Книга Последний реанорец. Том VIII, страница 25 – Вел Павлов

Лишь только Кертайс порывался помочь вначале одним своим сородичам, а затем другим. Тем не менее помощь его оказалась настолько рьяной и дёрганной, что своим появлением он делал только хуже и сбивал с толку пришедших на помощь изгоев. Поэтому пришлось брать дело в свои руки.

‒ Кертайс! ‒ окликнул я взволнованного, но безумно довольного парня, когда мы оказались в стенах полиса. ‒ Уймись и расслабься! Отныне всё будет хорошо. Им всем помогут.

Несколько секунд тот крепко держал в руках чью-то поклажу, а рот его безмолвно открывался и закрывался как у рыбы на суше, но пару вдохов спустя парень, наконец-то, смог расслабиться и отдать необходимые предметы подоспевшим помощникам.

‒ Ваше сиятельство! Как и обещал, я буду молчать, ‒ вдруг ни с того ни с сего тихо отозвался Голицын, стоявший слева от меня и периодически поглядывающий мне за спину. ‒ Но теперь разрешите покинуть вас. Мои обязанности всё еще при мне.

‒ В таком случае я тоже откланяюсь, ‒ следом за другом выдал Назаров, быстрым шагом направившись за княжичем. ‒ Еще слишком много работы. Честь имею, Захар Александрович.

Сучья кровь! Не приведи Бездна это царственное трепло уже что-то им рассказал. Придушу гадёныша! Как по мне, меньше знают ‒ крепче спят. Да и ни к чему им лишние переживания. Я ведь еще та заноза в заднице. Поэтому стоило медленно обернуться назад как почти тотчас попал под прицел сразу трёх пар девичьих глаз и без какого-либо промедления со спокойным видом накинул на всех поблизости полог тишины.

‒ Надеюсь, вы прибыли сюда не для того, чтобы продолжить давнюю тенденцию искать проблемы на свои филейные места? ‒ с едкой усмешкой заметил я.

‒ Девочки, кто бы мог представить, что за время отсутствия и без того толстая кожа нашего князя-изгоя станет еще толще, ‒ с веселым личиком отозвалась Прасковья, целуя мою левую щеку. ‒ Рада, что ты цел, ‒ шепнула она мне на ухо, вот только эманации эмоций выдали ту с потрохами.

Отрезать что ли случайно Ростиславу палец?..

‒ Нет, мы здесь не для этого, ‒ с очаровательной улыбкой следом за подругой заговорила Алиша и, приподнявшись на цыпочки, одарила щетинистую харю еще одним поцелуем. А затем с долей нежности оглядев меня с ног до головы, невольно коснулась моих аливийских одежд. ‒ Считай, что мы немного соскучились и не удержавшись, решили взглянуть на эпохальные свершения нашего будущего мужа, которые в скором времени войдут в учебники по истории.

Эх, а как звучит! Эпохальное свершение. Боюсь, в скором времени моё эго разрастётся до размеров гидры.

‒ Всего лишь немного? ‒ приподнял я делано одну бровь.

‒ Хорошо, чуть больше, чем немного, ‒ усмехнулась довольная Виктория, целуя меня в завершение самой последней.

Причем с начала беседы большинство снующих в округе от нас изгоев убавилось до нуля, поэтому в радиусе нескольких десятков метров не было никого кроме меня и моих невест.

‒ Почему ты не вместе со своими родными? ‒ спросил я как бы невзначай.

Правда, на такое замечание великая княжна расплылась в широкой и загадочной улыбке.

‒ Совсем скоро моя фамилия будет Лазарева, как и у Алины с Прасковьей, ‒ тихо отчеканила Виктория, начиная поправлять мне ворот одеяния, параллельно с этим проводя наманикюренным ноготком по ножнам джадов. ‒ По этой причине я более не могу участвовать в важных и государственных делах рода Романовых и девочки среди своих родичей, в принципе, тоже. Это нормальная практика для таких как мы.

Хороший ответ. И главное в словах нет ни капли лжи.

‒ Где Ростислав?

‒ С дедом и остальными в ратуше. Брат уже третий час находится там вместе с альвами.

‒ Он вам случаем ничего не рассказывал? ‒ спокойно поинтересовался я, продолжая отслеживать всё реанорским чутьём.

Стоило прозвучать данному вопросу, как эмоциональный фон девушек вспыхнул ворохом различных противоречивых чувств, но почти сразу тот вернулся в прежнее состояние. Лишь только Виктория искоса взглянула на двух других княжон, но с натянутой улыбкой слово взяла Алиша.

‒ Если ты о том, что тебя сожрала колоссальных размеров гидра, то об этом мы уже в курсе.

Придушу сукина сына во имя Бездны за его длинный язык! Впрочем, ладно, у меня самого он ничуть не короче.

‒ Правда, об этом уже весь форпост судачит, ‒ на миг замолчав, будущая Лазарева обменялась взорами с остальными заметно нервничающими девушками. ‒ Если признаться, то мы посовещались и пришли к обоюдному решению, что не будем лезть в твои дела. Но от себя скажу, что нам было бы гораздо легче, если рисковать своей жизнью ты будешь чуть меньше. Отныне на тебе лежит большая ответственность.

‒ Совет я приму к сведению, ‒ хмыкнул сухо я, нежно касаясь тыльной стороной ладони столь манящих девичьих лиц. ‒ Но и вы крепко-накрепко запомните одну важную деталь. Не родилось еще то порождение Катаклизма, что способно убить вашего будущего мужа.

‒ Поверь нам на слово, ‒ весело подмигнула мне Романова. ‒ Мы как никто понимаем это лучше прочих.

‒ Кстати, почему не взяли с собой Кали… ‒ правда, договорить я не успел и резко прикусил себе язык. ‒ Можете не отвечать, вопрос снимается с повестки дня.

‒ Ты забрал маску альбиноса! ‒ нещадно припечатала Прасковья, показав мне алый кончик своего языка. ‒ Лира очень хотела, но из-за этого не смогла полететь с нами.

‒ Как дела дома? ‒ спокойно спросил я, не обращая внимания на выпад Потёмкиной и внимательно наблюдая за происходящими телодвижениями альвов и людей в форпосте.

Потому как за последние три часа полис превратился в настоящий пчелиный улей.

‒ Всё врод… ‒ начало было Трубецкая, но её резко перебила Куня.

‒ К Алише приходил Акинфов! ‒ фыркнула презрительно та.

‒ Акинфов? ‒ чуть приподняв брови, усмехнулся криво я, глядя в глаза поочерёдно всем девушкам. ‒ Что он от тебя хотел?

‒ Разберемся мы в этом сами, разумеется, но лучше расскажи. Это мерзкое животное и вправду далеко зашло, ‒ настояла на своём Прасковья.

Несколько секунд Трубецкая собиралась с силами, словно не хотела говорить, но под взглядами подруг сдалась.

‒ Он хотел, чтобы я разорвала с тобой помолвку, ‒ совсем тихо проговорила боярышня с омрачившимся видом.

‒ А еще угрожал войной родов и оскорблял нас всех!

‒ Куня! Ну зачем?! ‒ чуть не плача заканючила Алина.

‒ Что-то там хочет. Угрожал. Оскорблял… Неплохо, ‒ хохотнул холодно я, а черты лица самопроизвольно ужесточились. ‒ Совсем неплохо для ходячего трупа. Нет, Алиша, Прасковья сделала всё верно. Такое должно наказываться.