Книга Женись, я все прощу!, страница 28 – Алина Кускова

– Подумаешь, – процедила Люся, – конец один. Все когда-нибудь женятся.

– Не опошляй тему, – заметил тот, – к тому же я заранее уверен, что моей маме ты не понравишься.

– Почему это?! – возмутилась Люся. Она прекрасно понимала, что восстановить нормальные отношения после ненормального телефонного звонка вряд ли получится. Но говорить заранее, что она матери не понравится, уж слишком!

– Мама мне сразу сказала, как только я начал встречаться с девчонками, чтобы ни с одной я ее не знакомил, – честно признался Федор. – Ей бы все равно никто из вас не подошел.

Над этим признанием стоило задуматься! Люся сразу поняла, откуда возникают закоренелые холостяки: из-за тлетворного воспитания ревнивых мамаш, которые растят сыночка только себе на радость, чтобы скрасить свою старость его одинокой молодостью. Интересно, сколько лекций она прочла ему на тему «Все женщины – стервы»? Ах, как Люсе не повезло-то. Впрочем, она, как говорится, жена на час, не повезло с будущей свекровью Настене. Та стояла у плиты с полными слез глазами.

– Я знаю девушку, которая ей понравится, – неожиданно заявила Люся.

– Ни в коем случае, – замотал головой Федор, – ты не в ее вкусе.

– Пусть я не в ее вкусе, – согласилась Люся, – а вот Белкина…

– Настя? – Смолкин поглядел на покрасневшую подругу жены. – Да, она не может не нравиться.

Люся подмигнула подруге, как бы говоря, ну, что это еще, как не признание в любви?!

– Мы ее возьмем с собой на встречу с твоей мамой, – безапелляционно заявила Люся, – Настена будет разряжать накаленную атмосферу семейного уюта.

– Да, Настя, – подхватил Федор, – действительно. Что одной дома сидеть? Пойдем завтра с нами?

– Значит, завтра, – Люся набрала в легкие побольше воздуха и выдохнула. Это придало ей дополнительные силы. – Завтра так завтра. Вечером, я надеюсь?

Смолкин утвердительно кивнул.

– Ну, если вы настаиваете, – пожала плечами Настена. – Но будет ли это удобно?

– Настаиваем, – ответила Люся, – кому будет неудобно, пусть идет на крышу. – Она послала Федору воздушный поцелуй, от которого тот резко отшатнулся и ударился головой о стену. – У, Пухлик! – И вышла в коридор, чтобы не мешать этим двум недотепам возводить друг к другу душевные мосты.

Ей нужно было подумать о личной жизни, которая в последнее время сводилась к подглядыванию в глазок за соседней дверью. Но там оставалось тихо и спокойно. Люся оторвалась от глазка и повернулась к зеркалу. Красавица красавицей, особенно в дизайнерских тряпках! Как ей идет эта умопомрачительная юбка! Люся расстегнула все пуговицы на разрезе и оголила стройные ноги. А какая у нее обольстительная блузка! Наглухо закрытый вырез вдруг благодаря освобожденным пуговицам моментально превратился в глубокое декольте. Она специально подобрала этот наряд, чтобы перевоплощаться. Не может же она ходить синим чулком! И если бы ей предстояла встреча не с Ираидой Владимировной, а с….

Звонок в дверь раздался неожиданно. На пороге стоял роковой брюнет, спасший в очередной раз полмира.

– Здравствуй, Мила, – он чмокнул ее в щеку и поглядел так ласково и нежно, что Люся поняла, что вот-вот потеряет над собой контроль и позволит ему, как наивная и доверчивая старшеклассница, целовать ее прямо в коридоре. В непосредственной близости от ужасного и злого супруга.

– Привет, – сказала Люся почти что беспечно.

– Как ты? – Он шагнул к ней, а она попятилась.

– Отлично. Котенок тоже жив-здоров.

– Мама обрадуется, – сказал Глеб и снова шагнул к Люсе.

После этих слов целоваться расхотелось. У него тоже есть мама! Нет, ну, правильно, мамы должны быть у всех. Это вполне естественно. Возможно, у него не такая уж плохая мама. Возможно, что его мама очень даже хорошая. К тому же она сохранила для нее жизнь котенка. А могла бы забыть его покормить или лишний раз не сменить туалетный наполнитель…

– Кто там? – раздался голос Смолкина.

– Ты не одна? – прошептал Глеб, остановившись.

– Брат с женой, – Люся даже обрадовалась голосу Смолкина, так вовремя прервавшему их беседу. – Это за котенком пришли! – крикнула она и побежала на кухню за пищащим созданием, которое из-под стола требовало себе блинов.

Приглашать Глеба на блины, хоть они всегда получались у Настены просто изумительными, было верхом легкомыслия. Люся сунула корзинку с котенком Глебу, пощекотав на прощание Муське усики, как-никак тот поедет к суровой будущей свекрови, и искренне улыбнулась гостю.

– Мила, давай встретимся завтра вечером, – произнес тот хрипловатым голосом, от которого у Люськи предательски задрожали коленки. – Куда-нибудь сходим…

– Завтра вечером не могу, – призналась Люся, – давай перенесем на следующий день.

– На следующий день я не могу, – огорчился Глеб, – у меня дежурство.

– Тогда в выходные куда-нибудь сходим, – предложила Люся, которой, естественно, хотелось встретиться и прыгать от счастья на этом самом месте.

– Тогда в выходные, – согласился Глеб и повернулся к выходу. – Так я за тобой зайду?

Люся вместо ответа радостно кивнула. Пусть заходит, она его будет ждать. Так ждать!

– Ты сегодня такая красивая, – заметил Глеб и вздохнул.

Люся, стараясь держать себя в руках и не позволять ничего лишнего, только улыбнулась в ответ на комплимент. Глеб ушел, она закрыла за ним дверь и прислонилась к ней спиной. Вот так судьба сводит двух незнакомых людей. Случайно и бесповоротно. Встречаешь человека, и тут же понимаешь, что это он, единственный, тот самый, с которым и в шалаш, и в рай. Но самое интересное, что он чувствует то же самое! И приглашает на свидание… Если бы Люся тогда знала, что судьба-злодейка устроит ей еще одну ненавязчивую встречу, которая перевернет все вверх дном.

– Ты чего здесь стоишь? – В коридор вышел Федор и удивленно посмотрел на Люсю. – Сосед приходил? Глеб?

– Да, – кивнула та, – я отдала ему котенка.

– Наконец-то, – обрадовался тот и поспешил обратно на кухню, откуда тянулся аромат кофе.

– Бесчувственное существо, – вздохнула она, – а мне вот котенка жалко. Я к нему чуть не привязалась. Расхлебаю эту кашу со Смолкиным, закручу роман с Глебом и заведу себе кота.

– Люсь! Ты чего стоишь в коридоре-то? – позвала ее Настена. – Иди к нам кофе пить.

– Сейчас, – она повернулась и посмотрела напоследок в глазок.

На лестничной площадке никого не было. Что сейчас делает Глеб? Кормит котенка? Он так и не выпросил у Федора блин. У того зимой снега не допросишься. Впрочем, зря она так. Смолкин в душе хороший парень, даже за ее эксклюзив готов платить. Просто он испорчен воспитанием и глупыми материнскими сказками про стервозность слабого пола. Никакие они с Белкиной не стервы. Еще немного, и он сам в этом убедится. А она снимет с себя эту тяжкую ношу.