Книга Самое красное яблоко, страница 64 – Джезебел Морган

Что, интересно, скажут они о королеве-отравительнице, которая следует за ним тенью?

Гвинллед растерялся на мгновение, оглянулся на меня, ища поддержки. Пусть память Белого короля и вернулась к нему, но что она могла подсказать? В те времена ни о ружьях, ни о самом Сандеране не слышали ничего. Гвинлледа же ружья пугали – и своей разрушительной мощью (о, он куда яснее меня помнил, что может сотворить это оружие с людьми!), и мертвым запахом железа и пороха. Он предложил бы их уничтожить, но явно не такого решения ждали от него кузнецы.

И если мы и впредь будем бежать от любых изобретений Сандерана, мы никогда не сравняемся с ним.

– Позвольте мне предложить решение, – со стороны услышала я свой голос. – Ружей слишком мало, чтобы выходить с ними против сандеранцев, к тому же разве умеют наши воины стрелять из них? И разве хватит нам снарядов для этих ружей, чтоб и стрелков обучить, и против сандеранцев их выставить?

– Дурное-то дело не хитрое, – хмыкнул один из кузнецов, молодой и рыжий, как лис. – Уж видели не раз, чем и как синие ружья заряжают, уж заряды эти повторить сможем.

– А порох? Хватит ли его запасов?

– Нет-нет, и не думайте! – тут же всполошился Деррен. – Пороха у нас мало, оставим для пушек, они-то хоть давно испытаны и привычны!

– Вот и решение. – Я улыбнулась довольному Брэди: – Лучше разобрать и изучить. Может, найдется слабое место в ружьях, чтоб мы могли лишить сандеранцев главного их преимущества?

– Добрая идея, королева, – степенно кивнул он. – Да это слабое место и так известно: лиши их пороха, и ружья эти в дубинки превратятся. Да они ж свои склады пуще глаза берегут!

– Возможно, наши дивные союзники нам помогут, – улыбнулся Деррен и повел нас дальше.

Еще шатер стоял в глубине лагеря, где меж холмов когда-то бежала река, теперь же осталось только узкое белое русло, уводящее к гротам. Там же нас ждали и несколько лордов – кажется, я узнала одного из Боусвеллов, младший сын или, быть может, племянник. Вряд ли он был здесь единственным из аристократов.

Все спешили выказать верность пробудившемуся королю.

Среди них я заметила и несколько дивных лордов и леди – тонких и высоких, подобных порыву ветра, пляске огня или тени, обретшей объем и плоть. В их присутствии не обнажали оружия, и даже мечи и кинжалы обернули плащами, в знак признательности добрым соседям. Но все же остальные воины сторонились их, косились с плохо скрываемой опаской: вправду ли добрые соседи пришли помогать? Не замышляют ли они чего?

Мало средь мятежников было таких, как Деррен или Маргарет, видящих в добрых соседях друзей, а не дикую, непостижимую силу, что способна в любой момент сломать тебя шутки ради. Все же страх, что пронизал старые сказки, давно стал от нас неотделим.

«Жуткие же настали времена, – краем уха услышала я чужой разговор, – раз добрые соседи вышли к нам, забыв о чарах и шутках. Раз нам с ними рядом биться».

Едва мы приблизились, и разговоры и шутки смолкли. Седой лейтенант, что служил еще лорду Родерику, шагнул к нам, щурясь и вглядываясь в Гвинлледа. Затем опустился на одно колено:

– Мой король…

Гвинллед вздрогнул и ответил так же, как Деррену до этого:

– Пока еще нет. – Помолчал и добавил: – Такие титулы имеют особый вес, и не стоит раскидываться ими напрасно.

Следом подошла дивная леди в легких доспехах и зеленом, как листва, плаще. Она склонилась перед ним, и ее Гвинллед останавливать не стал.

– Двор Королевы-под-холмом кланяется тебе, Белый король, – пропел ее голос, звенящий, как весенний ручей. – Странно же видеть тебя облаченным в человечью плоть.

– Странно больше помнить себя человеком, чем одним из вас.

После короткой трапезы соратники Деррена принялись обсуждать планы: теперь, когда с ними был Гвинллед, их мятеж обрел смысл и цель. На столе расстелили карты, испещренные пометками, где стоят заставы сандеранцев, сколько там солдат, как они вооружены. Я мало понимала в военном деле, но через плечо Деррена все равно заглянула, подивилась, что, судя по символам, два больших гарнизона стоят в Альбрии – в самом Каэдморе и…

У слияния рек. Там, где сандеранцы из глубин земли извлекают черное земляное масло. Видать, оно для них всего здесь дороже, раз охраняют его едва ли не тщательней, чем короля-марионетку.

– С ними бороться, что тараканов травить, – поморщился молодой Боусвелл. – Расползлись по всей стране, пока из одного места выбьешь, новые набежать успеют.

– Потому и следует первым делом брать Каэдмор и блокировать порт, – согласился Деррен, а старый лейтенант вздохнул устало, словно не в первый раз пытался его переубедить.

– И придут новые корабли с пушками, и все будет как пять лет назад. Разве что мы на входе в гавань их же корабли и затопим… если сможем ими управлять.

– Нет, как пять лет назад уже не будет. – И такая уверенность звенела в голосе Деррена, словно ему было ведомо будущее. – Теперь с нами наш король и дивный его народ.

Все взгляды обратились на Гвинлледа, он же, не замечая их, кончиками пальцев очерчивал чернильные линии рек и городов на карте.

– Напрасно пока вы ждете от меня чудес. Сейчас, как и прочих фир сидх, меня связывает старая клятва. Она утратит силу, только когда меня вновь увенчает корона предков.

Деррен облизнул губы и тихо уточнил:

– И тогда вам по силам будет их уничтожить?

– Жизни не в моей власти. – Гвинллед даже взгляд на него не поднял, все смотрел и смотрел на карту, пытаясь сопоставить с нею воспоминания Белого короля. Тогда я могла поклясться, что древний фейри тоскует о былом, но сейчас уже понимаю – нет, тогда он грустил лишь о том, что не видел, как меняется его земля. – Но я смогу окружить остров туманом и течениями, чтобы к берегам его не подошел ни один корабль. И туманами же ослепить сандеранцев, чтобы стрелять они не могли. Или опутать мороками – чтобы сами себя перебили.

В долгом молчании все снова изучали карту, с беспощадным равнодушием утверждавшую – в Каэдморе второй по величине гарнизон.

– Столица так столица, – с мрачным удовлетворением улыбнулся лейтенант.

* * *

Военный совет закончился после заката, когда в набежавших сумерках стало и вовсе ничего не различить, но долго еще резкие голоса Деррена и соратников разносились над лагерем.

Мне отвели отдельный шатер рядом с шатром Деррена, но я предпочла ускользнуть, чтоб не мешать никому. В стратегии я не смыслила и в лагере помочь ничем не могла, и потому чувствовала себя лишней. Почетная гостья, которая слишком уж задержалась. Уцелей поместье, Деррен уж поторопился бы меня домой отправить, не иначе.

Я нашла приют у корней ивы у излучины ручья, где уже отдыхала дивная леди. В другое время я поостереглась бы подходить к ней, но сейчас вместо чувств в груди осталось одно пепелище. Она взглянула на меня и жестом пригласила сесть, и в долгом спокойствии мы молчали, слушая песню ручья.