Книга Чувства наизнанку, страница 19 – Даша Коэн

А я не просила эту жизнь! Ясно? Это детство, полное слез и непонимания, за что со мной обращаются так жестоко. Значит вот так можно, а мне теперь нельзя. Да к черту все!

— Тань, что с тобой? — обеспокоенно заглянул в глаза Рома, когда я спустилась на завтрак.

— Перепила вчера, — натянуто улыбнулась я парню.

— Вруша, — хмыкнул друг, но я смолчала.

— Мне в город надо, Ром.

— Ребята все до вечера остаются, но я могу попросить водителя, он тебя докинет. Нормально? — и я облегченно вздохнула.

А уже спустя два часа входила в свою квартиру, где меня уже ждала Нина. У нее всегда был запасной комплект ключей, на всякий пожарный. И подруга была уже в курсе утреннего звонка из больницы.

— Скажи, — рухнула я в ее теплые объятия, — я бездушная тварь, да?

— Нет, Таня. И никто не вправе тебя судить за твое решение, потому что никто не прошел долгий путь в твоих ботинках.

— Последний раз она звонила мне, когда узнала, что я оплачиваю коммуналку в ее квартире. Боже, Нина, как она орала. Видите ли, я тупая овца, должна была ей эти деньги в руки давать, она бы их правильно потратила, а не как я — через жопу.

— Тань, хватит, не мучай себя, — тихо произнесла Ковалева, и я наконец-то разревелась.

Так как умею. Так, как научила жизнь — бесшумно. Чтобы даже мое горе никому не доставило проблем.

И только спустя пару часов я успокоилась, пришла в себя и смогла отвлечься на другие темы, не связанные с моим уродливым прошлым. И даже рассказала Нинке про проделки друзей и то, как мы вчера весь вечер кривлялись, фотографируясь с мальчишками и выставляя сториз на всеобщее обозрение.

— Они тут все как на подбор офигенные, Танюха, — рассматривала снимки подруга, — но блондин — это нечто. Черт! Как же он горяч. Слушай, твоего Хана точно Кондратий хватит, если он это увидит, конечно.

— Сомневаюсь, — фыркнула я, — и с чего это все решили, что он будет шастать по моим страничкам в социальных сетях? Бред…

И вот прямо на этом моменте домофон в моей квартире издал свою пронзительную трель.

— Ты кого-то ждешь? — нахмурилась Нинка.

— Нет, — пожала я плечами, — может просто номером ошиблись.

Но все же двинула открывать и подняла трубку.

— Кто?

— Я.

Сердце в пятки. Стремительно. Да так и разбилось там, рухнув с такой высоты.

— Кто я? — сглотнула я и задала вопрос, хотя совершенно точно знала, кто ко мне явился.

— Хан. Тань, открой дверь, поговорить надо.

— Э-э-э…простите, Марк Германович, давайте будем разговаривать исключительно в рабочее время и по рабочим вопросам, — и прижала ладонь к груди, внутри которой отчаянно ныло и свербело.

— Сейчас надо. Открывай!

— Я не одна! Всего хорошего!

И положила трубку, а потом развернулась к офигевшей Нинке, которая смотрела на меня во все глаза. Ну, а я на нее и вообще не знала, что говорить, и что теперь делать.

— Начальник твой? Приперся? Опять?

— Опять! Поговорить ему, мол, надо.

— Ага, ну понятно. Видимо заценил всех твоих дружков на фото, вот пришел рассказать в каком он восторге от увиденного.

— Я его не пустила, — прошептала я, — сказала, что не одна.

— Ой, че щас будет!

— Что? — испуганно заметалась я по прихожей.

— Ой, ты дура, Танюха!

И в следующее мгновение мы обе вздрогнули, когда кто-то настойчиво позвонил в дверной звонок.

— Ой…

Таня

— Так, ты тут сама разбирайся, подруга, а я на балкон. А то еще прибьет меня ненароком твой влюбленный Отелло.

И смылась. А я осталась стоять на месте и безумно хлопать глазами. Влюбленный? Да я вас умоляю!

Закусила костяшку указательного пальца и призадумалась, что может тоже убежать на балкон и отсидеться там спокойно. А потом и вовсе притвориться мертвой. А что? Идея!

Снова звонок.

А потом еще один, но уже на мой телефон.

Скидываю. Через пару мгновений приходит сообщение:

«Тань, меня и так момбит, прошу, не доводи».

Подхожу к двери, смотрю в звонок. Стоит, словно тополь на Плющихе, уперевшись в дверь одной рукой. Лица не видно, но мне и так понятно, что он словно бомба замедленного действия.

Ладно, мне все эти страсти осточертели до тошноты. Мало мне проблем, так еще и этот на мою голову свалился.

У него только славно потрахаться на уме, а у меня другие планы на свою жизнь. И подстилкой в кровати своего босса я становиться не собираюсь.

Снова звонок. И я все-таки открываю дверь, а потом тихо вскрикиваю, когда Хан просто-напросто без лишних слов вламывается ко мне, отставляя меня в сторону рукой, словно я не человек, а всего лишь незначительный предмет интерьера.

— Что ты себе позволяешь? — задыхаюсь я от негодования, не замечая, как перехожу на «ты».

— Помолчи сейчас, — произносит глухо, и я вижу, как его грудная клетка ходит ходуном.

Он совершенно точно в ярости. Боже!

Быстро разувается и проходит в комнату, а я за ним.

— Хан, я тебя не приглашала! Выйди вон!

— Ну и где он? — осматривается и даже заглядывает в шкаф-купе.

— Ты спятил? — бью я его по рукам.

— Блядь, давно! А что незаметно? — ухмыляется и идет в ванную комнату.

— Мне полицию вызвать?

— Валяй, — отмахивается от моих слов и движется на лоджию, где притаилась Нинка.

Мне так стыдно перед ней. И я просто на пределе, еще чуть-чуть и случится «хоба».

— Я хочу, чтобы ты убрался из моей квартиры! — неожиданно перехожу я на крик, — Мне осточертел ты и твои припадки! Ты кем себя возомнил, а? Ты откуда такой нарисовался расчудесный, м-м? Вон дверь, вышел в нее и навсегда забыл сюда дорогу! Тебе тут не рады, Хан!

— А кому рады, м-м? — рычит он, — Стасику?

— Да Стасику! — киваю я и задираю выше нос.

— И блондинчику этому прилизанному? — хрустит костяшками пальцев.

— И ему тоже!

— Собрала вокруг себя гарем! — обвинительно тычет в меня указательным пальцем.

— Не твоего ума дела, что мне коллекционировать.

— Ты просто…

— Ну давай! Чего замолчал? И бабки мне не забудь предложить за благосклонность, а я тебя еще раз пошлю на хрен, раз ты такой медленный газ!

Глаза в глаза. Мои, полные ненависти. Его — сплошь залитые мраком.