гул. И снова это ощущение нахождения в толпе, но в то же время в полном одиночестве. Снова нежный черный океан подростковой боли. Оливер стоял с подносом в руке. Обедать он вряд ли будет, поскольку желудок завязался в тугой комок. Прямо перед ним был столик. Они играли в «Подземелья и драконы» [17] каждый день за обедом. Два мальчишки, две девчонки. Рядом с подносами – игровые карты. Стук игральных костей. Рядом с одним мальчиком стоял свободный стул. Как-то незаметно для себя Олли встал позади этого стула. – Можно… – Господи, неужели он способен только жалобно пищать? Оливер кашлянул. – Привет… это… ну… вы не против, если я к вам подсяду? Все четверо обернулись на него. Недовольные взгляды. Наконец мальчишка рядом с ним, толстячок-коротышка в сером, похожий на мокрицу, кивнул: – Мы уже давно играем. – Да нет, я понимаю; я ведь хочу присесть, чтоб посмотреть. Все четверо переглянулись. Одна девица, азиатка с коротко остриженными волосами в футболке с мультяшной кошечкой, посмотрела на него как на какую-то очаровательную загадку и, отправив в рот горсть чипсов, принялась жевать. – Умеешь? – спросила она с набитым ртом. – Да. – Оливер снова вопросительно посмотрел на свободный стул. Все четверо снова переглянулись, и парень в конце стола, коренастый негр с сонным взглядом и копной волос, кивнул. – Конечно, садись, – сказал он. Оливер определил, что это МП. Мастер подземелья, который ведет игру и повествование. Перед ним лежала потрепанная папка с несколькими листами бумаги внутри. Своей игровой карты у него не было. Оливер сел. – Меня зовут Олли, – сказал он. И тут словно лопнул неподатливый мыльный пузырь. Остальные назвали себя. Мокрица оказалась Стивеном Рабелом. Футболку с кошечкой звали Хина Хирота. МП – Калеб Райт. И последней была Чесапик Локвуд, она же Чесси. Девушка со светлыми вьющимися волосами, на зубах брекеты. Склонившись к Оливеру, Чесси спросила чуть ли не заговорщическим тоном: – А у тебя какой персонаж? – Когда я играл в прошлый раз, у меня был Драконий Чернокнижник… – ответил Олли. – Фу! – презрительно фыркнул Стивен. – А что тут такого? – спросил Олли. – Ну это же… это же слишком очевидно! – И это говорит тот, кто играет Разбойником-тифлингом, у которого в истории значится: «сирота, жаждущий отмщения», – заметила Хина. – За-а-аткнись! – огрызнулся Стивен. Из всех четверых его боль была самой черной: она дергалась, словно ворон с перебитым крылом. – Не-ет, дружище. – Калеб покачал головой. – Драконий Чернокнижник – это супер. У него есть Дьявольский Взор и Мрак, ну, сам знаешь. Это замечательно. – Калеб предпочитает техническую сторону, – объяснила Хина, облизывая пальцы после чипсов. – А меня больше интересует сюжет. Мой персонаж – Гномесса-бард по имени Эсмеральда Мелькающие Пальцы, и она играет на валокорде. |