Онлайн книга «Последний реанорец. Том IV»
|
— В Петербурге, да? — усмехнулся советник. — Так точно, Александр Александрович, — с легким недоумением откликнулся жандарм. — Дай угадаю, кто-то из Осокиных? — Так и есть, ваша светлость. След ауры привел к их родовому гнезду. — Скажи Курташину, чтобы карательные отряды были наготове, — и тон Потёмкина тотчас посуровел. — Я сам наведаюсь к Осокину. Поговорим с глазу на глаз. Посмотрим, что он мне расскажет и как захочет извернуться. * * * Дикая стигма. Холодно, мокро и жутко больно. Точнее очень холодно, очень мокро, а моё тело, словно вывернули наизнанку и натёрли солью. К тому же было настолько мокро, что это не давало нормально дышать, а холод вкупе с мучительной болью сковывал любые движения. Лишь через несколько секунд ко мне пришло осознание, что я задыхаюсь и просто тону. Глаза пришлось открывать резко. Первое, что увидел и понял, так это то, что я медленно опускаясь на дно какого-то водоёма. Да сейчас! Я же ведь от стыда сгорю, если предстану перед Бездной грёбаным утопленником. Покажись алая дрянь! Кроваво-красное тело молнии мгновенно заплясало по коже, своим ярким блеском освещая пространство водной пучины, но почти сразу стало понятно, что я уже находился в нулевой отметке. И оттолкнувшись ловко ногами от острых блекло-голубых кристаллов, которые произрастали на дне водоёма и были неким подобием света, на всей возможной скорости устремился к поверхности. Но как оказалось, тонул я не слишком долго и спустя минуту или чуть больше удалось вдохнуть живительного воздуха. Голова уже самопроизвольно дёрнулась по сторонам, глаза почти сразу наткнулись на целые поля тех самых осветительных кристаллов, что я заприметил на дне, а рот открылся, чтобы выкрикнуть имя Трубецкой, но уже через мгновение до ушей донеслись утробные предсмертные вопли и вой ледяной мрази. Тело твари было нанизано на те самые осветительные кристаллы сталагмитов почти у самого берега водоёма и представляло из себя весьма отвратное зрелище. Теперь понятно, почему тело ощущается так, будто его пропустили через мясорубку. Я чуть не сдох, приложившись о поверхность воды. — Похоже, летать ты так и не научился, кусок дерьма, — вырвалось злорадно у меня, а после неосознанно пришлось задирать голову и выпадать в глубокий осадок. От проёма наверху виднелась лишь небольшая щелка света. Стоп! Не о том думаю! Алина! — АЛИНАААА!!! — рявкнул я во всё горло, чуть не охрипнув. — АЛИНАААА! Но ответом мне была лишь тишина, звук льющейся воды и собственное эхо, отражающееся от каменных стен водоёма. Нет-нет-нет-нет! Она должна быть где-то здесь! Думай, Зеантар, думай! Она водница. Она не могла так просто умереть. К тому же в родной стихии это невозможно. Если я не ошибаюсь, тела магов воды вообще не тонут, это одна из их особенностей, а это значит, что… Стоп! Звук льющейся воды?! Река?! В полутьме я не сразу заметил, но у дальнего края водоёма находилось три ровных отверстия, а осветительных кристаллов не было вовсе, и по ним вода стекалась в одном направлении и утекала куда-то вниз стремительным течением. Трепещи Ракуима! И когда я успел стать таким сентиментальным? Руки сами начали грести в нужном направлении, но уже через секунду в мозгах что-то щелкнуло, а эфир в теле вновь начал бунтовать и пришлось в очередной раз бросать взгляд в сторону умирающей твари. — АААААА!!! ЧТО Б МЕНЯ!!! ДЕРЬМО!!! — рявкнул свирепо я, хлопнув несколько раз от нахлынувшей злости по поверхности воды и прожигая взглядом ценную тушу монстра. — Прокляни меня Бездна, я совсем, наверное, рехнулся!!! Твою мать! И скрепя сердце, отвернувшись от тела чудовища, я, выжимая из себя все силы, устремился в нужном направлении, но почти сразу попал под сильное течение, и в мгновение ока меня засосало в одно из трёх отверстий. Приходилось не только отдаться во власть воды, но и также оперативно защищаться от стенок и подводных камней, которых здесь было более чем в достатке, но сила духа и тело молнии справлялись с этой задачей на отлично. Несколько минут спустя вся тряска прекратилась, потому как впереди стал отчетливо слышен звук падения воды от низвергающегося водопада, а еще несколько мгновений погодя мне пришлось группироваться и падать вниз с тридцатиметровой высоты в еще один водоём. Вот только он кардинально отличался от первого. Во-первых, этот водоём был более ухожен, словно за ним кто-то присматривал и походил на резервуар. Хватило одного взгляда на аккуратно расставленные кристаллы вокруг, чтобы убедиться в этом. А во-вторых, это было не вшивое подземелье, весь вид чем-то напоминал обширный зал. Парой секунд спустя пришлось вновь подниматься со дна, а еще через пару минут я смог добраться до ухоженного берега и, оглянувшись по сторонам, вновь начал поиски девушки. Ни одно реанорское чувство не ощущало Трубецкой. Ни её запаха, ни знакомых звуков. Ничего! — АЛИНА!!! АЛИ… Вот только во второй раз я так и не закончил слово до конца, потому как в этот самый момент стена позади меня щелкнула и медленно стала отворяться. А затем моим глазам предстало два ошеломленных силуэта, что выронили перед этим из рук по корзине с травами, к тому же это были те, кого я уже никогда не думал лицезреть лично. — Не может… этого быть! — вырвалось у меня. Из глубин сознания хлынул миллион различных воспоминаний, о которых я стремился навсегда забыть. Животный гнев и злоба поднялись из глубин души, а тело начало действовать на инстинктах. Ведь я никогда не забуду то, что они сделали. Никогда не забуду оттенок этой проклятой кожи, эти гнилые глаза. — Подлые твари! — процедил я сквозь зубы, а следом гнев поглотил всё моё естество с головой. Покажись алая дрянь! Постулат реанорского берсерка… Руки тотчас сомкнулись на тщедушных женских шейках, в глазах у обеих заплескался ужас, а откуда-то слева слух мгновенно успел уловить множество шагов, а также ненавистный ушам язык. — Второй должен быть там… оба резервуара уже проверили… остался последний… * * * С начала попадания в стигму для девушки всё было, словно в тумане. Произошедшее казалось ей страшным кошмаром, от которого невозможно очнуться. Но с самого приёма и до момента падения она помнила всё. Алина чувствовала всё. Заботу Лазарева. Его тепло. Его характерные вспышки раздражения и внезапного веселья. Она помнила схватку с падальщиками. Его силу. Даже безоружным и почти голым он творил страшные вещи. Бегство от неизвестного монстра. Тяжелое дыхание Захара на своём лице. И то, как он её пытался спасти и защитить. Даже его взгляд в тот самый миг, когда её тело поглотил зев расщелины. |