Книга Новая приманка для ловушек, страница 37 – Эрл Стенли Гарднер

— Берта, я пытался защитить вас от всего этого, но ваш маленький ублюдок зашел слишком далеко! — сказал он.

— Думаю, что не так уж и далеко, — вставил я.

Ну если ты называешь это «не так уж и далеко»…

— Прошлой ночью кто-то из ваших стрелял по одной машине, — сказал я.

— Да?

— Рядом с домом Финчли.

Глаза Селлерса сузились.

— Ты знаешь об этом?

— Если ты будешь поблизости, то увидишь, как минут через десять сюда подъедет машина с двумя пулевыми отверстиями.

Он оглядел меня прищуренными глазами и подозрительно спросил:

— Если ты нашел машину с двумя дырками от пуль, это уже что-то, Малыш! Чья она?

— Это собственность Кэтрин Эллиот, которая живет в квартире 14—Б.

Селлерс задумался:

— Если в ее машине два пулевых отверстия, то можно брать ордер на обыск.

— А что тебе это даст?

— Не знаю, но, во всяком случае, можно посмотреть.

— К тому времени там уже ничего не будет.

— Почему ты так думаешь?

— Она знает, что дело плохо.

— Почему она это знает?

— Потому что в ее машине две дырки.

— Так, подожди, подожди, — сказал Селлерс. — Если это один из твоих фокусов, я должен знать об этом. Ведь мне нужны основания… Вот если я получу ордер, то все будет законно.

— К тому времени, как ты получишь ордер, Кэтрин и все улики исчезнут, — сказал я. — Если ты хочешь что-нибудь найти, то должен подняться к ней в квартиру не позже чем через десять секунд после того, как она приедет.

— Я не могу обыскивать без ордера. Думаешь, она разрешит?

— Она ничего не разрешит, — сказал я, — но если ты зайдешь к ней в квартиру как офицер полиции и обнаружишь улики…

— Какие улики?

— Увидишь!

— Но есть ли у меня право входить к ней в квартиру?

— Есть довольно щепетильное решение Верховного суда. Руки у тебя, как у офицера полиции, связаны. Ты ничего не можешь сделать с подозреваемым без того, чтобы не предупредить его, что он может воспользоваться услугами адвоката, что он может не отвечать на вопросы и так далее. Другими словами, ты должен сначала рассказать ему все это, стоя за дверью, а потом уже поговорить. А если ты этого не сделаешь, то никуда не попадешь.

— Можешь не рассказывать мне о решениях Верховного суда, — резко сказал Селлерс.

— Тебе придется их учитывать.

— Да, конечно, — сказал он, — но это не значит, что они мне нравятся.

— Но, — сказал я, — осталась одна великолепная лазейка: какой-нибудь частный детектив может послать все права этого преступника подальше, потом войдешь ты, а доказательства вины уже будут налицо. Верховному суду придется закрыть на это глаза.

— А как мы устроим такую ситуацию? — спросил Селлерс.

Я указал пальцем на Берту.

— Черт побери, Дональд, тебя, твои планы и… — начал он.

— Заткнись! Она едет, — прошептал я и толкнул Селлерса.

Мы спрятались за автомобиль. Но Кэтрин была слишком взволнованна, чтобы обращать на нас внимание. Она поставила машину на стоянку, заглушила мотор, вытащила ключ и бросилась в дом.

— Пошли, — сказал я Селлерсу, — у нас мало времени.

Селлерс ненадолго задержался, чтобы посмотреть на дырки в машине. Мы бросились за Кэтрин, Берта — за нами.

— Что мне нужно делать, Дональд? — спросила Берта.

— Ты займешься своим делом.

— Грубо?

— Чем грубее, тем лучше.

— Ты думаешь, у нас это пройдет?

— Да.

— Дональд, — вздохнула она, — до чего же ты умный маленький ублюдок! Мы и раньше действовали сообща, ну что ж, попробуем еще раз!

Мы вошли в коридор. Селлерс показал удостоверение сидевшему за столом консьержу и пошел к лифту. В дверь с номером 14-Б постучал я. Никто не ответил. Я постучал, снова и сказал:

— Вашу машину, мадам, осмотрела полиция. В ней обнаружены два пулевых отверстия.

Дверь осторожно приоткрылась, и Кэтрин заговорила прямо в образовавшуюся щель:

— Я хочу сделать заявление. В мою машину стрелял частный детектив Дональд Лэм и…

Она не договорила, потому что в этот момент Берта толкнула дверь со словами:

— Не возражаешь, если мы войдем, милочка? — И, не дожидаясь приглашения, вошла первой.

— Я возражаю, черт побери, — сказала Кэтрин. Потом она увидела меня и ткнула в меня пальцем: — Вот человек, который стрелял по моей машине.

Селлерс посмотрел на меня, и я почувствовал, что он начинает понимать, в чем дело. Он понял, что Кэтрин говорит правду, и спросил:

— Вы хотите подать жалобу, мадам?

— Да, — сказала она.

Вы понимаете, — сказал Селлерс, — что это серьезное обвинение, вернее, несколько обвинений. Оно включает умышленную порчу собственности и применение оружия в пределах городской черты. Если вы будете подавать жалобу, я тут ни при чем.

— Я подаю жалобу, — сказала она.

— Где это произошло? — спросил я.

— Ты знаешь где. Моя машина стояла напротив…

— Ну-ну, продолжай, — сказал я, когда она замолчала.

— Я не собираюсь отвечать на твои вопросы, — выпалила она и повернулась к Селлерсу. — Офицер, что вы стоите! Этого человека нужно арестовать. Он пытается навредить мне всеми возможными способами. Он был в «Беттер бизнес-бюро» и жаловался на меня. Он досаждает мне только потому, что я не даю ему кое-какие сведения.

— Я ведь говорил, Малыш, что ты попадешь в беду. Ты стрелял в ее машину? — спросил Селлерс.

Я рассмеялся:

— Не будь ребенком. Вчера ночью полиция гонялась за какой-то машиной. В эту машину стреляли. Почему ты не спрашиваешь ее, где она была вчера ночью, точнее, что она делала на Хэммет-авеню?

Селлерс оглянулся на Кэтрин, и то, что он увидел на ее лице, рассеяло его сомнения.

— Посмотри здесь все, Берта, — сказал я. Берта прошлась по квартире.

— Не смейте обыскивать мою квартиру! — закричала Кэтрин. — Не смейте! Я… Офицер, защитите меня.