Книга Сломанный лёд, страница 47 – Мария Карташева

– Ваша специализация? – спросила она фельдшера.

– Так, мысть акушером был, пока не вышел по состоянию здоровья! – он выразительно щёлкнул по горлу пальцами. – Токма щас чист! Берегусь до Нового году.

– Ассистировать сможете? – Ксени намыливала жёстким куском мыла руки до локтя.

– Подмогну! – согласно кивнул тот.

– Везите её сюда! – крикнула Ксения, и Андрей с Потыпычем вкатили в операционную каталку.

Аккуратно переложив Катю на стол, мужчины встали у стены, но увидев взгляд Ксении быстро испарились. Через две минуты Ксения выбежала в коридор.

– Группу крови Катину срочно сообщите «скорой». Вы случайно не знаете аллергии у неё есть, детские заболевания. На всякий случай!

– Нет. Здорова. Аллергий не было и нет. – быстро и чётко ответил Андрей.

Ксения вернулась в операционную, она переоделась, надела перчатки и маску, выдохнула и срезала с девушки одежду. Под её ловкими движениями кровь вдруг стала останавливаться, края раны уже не топорщились так ужасающе. Ксении показалось, что прошло минут пятнадцать, хотя она колдовала в операционной уже добрых три часа. Во дворе синими всполохами замелькали огни реанимационного автомобиля, и Ксения устало стащила маску.

– Ну всё, дядя Коля! – улыбнулась она. – Справились мы с тобой!

– Ох, дочка, ты бес чистый. Вот так, безо всего! На физрастворах и честном слове продержать и так всё ювелирно сварганить.

Ксения вышла навстречу медикам, вкратце объяснила ситуацию и подошла к Андрею.

– Не переживайте. Всё хорошо! Конечно, понадобиться пластика, в этих условиях я сделала всё, чтобы стабилизировать состояние, но после пластики не останется и следа. Так что сможете свою жену возить на курорты и покупать ей откровенные платья.

– Причём здесь моя жена? – Андрей нахмурил лоб. – Вы, о чём?

Он глянул на команду медиков, которые перекладывали Катю на носилки.

– Я говорю Катю, жену свою, сможете на курорты возить. – Ксения не могла понять, что не так она сказала.

Из операционной на носилках вынесли Катю.

– Да, да. – Андрей посмотрел на неё. – Вы можете с нами поехать? Путь неблизкий, мало ли что.

– Конечно! – Ксения схватила свою одежду и села с ним в «скорую». – Как я вас одних отпущу.

Дороги уже были более или менее освобождены от снежного покрова, машина доехала до города быстро, Катю приняли в отделение, а Ксению с Андреем отправили отдыхать до утра.

– Ксения! – Андрей посмотрел на неё. – Меньшее, что я могу для вас сделать, это пригласить вас на завтрак.

– Да, давайте кофе выпьем. – Ксения задумалась. – Надеюсь, Алиса мои вещи оттуда забрала, не хочу обратно ехать.

Выйдя в подсвеченное едва брезжащим рассветом утро, они остановились на пороге клиники, к ним сразу же подъехала машина Андрея.

– Нет! Вы знаете, я, наверное, домой. Только сейчас поняла, как устала. А вы отдохните и после обеда сможете уже жену свою навестить. – Ксения похлопала его по руке. – Всего доброго.

– Постойте. – Андрей неожиданно схватил её за руку. – Катя дочь моя.

Неловкая пауза повисла между ними, Ксения пожала плечами и извинительно произнесла:

– Ох! А я была уверена, что жена.

– Хорошего же, видимо, вы были обо мне мнения всё это время. Пока я пытался за вами ухаживать. – улыбнулся Андрей. – Теперь пойдёте со мной завтракать?

– Теперь пойду.

Ресторан, в котором они сидели, словно парил над городом. Под ними в холодном плену блестело полотно реки, солнце жгуче отражалось от стёкол, над просыпающимся городом вилась дымка. Ксения откинулась на спинку мягкого диванчика и всё ещё винилась перед Андреем:

– Простите меня. Как неудобно, а меня вся эта ситуация так угнетала сильно. Думаю, ну вот же хлыщ. Жена молоденькая, а сам ещё и мне глазки строит.

– Нет. Я женился на её маме, когда Катюшке был месяц, точнее, эмбрионом она была, так сказать, внутри конструировалась. – он руками моделировал так, словно лепил снежок. – Но даже тогда она уже была моей Катюшкой. Света не хотела детей, а я не мог даже подумать о том, чтобы Катьки не стало. Мне тогда двадцать было, а Свете двадцать два. Дочку она родила легко и прямо в роддоме сказала, чтобы я выбирал, или мы отказываемся от ребёнка, или она уходит от меня. Как видите, я выбрал второе. Катя стала светлым маяком в моей жизни, причём всего добивается сама. Она видела, как я тяжело и много работал, чтобы сейчас ничего не делать, – он усмехнулся. – Думаете она дала мне хоть копейку вложить в эту картину, нет. Пришлось договариваться с ней, чтобы хоть я проживание для всей группы оплатил, и она не ютилась в вагончике. Вот так.

– Да, забавное у нас с вами вышло знакомство. – Ксения салютовала ему кофейной чашкой.

– Не то слово. Ну что? Теперь, когда выяснили, что я всё-таки холостой, могу позвать вас в театр? – Андрей подсел ближе и взял её за руку. – Пожалуйста! А то с Катей ходить нереально, это вечер сравнений начинается.

– Конечно, можно. Вы знаете, каким предательством я считала то, что безумно хотела согласиться на этот ваш театр. – Ксения отняла свою руку и вытянула кисти над столом. – Смотрите.

– Ксения ваши руки! – удивлённо протянул Андрей. – Они не трясутся.

– Я, когда оперировать закончила, я только тогда опомнилась. Кисти вытянула, а они снова, как в прежние времена, когда я твёрдо держала в руке скальпель. – из её глаз катились слёзы. – Я словно вернулась домой.

Андрей вдруг погладил Ксению по щеке и посмотрел ей в глаза.

– А я, когда увидел тебя, словно вернулся домой. Ты таким теплом отозвалась в моём сердце.

Ксения смотрела на этого мужчину и ей казалось, что ломаются ледяные прутья клетки, куда нечаянно залетело её сердце, и наконец после долгой непогоды и тьмы в её жизни вокруг снова водят хоровод солнечные лучи.

Ветер сдул остатки туч, рассветное зимнее солнце просыпалось и потягивалось нежным светом над горизонтом. Яркий диск подсветил две головы, склонённые друг к другу, и зажёг в их сердцах любовь. И Ксения после стольких лет испытаний смогла стать счастливой.