Книга Помолодевший мастер войны, страница 17 – Кирилл Неумытов, Никита Киров

Узнать что-то о Ци или боевых искусствах? Но мой опыт подсказывал, что дело не в любознательности девушке, а совсем в другой природной особенности.

— Я хотела тебя поблагодарить, — сказала Лиза, подняв руки к своей шее. — За спасение. А то я подумала, что ты принял меня за холодную и гордую дворянку, но я не совсем такая. Ну совсем не такая, точно.

— Был рад помочь.

— А вот ты такой… молодой, но кажешься таким опытным, — Лиза покраснела. — Но я… я думаю, нам стоит…

— Познакомиться поближе? — я шагнул к ней, вдыхая аромат её розовых духов.

Когда-то я был мудрецом, изучающим боевые искусства, который был выше земных наслаждений. Но сейчас тело помоложе. И я что, потратил столько Ци, чтобы опять сидеть с просвещённым выражением лица? Не, я больше не бессмертен, поэтому этой жизнью я наслажусь сполна.

— Ты не можешь погасить свет? — спросила Лиза.

Я махнул рукой. Свеча погасла.

— Замок заело, — пожаловалась Лиза, ковыряясь в платье.

Я взмахнул ещё раз. Платье опустилось на пушистый ковёр. Я поднял руки и резко их опустил, снимая с себя костюм одним движением.

И пока Лиза пыталась понять, как это возможно, я шагнул к неё ещё ближе и прижал к себе.

* * *

— Увидимся в академии? — спросила повеселевшая Лиза, стоя у окна.

— Теперь уже точно, — сказал я, одеваясь.

Она чмокнула меня в щёку.

Здесь всё иначе. Меньше стеснения, больше страсти. Всё совсем не так, как дома. Но оно и к лучшему.

Я помахал рукой, залез на подоконник и спрыгнул вниз.

— Руслан, ты в порядке? — Лиза свесилась из окна.

— В полном, — я помахал ей шляпой и пошёл к выходу, держа зонт в руках, а то уже начинался дождь.

Рикша, то есть таксист, ждал меня, положив голову на руль. Он спал. Иногда он давил так сильно, что срабатывал гудок. Тогда усатый мужчина поднимал голову, оглядывался, и продолжал спать.

Я уселся на заднее сидение.

— Мне нужен лучший зелёный чай в этом городе, — сказал я. — Увезите меня, если лавки ещё работают.

— А где его взять? — таксист снял кепку и почесал затылок.

— Где у вас торгуют китайцы? Везите меня туда.

— Есть одно место, — мужчина напялил кепку и завёл двигатель. — Там как раз китаец торгует, у него и чай есть. Дорогой только, собака.

Город засыпал. Темнело здесь рано, наверное, и лавки уже закрылись. Но водитель уверял, что тот китаец ещё работает.

Наконец он остановил меня на тёмной улице, где не было ни единого фонаря. Но в лавке со стеклянной витриной ещё горел свет.

Я вошёл туда. За стойкой стоял невысокий скуластый мужчина, глядя на меня с подозрением. На его лбу была повязка с красным кругом и иероглифом.

Это не китаец.

— Что нужно? — спросил он грубым голосом.

— Вот этот китаец! — воскликнул водитель, стоя у двери.

— Я японец! — рявкнул продавец. — Вечно все путают! Меня зовут Тода Хиромацу! И я не китаец!

Водитель такси приоткрыл рот, пробормотал что-то вроде «виноват» и быстро вернулся в машину.

— Как только можно спутать японца и китайца? — я неодобряюще покачал головой.

— И не говорите. Что хотели?

Ну, японцы тоже понимают в чае, придётся брать здесь, если не хочу искать другую лавку.

— Мне нужен зелёный чай. Желательно Би Ло Лунь.

Продавец внимательно на меня посмотрел.

— У вас хороший вкус, — сказал он с уважением. — Китайцы знают толк в хорошем чае. А ещё я могу предложить вам гекуру. Я лично покупал его в провинции Кагасима. Это лучший чай, что я пробовал. Лучше китайского.

Я задумался. Я не согласен, что зелёный чай из Японии лучше китайского, но почему бы не взять оба? Я же теперь в другом месте и могу жить по-другому. И не только пить японский чай, а даже сходить на чайную церемонию.

Помню, как однажды приплывал в Японию, и чайную церемонию проводил сам Ода Нобунага. Весёлое было время, как раз перед большой войной с Кореей.

Продавец насыпал мне две баночки чая. Я осторожно вдохнул аромат Би Ло Луня и покатал в пальцах узкий шершавый листик. Отменный чай, отличное завершение сегодняшнего вечера. Гекура тоже выглядела и пахло отменно.

Хороший сегодня день. Один день заменяет три тому, кто умеет всё сделать вовремя. А я сегодня сделал всё на целую неделю.

У меня есть земли, значит титул барона почти у меня в кармане. Ещё академия и интерес Лизы. Кажется, выполнение моей цели займёт не так много времени.

Машина уехала прежде, чем я успел выйти из магазина. Но приехала другая, светя фарами на магазин. Их свет выдернул из темноты целую толпу людей.

У некоторых топоры, вилы, лопаты и кувалды. Можно было бы спутать их с рабочими или крестьянами, если бы не их злобные лица и шрамы. И то, как они смотрели на меня.

Но это не простое ограбление, слишком их много.

Из толпы вышел Юншэн Чао, сегодняшний гость графа Волконского, и офицер клана Чао. Он смотрел на меня с усмешкой.

— Так и знал, что ты придёшь сюда, — сказал Юншэн на кантонском. — Во всём городе только здесь есть хороший зелёный чай. А теперь скажи мне, кто ты и кто твой мастер? И лучше не затягивай с ответом. Я умею убеждать. Говори, или узнаешь, что такое смерть.

— Как мы можем знать, что такое смерть, когда мы не знаем еще, что такое жизнь?

Юншэн недоверчиво хмыкнул и махнул рукой.

— Я не мог убить тебя в гостях у графа. Но и не позволю тебе нарушить наши планы. Не знаю, кто ты, но сегодня ты умрёшь.

Вперёд вышли три самых здоровых бандита. Я осторожно поставил баночки с чаем у порога, чтобы не повредить.

Значит, Югшэн нанял местную банду. Или это его банда? Ничего, скоро я выясню.

Я встал в стойку, взяв свой зонт на изготовку. На голову мне упали капли редкого и холодного дождя.

— Стиль журавля, — прокомментировал Юншэн. — Но тебе это не поможет, — он набрал воздуха в грудь и крикнул: — Взять его!

На меня кинулись первые трое. Я ударил одного зонтом, раскрыл его, чтобы ошеломить и подпрыгнул, ударяя ногами.

Двое оставшихся получили каждый пяткой по лицу.

Никакого Ци, только чистый бой.

Я опустился на землю и закрыл зонт.

Юншэн скривился и показал на меня пальцем.

— Ну чего встали? За дело!

Он не надеялся, что они смогут победить меня. Но думал, что вымотают.

Я перехватил зонт и подцепил рукояткой толстяка в полосатой матроске за ногу. Он грохнулся, я запрыгнул ему на пузо, оттолкнулся и подлетел ещё выше.